Пещерное ретро

— Без тебя справимся, — глухо прошипела я в грудь мужу, но Илья прекрасно все расслышал. — А теперь сделай так, чтобы я больше никогда тебя не видела. Поверь, я не горю желанием общаться с подобными тебе индивидами. И вот еще что… — Я повернула голову и произнесла ему прямо в лицо то, о чем раньше молчала: — Я презираю тебя. Ни характера, ни работы, ни цели в жизни. Ты ничтожество, Илья. Паразит, живущий за счет отца и тех дур, которые с тобой спят. И правы те, кто изгоняет вас из нашего мира. А теперь найди в себе силы на волевой поступок и уйди. Просто уйди, пока я тебя не прокляла. Я не ведьма, но, поверь… это будет от души.

С каждым моим словом губы Никифорова сжимались все сильнее, а скулы заострялись. Я видела, что от грубого ответа его останавливает лишь то, что рядом со мной стоит Слааф. Вот только уходить Илья не торопился.

— Ты не права.

— И в чем же? — Я не удержалась и вспылила, повысив голос, но на нас тут же укоризненно посмотрела медсестра, сидевшая в конце коридора на посту. Пришлось снова перейти на шипение. — В чем я не права? Что ты паразит и самовлюбленный эгоист? Ну давай! Докажи мне, что это не так!

— Господа! — Позади раздался возмущенный баритон, и пришлось обернуться на нового участника.

Им оказался… эльф. Точно, эльф. Только они умеют смотреть снисходительно и одновременно свысока, участливо и вместе с тем возмущенно. А еще он был молод, высок, худощав, светловолос и зеленоглаз. Типичный эльф.

И, кажется, врач. По крайней мере, одет он был в темно-зеленые брюки, как у остального медперсонала, и более светлого оттенка халат с бейджиком, где было что-то мелко и неразборчиво написано.

— Екатерина Юрьевна, если я не ошибаюсь?

Кивнула.

— Ивнариэль Лу Ноэль, для вас Иван Александрович. — Мужчина кивнул мне, пожал руку Слаафу, а затем немного возбужденно продолжил: — Рад, что вы подъехали лично, у меня для вас новости, о которых я предпочел бы сообщить у себя в кабинете. Илья Дмитриевич, вам тоже стоит пройти с нами, эти новости в какой-то мере касаются и вас.

Я постаралась скрипнуть зубами как можно тише, но на мою негативную реакцию обратили внимание абсолютно все: врач натянуто улыбнулся и жестом предложил нам идти за собой, Слааф поморщился, а Илья дождался, когда мы пройдем мимо него, и последовал за нами.

И только спустя пару минут, когда мы все заходили в просторный кабинет главного врача, миновав приемную и суровую орчанку-секретаря, я поняла, что эльф по имени Иван Александрович, оказавшийся не просто лечащим, а еще и главным врачом, позвал нас к себе не просто так. Новости? Что за новости, которые можно сообщить лишь в кабинете главного врача, да еще и при посторонних, в смысле, при младшем Никифорове?!

— Итак, начну с главного. Кризис миновал, здоровье вашей сестры на текущий день стабильно тяжелое, но с одним нюансом. — Врач сделал паузу, посмотрел на Слаафа, на Илью и остановил взгляд на мне. — Утренние анализы показали, что ваша сестра беременна. Отец — Илья Дмитриевич. А теперь вопрос, будем ли мы сохранять беременность?

На этот раз пауза была дольше. Намного дольше. Я не могла сказать ни слова и просто сидела в ступоре, всеобъемлющем и глубоком.

Не дождавшись нашей реакции, врач снова заговорил:

— Я понимаю, это все очень неожиданно, но поверьте, вопрос непраздный. Елизавета Юрьевна и без того находится на круглосуточном подключении к аппаратам жизненного обеспечения, и мы не можем поставить под угрозу ее дальнейшее выздоровление. Беременность в столь юном возрасте при подобном негативном состоянии здоровья, еще и от инкуба, может стать тем решающим фактором, который поставит под угрозу ее жизнь. К тому же я не могу пока дать гарантий, что развитие самого плода будет без патологий. Вы ведь знаете, что оба партнера в момент зачатия находились под наркотическим опьянением.

Слова эльфа доносились до меня сквозь туман. Он говорил… Много, понятно, доступно… Но слышала я лишь одно. Лиза беременна. От Ильи. И если ничего не предпринимать, этот ребенок ее убьет.

Ребенок… Мою сестру убьет ее собственный ребенок.

Не знаю, когда перед моим лицом появился стакан с водой, потому что я увидела его только тогда, когда он коснулся губ. Сморгнула… и поняла, что глаза полны слез. Кивнула, что вижу. Отпила… Поняла, что в стакане не только вода, но и что-то еще. Наверное, успокоительное…

Выпила до дна, почувствовала, как крепко обнимает меня Слааф, и только спустя несколько минут, когда гул крови в ушах притих, а ком в груди начал таять, я кивнула вновь и просипела:

— Ваше предложение? Аборт?

— Варианта два.

Я повернула голову к врачу. Два? Почему два?

Иван Александрович был невероятно напряжен и не сводил пристального взгляда с Ильи, который сидел напротив нас.