Пешка в чужой игре (СИ)

Никита спешил на встречу с Вадимом. От его дома до отделения полиции идти пешком всего минут пятнадцать, но это время показалось ему целой вечностью. По тону, которым друг говорил о полученной информации, Никита догадался, что хороших новостей ждать не стоит.

Вадим уже ждал его на стоянке возле своей машины.

— Так, Никита, вот, что мне удалось узнать. — сказал Вадим, показав папку с документами.

Никиту охватила тревога, но он не подавал виду. Он чувствовал, что в эту минуту, возможно, решается их с Лесей судьба.

— Вадим, не томи, что там? — спросил Никита, глядя на толстую папку в руках друга.

— В общем, поговорил я с ребятами, поспрашивал. Один мой коллега вспомнил это дело. Говорит, неприятное было дело…

— Какое дело? Что произошло?

— Ладно, слушай. Жила-была девочка по имени Алиса Котова, — Вадим усмехнулся, — не девочка, конечно, а девушка, школьница. И вот, когда эта Алиса училась в одиннадцатом классе, перед самыми выпускными экзаменами, она выиграла конкурс красоты «Королева мая». Было это пять лет назад…

— И что? — перебил его Никита.

— А то, друг мой, что спонсором этого конкурса был не безызвестный тебе господин Бронштейн.

— Бронштейн?

— Да-да, он самый!

— И?

— Слушай, не перебивай. Если вкратце, события развивались так: в мае она выигрывает конкурс, в июле проходит показ модной коллекции юного дизайнера Алисы Котовой. Ее дом мод, кстати, был открыт на денежки Бронштейна. В сентябре того же года Бронштейн объявляет об их с Алисой помолвке, а в середине октября, за три дня до свадьбы, ее машина падает в реку. Считается, что Алиса погибла в результате несчастного случая.

— И это все? — Никита рассчитывал услышать нечто большее.

— Нет, конечно. И самое интересное — за неделю до того рокового дня в полицию обратился некто Арсений Воронков — одноклассник этой самой Алисы. Он утверждал, что его похитили люди Бронштейна, заперли в каком-то подвале и избили. Парню разбили нос.

— Кто его избил? Сам Бронштейн? — Никите вспомнилась история на банкете, когда Бронштейн набросился на Лесиного бывшего начальника.

— Будет он сам кулаками махать! Нет, это сделал его шофер, фамилия у него такая смешная, сейчас вспомню… Тараторкин, точно! Семен Тараторкин!

— Уж не охранник Семен ли это? — подумал Никита.

— Слушай дальше! Приходит этот парень на следующий день в отделение со слезами на глазах, хочет забрать заявление. Тольке теперь у него не только нос разбит, а еще рука сломана и синяк на пол-лица. И он уже заявляет, что его не бил никто, а как говорится «шел, упал, очнулся — гипс». Мой коллега ему не поверил, но пришлось дело закрыть, «сверху» надавили.

— Это и есть «неприятное» дело?

— Нет, я говорил о катастрофе, которая произошла с Алисой.

— Так ты сказал, что это был несчастный случай!

— По официальной версии, да. В тот день подморозило, на дорогах гололед, машину занесло. Машина с открытым верхом, ремень не был пристегнут.

— Ты думаешь… — хотел было высказать свое предположение Никита.

— Я скажу, что я думаю! В деле слишком много неясностей. Проще говоря, дело замяли. Я не верю, что это была случайность! Я представляю это так: Алиса, конечно, собралась замуж за «денежного мешка», но ей было восемнадцать, а Бронштейну — сорок пять!

— И?

— Изменять она ему стала… с однокашником! Денежный мешок хорош, но староват! — ухмыльнулся Вадим. — Моделька эта, Алиса в смысле, скрывала свои отношения с Воронковым, но Бронштейн как-то узнал! Кому понравится, что его любовница, то есть невеста, развлекается с молодым! И Воронкова избили.

— Тогда я не понимаю…

— Что ты не понимаешь? Убил ее Бронштейн из ревности, как Отелло. А может по его приказу…

— А труп? Что, разве нельзя понять, это авария была или убийство?

— А тело так и не нашли! Закопали ее где-нибудь в лесу или в том подвале, а машину — в реку. И никаких концов не найти!

— Не может быть! А свидетели?

— Свидетели говорят, что в тот день она вела себя очень странно… Утром была примерка свадебного платья. Она выскочила из ателье, как бешеная, села в машину, а потом несколько часов носилась по городу. За ней даже гаишники гонялись, но догнать не смогли. Бронштейн подарил ей шикарную машину, на наших развалюхах за ней было не угнаться. Люди Бронштейна поставили на уши весь город, все перевернули вверх дном, пока ее искали. А к вечеру ее машину нашли в реке. Какой-то бомж сообщил.

— Но если Бронштейн ее искал, значит — он не виноват?

— Показуха это все! Просто чтоб подозрение отвести! Вообще, может и не она за рулем была… А, может, и она. Может, она что-то принимала, кто их, этих моделек-модельеров, знает!

— Так это все-таки мог быть несчастный случай? А не могла она выжить? — мелькнула мысль в голове Никиты.

— Да, в первый день так и думали, но потом поиски прекратили. В реке нашли ее шубку и сапог. Вряд ли она могла уйти голая в одном сапоге. Октябрь все-таки был. — Вадим помолчал. — Вообще, рассматривали три версии: несчастный случай, убийство и самоубийство. Но что-то мне не верится, что восемнадцатилетняя девчонка, жившая в роскоши, покончила с собой!

— Он мог ее довести до самоубийства! Они и Лесю…