Пешка в чужой игре

  - Не буду ходить вокруг, да около, - сказал Цезарь, после первой выпитой рюмки. – Я заинтересован в дальнейшем нашем сотрудничестве. Мне необходимы такие крепкие и отчаянные парни, как ты. Москву наводнила всякая шушера, и не только из ближайших районов области, но и из других районов России и ближнего зарубежья. Понаехали «айзеры» и «чехи», одни контроль за рынками хотят установить, а другие вообще, во все дыры лезут - падлы черножопые, только спустились с гор, и сразу с ишаков, на «Мерсы» пересесть хотят.

 "казанские", "солцевские", "люберецкие", "медведковские"... Намечается большой передел собственности, а это - война. хочу поставить тебя бригадиром. Сейчас придёт Лютый, я тебя с ним познакомлю. Он рулит всей "центральной" группировкой. Между прочим - тоже бывший боксёр.

  - А почему бригада, во главе которой меня ставите - без бригадира?

  - Был бригадир. На прошлой неделе его "медведковские" на стрелке замочили.

  - Понятно. А что сейчас спортсмены делают? К кому больше тяготеют?

  - По разному. С ними надо базарить. Некоторые к нам прибились, которые вышли в тираж, и которых, за ненадобностью, как бесперспективных, из спорта выкинули. Они даже стишок придумали:

  «Мы бывшие спортсмены,

   А ныне, рэкетмены,

   Ну, что нам было вены,

   По-твоему, вскрывать?

 Когда героев спорта,

 Отдавших ему годы,

 Как говорится,

 Мордой об асфальт»...

  - Да, такова спортивная жизнь, - вздохнул Виктор. – Пока делаешь результаты и куёшь золото, тебя на руках носят. Ну, а кто в братву не пошёл, как с теми?

  - Тут один деятель – грузин по национальности, заманивает бывших и действующих спортсменов в свою партию.

  - Партию?! – удивился Виктор. – Это, что-то новенькое. Он что, политик?

  - Да хрен поймёшь его, - досадливо поморщился Цезарь. – Вообще-то он в авторитете. Тоже бывший спортсмен, чемпион Мира по борьбе, срок тянул, но зачем-то лезет в политику. Хотя, сейчас все лезут туда – время такое.

  - Как его фамилия?

  - Отари Квантришвили.

  - Этот грузин в авторитете!? - вновь удивлённо воскликнул Виктор.

  - А чего ты удивляешься?

  - Так он же за "лохматый" сейф на зоне торчал. С такой статьёй и подняться в авторитеты? Куда "воры в законе" смотрят? Это же косяк, и косяк конкретный.

  - Подожди, ты ещё не такие чудеса увидишь, - усмехнулся Цезарь. - Сейчас, вообще, не страна, а один большой дурдом. Ты машину водить умеешь?

  - Когда-то умел. А что?

  - Без колёс, сейчас, работать невозможно. Не будешь же ты на «стрелки» или по каким-то другим делам, пешком бегать или на «Метро» ездить. Через три дня получишь машину. А крыша над головой есть?

  - Нет. В квартире, где жил до отсидки, теперь живут другие люди.

  - Хреново. С жильём в Москве напряжёнка. У нас тоже нет свободного жилфонда. Всех новеньких братков селим по общагам. Ладно, сейчас Лютый придёт, перетрём с ним эту тему...

 ... - Ну, привет, Маслак.

  - Виктор! Вот это сюрприз! – пытаясь изобразить на лице радостную улыбку, вскрикнул Борис. – Освободился?

  - Как видишь.

  - Проходи в гостиную, сейчас стол накрою и отметим твоё освобождение. Первый тост предлагаю выпить за дружбу.

  - Поддерживаю, хороший тост. Что же ты, друг, даже на суд ко мне не пришёл?

  - Прости, так получилось. Запарки такие были, что башню сносило. Когда тебя арестовали, тут такое закрутилось, начали трясти торгашей. Ещё многих посадили. Почти всех директоров филиалов "Елисеевского" гастронома. Да и в Мосторге такой шухер навели. Трегубова тоже посадили. Его заместителей, начальников отделов...

  - А на моей невесте тоже женился по запарке?

  - Я её не принуждал...

  - Она сейчас дома?

  - Нет, уехала к маме.

  - А чего же мать не взяли к себе? Вон у тебя какие хоромы.

  - Мы звали, но она не захотела переезжать в Москву. - А твоя мама...

  - Моя мама умерла в зале суда, во время вынесения мне приговора. У неё не выдержало сердце.

  - Я знаю, - вздохнув, тихо сказал Борис. - Трагедия.

  - Да, трагедия. За её смерть и за мою подставу, кому-то придётся ответить, - проговорил Виктор и на его побледневших скулах забегали тугие желваки.

  - Будешь мстить? - с испугом посмотрев на него, тихо спросил Борис.

  - Буду.

  - Шахиня не при делах. Это всё Мальцев замутил. И твоя подстава нужна была ему, чтобы Трегубова сожрать.

  - Да знаю я. Читал материалы дела. Но и Шахиня тоже не пушистая - против меня дала показания.

  - Это её Мальцев заставил.

  - Маслак - не впрягайся в этот блудняк, - поморщился Виктор. - С рамсами и непонятками я сам разберусь. Лучше о себе расскажи. Ты всё там же - в "Интуристе" работаешь?

  - Да, только теперь я директор.

  - Не хило приподнялся. А спиногрызами обзавелись?

  - Нет.

  - Чего так? Семь лет живёте вместе.

  - Не получается...У Лены, после выкидыша, начались какие-то там проблемы...по-женски и теперь она вообще стала совершенно безразлична к сексу, - вздохнул Борис. - Говорит, что у неё больше нет гормонов, а значит, нет и желания.

  - Это в двадцать шесть лет, и нет гормонов? Лапшу она тебе на уши вешает. Наверняка долбится с другими мужиками.

  - Нет, она ни с кем...Я ей верю.

  - Я тоже ей верил.

  - Лена ждала тебя...целый год...

  - Ждала? - усмехнулся Виктор. - А потом легла под тебя?