Пещера у Мертвого моря

Не отдавая себе в этом отчета, нехристианские и христианские критики, ортодоксальные иудеи и благочестивые христиане, не сговариваясь, горячо желали лишь одного: чтобы этих свитков никогда не находили; чтобы они оказались одной из многочисленных газетных уток, которые на протяжении нескольких дней или недель не сходят с газетных столбцов, крякая во все горло, чтобы затем так же быстро, как появились, исчезнуть; или чтобы изобретательные ученые доказали, что эти свитки — фальсификация, какой уже не раз с незапамятных времен оказывались найденные древности — как языческие, так и христианские, — и чтобы они вошли в историю как Константинов дар [53], письмо Пилата[54] или другие некоторое время не вызывавшие сомнений фальсификации такого рода.

На теологическом факультете одного университета шел семинар по Ветхому завету. С заключительным словом выступил профессор — Джонсон, Хансен, Джованелли или Жанно — это не имеет значения, ибо он лицо вымышленное. Но иногда и воображаемое истинно, поэтому мы спокойно можем считать, что все сказанное на этом семинаре говорилось на самом деле.

— Господа, — начал профессор, — в реферате и содокладе нас информировали о находках в пещере у Мертвого моря. Мы выслушали критиков и критиков критиков, и слово «фальсификация» прозвучало не раз. Сейчас не время выносить окончательный приговор, так как пока еще (1948 г.) ни один из текстов в научной литературе не опубликован. Все же мы все, и ученые, и те, кто стремится ими стать, должны помнить, что фальсификация возможна.

За последние сто лет именно область библейских рукописей изобилует примерами такого рода. Так как вы слишком молоды, чтобы быть свидетелями шума, поднятого вокруг них в свое время, я коротко расскажу вам два случая. Они глубоко запали мне в память, ибо, хотя в мои студенческие годы были уже раскрыты, еще долго продолжали затуманивать юные головы. Оговорюсь, что я мог бы привести не два примера, а двадцать, так как пока существует род человеческий, будут существовать и фальсификаторы.

В первом случае речь идет о Синайском кодексе, рукописи Септуагинты V в., которую Константин фон Тишендорф[55] в начале шестидесятых годов прошлого века нашел в монастыре на Синайском полуострове. Вскоре после этого, в сентябре 1862 г., английская газета «Гардиан» опубликовала торжественное заявление некого господина Симонида. Симонид утверждал, что в 1839 г. он по поручению своего дяди сфабриковал рукопись Библии, являвшуюся точнейшим подражанием древним образцам и что именно этой рукописью якобы и был хваленый Синайский кодекс Тишендорфа. Симонид и тогда уже был известен как фальсификатор рукописей, на удочку которого попался даже такой человек, как Диндорф[56]. Кстати, разоблачил Симонида как раз Тишендорф. Как правильно заметил мой лейпцигский коллега профессор Бардтке, курьезность заявления Симонида в том, что он не только поставил под сомнение подлинность Синайского кодекса, но и признался в совершенной им фальсификации.

Если в этом примере речь идет о фальсификации, которая собственно и не была фальсификацией, второй пример ведет нас в совершенно иную область, область настоящего мошенничества.

Главным действующим лицом этой истории был иерусалимский антиквар Шапира. В конце шестидесятых годов прошлого века ему удалось продать прусскому правительству за двадцать тысяч талеров несколько глиняных моавитских сосудов с надписями, которые были похожи на надпись моавнтского царя Меши, найденную в 1863 г. Французский ученый Клермон-Ганно раскрыл обман и даже сумел найти гончаров, которые вылепили и обожгли эти сосуды «тысячелетней давности». Тем самым Шапира был основательно дискредитирован в научном мире.

Тем не менее, когда летом 1883 г. он появился с Лондоне с рукописью, которую хотел продать ни больше ни меньше как за миллион фунтов стерлингов, это произвело сенсацию. Он утверждал, что рукопись содержала части пятой книги Моисея и датировалась, по-видимому, 896 г. до н. э., почему именно 896, а не 902 или не 895 я, к сожалению, не могу вам сказать. Это было известно лишь самому господину Шапира. Несмотря на дурную славу антиквара, в Лондоне пришли в восторг, тем более что Шапира сообщил, что рукопись найдена в пещере у Вади-Моджеб.

Обратите внимание, господа: Вади-Моджеб (библейский Арион) впадает в Мертвое море напротив Эйн-Геди, т. е. на расстоянии сорока километров от кумранской пещеры! Далее Шапира рассказал, что рукопись (как и рукописи Кумрана) была на коже, что ее тоже нашли бедуины и тоже случайно и что она даже — я цитирую дословно — была завернута в темное льняное полотно и набальзамирована, как египетская мумия! Шапира не сказал лишь, что рукопись нашли в сосуде, но, быть может, он просто забыл.