Пешка

— Расскажи Брэди, — встревоженно сказал он. — Он будет охранять меня, пока голосование не закончится.

— Я уже говорил ему. Он и охраняет. Но они не остановятся, пока не убьют тебя. Это вопрос… бизнеса. Ты понимаешь в бизнесе? — Я попытался выжать из себя улыбку. — Даже Брэди понимает. Он знает, что, если ты хочешь жить, потребуется начисто стереть идентификационную карту — и ты уже больше не будешь джентльменом Дэриком Та Мингом. Ни членом правления, ни членом Конгресса. Ты будешь нулем — живым или мертвым… если дерегуляция пройдет.

Дэрик побледнел как покойник.

— Только если она пройдет? — прошептал он.

Я кивнул.

— Но ведь все идет к тому… — Вцепившись пальцами в коленные чашечки, он смотрел на неподвижное море черно-белой ряби. — Я не могу остановить ее.

— Ты попробуешь, — сказал я. — Ты поможешь мне это сделать, если хочешь остаться в живых.

— Как? — С лица Дэрика исчезли и угрюмость, и ухмылка. И не прозвучало ни единого вопроса о том, чего это будет стоить Центавру или его отцу. Передо мной сидел, обретя контроль над собой и глядя на меня ясными глазами, Жаждущий Выжить.

— Я хочу перед всем Конгрессом разоблачить Страйгера. Я хочу, чтобы ты сказал ему, что ты можешь добыть меня для него… Знаешь, что я имею в виду. Я хочу с помощью оснащения Аргентайн сделать комплексную запись ощущений того, что Страйгер творит с псионами, и пропустить ее через систему в Зале Конгресса перед началом голосования, с тем чтобы все узнали, кто он такой. Страйгер будет там?

— Да, — задумчиво ответил Дэрик, рисуя в уме заключительное обращение Страйгера к членам Конгресса. Мозг его все еще переваривал мои слова.

— Хорошо. — Я вытер стекающий с верхней губы пот; внутри этого прямоугольника солнечного света я ощущал себя пойманным в капкан затененных симметричных глухих стен.

— Правильно ли я понял? — глухо спросил Дэрик. Его зажатые в коленях ладони вздрагивали, как отравленная мышь. — Мы унизим Страйгера в глазах публики и ослабим его влияние?

— Более или менее.

— Голосование будет закрытым; этого может оказаться достаточно… И вакансия в Совете… — Дэрик замолк, когда внушительный груз измены и возможных ее последствий начал давить на его плечи. — Если это сработает, Страйгер потеряет кресло. Его займет Элнер.

Дэрик заколебался: в нем боролись две стороны его жизни. И мне нужно было убедиться, что я заполучил его.

— Хочешь узнать правду о себе? — спросил я.

Дэрик вздрогнул и первый раз за всю жизнь не нашелся, что ответить.

— Говори, — только и сказал он. И, прежде чем я успел открыть рот, добавил: — Это Триумвират, да? Женитьба — им как-то удалось использовать ту женщину, — Дэрик имел в виду свою мать, — чтобы спрятать дефектные гены…

Именно на это все время намекал его отец, желая, чтобы все поверили.

— Нет. Твоя мать тут ни при чем. Каждый ген в твоем теле и теле Джули был вычислен, распланирован, как расположение улиц, еще до вашего рождения. Ты и вправду думаешь, что никто не заметил бы? Это сделал твой отец.

Мозг Дэрика завязался узлом.

— Это был Харон, — подтвердил я, прежде чем Дэрик успел назвать меня лжецом. — Он все распланировал; он и сам носил в себе специфические гены, нарочно внедренные. Никто больше об этом не знал.

— Но это же безумие, — прошептал Дэрик. — Почему он хотел разрушить линию рода?

— Он не думал, что разрушает ее. Думал, что улучшает. Хотел усилить род Та Мингов: чтобы члены семьи могли читать чужие мысли и никто не смог бы это обнаружить и чтобы даже подозрений не возникло. Чтобы они всегда оказывались на голову выше, впереди всех — и внутри Центавра, и за его пределами.

Дэрик поглядел на свои руки, тело, как будто увидел их впервые.

— Но идея не сработала?

— Не так, как ожидал Харон. Он не понял сути: это все равно, что пытаться сделать из кого-либо артиста, играющего мистерии, но получить вместо этого простого музыканта или танцора. Плоское вместо объемного.

Джули почти соответствовала его желанию. Она была эмотелепатом: могла чувствовать эмоции и проецировать собственные, но не могла считывать оформленную мысль и, не имея опыта, не могла контролировать эмоциональные импульсы. Она могла также и телепортироваться — телепортация легче поддавалось контролю, но для семьи это оказалось лишь бременем, помехой. Для рода Джули была шагом назад, для Харона — неудачей замысла. Но он попытался снова. Еще раз…

Глаза Дэрика забегали, ускользая от моего пристального взгляда.

— Тогда зачем они убили ее? Центавр. Его мать. — Он задрожал всем телом.

— Возможно, действительно несчастный случай. Дэрик, она не умерла, пока ты не вырос настолько, чтобы помнить об этом, и пока все остальные не убедились, что ты — нормальный.

В глаза Дэрика начало возвращаться благоразумие.

— Как ты скрывал свой Дар? — спросил я. — Все то время, пока рос? — Мне было интересно, как Дэрику удалось не выдать эту тайну, тогда как Джули не смогла выдержать.

— Джули… Джули ее скрыла, — ответил Дэрик, кусая губы.

— Но ведь она была маленькой девочкой.