Пешка

Рассказываю Катерине о том, как живу и учусь. Умалчиваю о том, что почти не общаюсь с Глебом, что общение с ним стало тяжёлым и практически вынужденным. Пару слов бросаю о своей соседке, что, дескать, очень настойчивая девушка, а потому, хоть и учится на твёрдую тройку, но в остальном своего добивается всегда. О своих оценках говорить не хочется. Это в приюте я была одной из лучших учениц, но в академии отношение преподавателей к студентам оказалось намного строже ожидаемого. И я рискую слететь на вариант платного обучения.

- А как твоя стипендия? Я понимаю, только третий месяц обучения пошёл.

- Никак, - я грустно вздыхаю.

Приходится рассказать, что стипендии я не получила ни одного раза из двух возможных. Оценки мои не дотягивают. И если упаду ещё балла на два... Об этом матушке лучше не рассказывать.

- На что же ты живёшь?

- О, нас прекрасно кормят. И скоро появится возможность подзаработать уборкой или готовкой, всё в самой академии, так что далеко от учебных стен отходить не придётся. Но они берут к себе на подработку только с третьего триместра. Так что зимой уже буду работать!

- А как же уроки?

- А там часа на два-три в день, не волнуйся. Да, меньше буду гулять, но зато свои собственные деньги.

Я привыкла делать вид, что смотрю на жизнь позитивно. Так проще притворяться перед Катериной, что у меня всё хорошо.

Матушка направила меня спать, завтра, с самого утра, меня ожидало возвращение в академию.

Настоятельница снабдила нас кунжутными булочками в дорогу, и уже в первой половине дня мы направились в сторону академии.

На пароме через Бельчанку я смотрела за рекой, пока вдали Алиса ругалась с парнями. После парома девушка жаловалась мне на то, что все настоящие мужчины давно перевелись, и наставляла меня никогда в отношения ни с кем не вступать. А после говорила, что я и сама это должна была уже понять после Максима-то. Я делала вид, что слушаю её, даже иногда кивала и что-то ей отвечала, а сама мысленно сравнивала свою жизнь до и после поступления.

Раньше у меня было двое друзей: Глеб и Яна. Больше я ни с кем, помимо настоятельницы, общего языка найти не могла. Что же у меня есть теперь? Теперь почти не общаюсь с Глебом, с Яной и подавно. Дядя, хоть я и вижу его гораздо чаще, только приходит от меня в бешенство. Общаюсь с Алисой, но не потому, что хочу этого, а больше от того, что мне некуда скрыться от этой девушки. Почти каждый вечер мне приходится проводить в библиотеке, чтобы дотянуть и не упасть с уровня, достойного академии. Раньше я часто делала то, что хотела Яна. Теперь я злюсь на неё ничуть не меньше, чем она злилась в день зачисления.

- Твой дядя ректор в Академии Ледяного Дракона? Да он крутой! - говорила Яна. - Я знаю, как тебе заполучить его внимание! Ты должна стать лучшей в учёбе, только лучший мог бы стать ректором.

- Не расстраивайся, - говорила Яна, - если это не помогло, то давай рванём вместе с Глебом. Вдруг и нас туда примут? Его уж точно, раз и твой дядя Глебушку оценил! Тогда он тебя сразу полюбит.

- Ненавижу тебя! - кричала Яна. - Ты должна была выбрать меня, а не эту сраную академию!

Я поёжилась, толи от воспоминаний, толи от того, что хоть и остался один месяц весны, а снег только начал таять.

И ещё я вспомнила, что завтра понедельник, а я не садилась за домашнюю работу. И первым уроком будет анатомия, её нам преподаёт Лукас. Он меня убьёт.

2

Приходится бегать по коридорам с самого утра, в попытке выудить своих однокурсников. Первое занятие будет спаренным. Не могу сориентироваться, куда-то делись все девчонки! Неужто придётся идти в мужское крыло? Но к кому? Максу верить нельзя, да и общаться с ним не хочется. А Глеб, мне стоит извиниться перед ним, но если объединить просьбу списать с извинениями, то он может решить, что всё дело именно в домашней работе по анатомии.

Делать нечего. И я уже подошла к мужскому крылу. Осталось подняться на третий этаж и дойти до его комнаты. Надеюсь, что Глеб ещё не успел её покинуть.

- Доброе утро, Дафни, - знакомый голос, это Макс.

Я понимаю, что парень загородил мне дорогу, его никак не обойти, разве что прыгать через перила лестницы, а до третьего этажа остался один пролёт.

- Глеб у себя? - они соседи.

- Без понятия.

- Макс, ты можешь быть серьёзным хотя бы иногда?

- Зачем он тебе? - Макс не отходит, более того, он взялся одной рукой за перила, а второй облокотился о стену. - Когда рядом есть я.

- Сгинь, - властно и холодно.

На плечо Максу кладётся рука. Каиль возвышается за ним полный решимости пнуть. Макс вздрагивает и оборачивается, секунды хватает для того, чтобы вся спесь исчезла с его лица, и он отошёл в сторону, пропуская Каиля.

- И ты тоже, - я послушно отхожу к стене. - Шли бы вы оба, до занятий семь минут осталось, малышня.

- Глеб у себя? - почти кричу я на Макса.

- Да ушёл он уже, слышала, скоро урок. Нам тоже надо идти. И что тебе от него надо?

- Ты сделал домашку?

- Какую?

- По анатомии! Какую ещё я могу просить домашку у военки?

- Так не задавали ничего.

- Как?