Пешки в Большой игре (Солдаты удачи - N)

- Нет!
- закричал человек, сидевший позади водителя.

Руки у него были связаны за спиной, он видел только бритый, толстый затылок сидевшего за рулем громилы.

- Вылезай, - тихо, но твердо произнес громила.

- Нет! Не надо, я вас прошу!
- снова закричал человек.

На пустынной проселочной дороге его вряд ли кто-нибудь мог услышать. Но он кричал, потому что знал: сейчас его убьют.

Громила лениво пожал плечами.

- Тогда говори, - сказал он, не оборачиваясь.

- Что говорить, что?!

Громила помолчал, рукой с сосисочными пальцами почесал макушку.

- Вылезай!
- повторил он с раздражением.

- Нет! Нет! Я скажу, ладно, я скажу. Везите меня, я все скажу.

- Куда тебя еще везти? Здесь говори.

- Но я... Но вы... Пожалуйста, я скажу, но вы же ничего не поймете.

- А это не моего ума дело, - сказал громила. И включил магнитофон. Сюда говори.

- А потом вы меня убьете?
- тонким голосом спросил человек.

- Ага, - ответил его мучитель.

- Тогда я ничего не скажу.

- Тогда я буду тебя бить.
- Громила выключил магнитофон.
- Выбью тебе все зубы и заставлю их съесть. Потом отрежу тебе пальцы, по одному, все десять.
- Громила снова почесал макушку.
- Нет, все двадцать, на ногах тоже. Ты будешь подыхать медленно, ты все равно все скажешь, но тебе будет очень больно. А перед смертью я отрежу тебе уши и тоже заставлю съесть и выдавлю глаза.
- Мучитель показал большими пальцами рук, как он выдавит глаза.
- А если будешь умницей, я просто выстрелю тебе в сердце и ты умрешь легко и быстро. Ну!

- Я ничего не скажу!

Громила, почти не оборачиваясь, ребром ладони ударил пленника по лицу. У того кровь потекла из носа, он тоненько заныл. Вытереть кровь не было возможности, потому что руки у него были связаны за спиной.

- Не надо, не бейте, я все скажу.

Громила снова включил магнитофон.

- Проблема направленного тектонического взрыва - слишком серьезная проблема, решить ее пока не удавалось никому. Есть какие-то разработки, но они все находятся в стадии гипотез.

Человек шмыгнул носом, втягивая кровь.

- Это все?
- спросил громила.

- Да. Больше я ничего не знаю.

Парень выключил магнитофон, снова, не оборачиваясь, махнул рукой. Пленник не увидел ножа, но почувствовал, как его лоб обожгла острая боль. Кровь сразу залила лицо. Было не столько больно, сколько страшно, кожа свесилась почти на глаза.

Человек снова закричал.

- Ну, я включаю?
- спросил громила.

- Да! Да!
- взвизгнул человек. Громила щелкнул кнопкой.

- В СССР велись такие разработки, кажется, в бакинском институте. Да! В Баку. Но они были прекращены.

Бандит повел плечом, человек сжался и заторопил слова.

- Принцип такого оружия основан на том, что тщательно исследуемые места напряжения плит земной коры заносятся на компьютерную карту, специальная программа вычисляет места, силу и время воздействия на эти напряженные места, которые даже при небольшом воздействии вызывают эффект цепной реакции в земной коре и вызывают землетрясения в нужном месте и нужной силы. Эти места напряжения называются "спусковой крючок", их достаточно много на границах тектонических плит.

- Спусковой крючок, - хмыкнул мучитель.

- Да, - подобострастно сказал пленник, - они как раз и являются самыми уязвимыми в структуре земной коры. При этом не обязательно воздействовать на "спусковой крючок" непосредственно, направленный взрыв из достаточно глубокой шахты прокатится до самого места напряжения и вызовет нужную реакцию. Собственно, вызвать землетрясение в нужном месте можно вообще с другого конца земли. Но это все еще находится в стадии предварительных разработок...

- Хорош, - сказал парень.

- Нет-нет, я не закончил, я еще много могу сказать.

Громила нажал кнопку "стоп", вынул кассету и вставил другую.

- Давай.

- Самый главный компонент такого оружия - сейсмограф повышенной чувствительности, который располагается в самой шахте и посылает сигнал на компьютер, отдавая команду в место направленного взрыва. Я знаю, что такой сейсмограф был создан. Но, кажется, его потом уничтожили, поскольку без точной компьютерной программы точность тектонического оружия была равна всего лишь пятнадцати процентам. То есть землетрясение возникало совсем не в том месте, в котором требовалось. Так было вызвано землетрясение в Спитаке, а не в Кандагаре.

- Где этот аппарат?
- спросил громила.

- Хранился на испытательной базе Где-то в Таджикистане. Потом - не знаю. Разработки закрыли восемь лет назад.

- Все?
- спросил громила.

- Нет-нет, я еще много знаю, я, например, могу рассказать принцип действия сверхточного сейсмографа. Рассказать?

- Давай, - лениво ответил мучитель.

- Но для этого мне надо чертить, писать цифры...

- Словами давай, словами... Громила не договорил, глянув в зеркальце заднего вида.

По дороге к ним приближался черный джип.

- Но словами я не...
- начал было человек.

- Заткнись!
- гаркнул громила. Черный джип приближался.

- Помогите!
- закричал человек, когда джип поравнялся с их машиной.

- Заткнись, сука!
- зарычал громила.

Но джип остановился.

Из кабины водителя выпорхнула милая девушка в светлом платье. Направилась к машине.

Парень двинул пленника под дых, тот согнулся пополам, затих.

- Простите, - наклонилась к закрытому окошку водителя девушка.
- Это дорога на Суворово?

- Чего?
- не понял громила.

- Это дорога на Суворово? Я, кажется, заблудилась.

Парень быстро оглянулся. Больше никого на дороге не было.

- Какое еще Суворово, катись отсюда!

- Ну как же, Суворово - это где-то здесь, - растерялась девушка. И заглянула на заднее сиденье.
- Ой, а кто это? Он поранился?

Парень раздраженно вздохнул, вынул пистолет и открыл окошко, чтобы убить ненужную свидетельницу.

Последнее, что он увидел, - выкинутые прямо ему в лицо тонкие руки девушки. Нет, не последнее, когда его голова, быстро и точно отрезанная от шеи, отвалилась назад, мозг еще успел запечатлеть округлившиеся глаза человека на заднем сиденье.

Тот не поверил в свое спасение, он впервые увидел лицо мучителя, правда перевернутое.

- Быстро, вылезайте, - отворила дверцу девушка.
- Боже, как вы поранились.

- Вы... Меня... я уже... Спасибо...
- лепетал спасенный.

Девушка оглянулась по сторонам - на дороге по-прежнему было пусто, забрала у убитого магнитофон, отерла кровь и сказала в микрофон:

- Все в порядке.

Потом помогла человеку пересесть в свой джип, быстро перевязала его голову, но веревки почему-то не разрезала. Потом что-то достала из бардачка, выбежала и это что-то кинула в открытое окошко водителя.

Быстро вскочила на водительское место, и джип сорвался с места.

Человек только успел увидеть в заднее окно, как машина, в которой его только что мучили, взлетела на воздух.

- Вам, кажется, нужна была бумага, чтобы писать и чертить, - сказал девушка.
- У нас бумаги вдоволь. Человек тихонько заскулил.

- Я ничего не знаю, я наврал, я хотел жить.

- Ну не все вы наврали, надеюсь, откуда-то вы знаете то, что нас интересует...

- Вы не понимаете, я просто краем уха слышал...

- От кого?

- Ну у нас в институте говорили...

- Кто говорил?

- Да все... Все что-то слышали... Отпустите меня. Я никому ничего...

- Разумеется. Может быть, вы знаете, кто этим занимался вплотную?

- А я разве не сказал? Да, я знаю, знаю, Игорь этим занимался.

- Какой Игорь?

- Филин.

Глава вторая

Сергей Пастухов взял две свечи. Зажег и поставил рядом.

Он тихо радовался в душе, что берет всего две свечи. Это значило, что он потерял всего двоих друзей. А мог потерять куда больше. Мог потерять всех...

Он стоял в звенящей тишине сводчатого зала, молча смотрел на вздрагивающий огонь, отражающийся в окладах икон, и думал о том, что все чаще приходит сюда не только по долгу, не только для того, чтобы помянуть погибших друзей. Просто в этом мире ему все чаще стало не хватать чего-то надежного и неизменного, чего-то, не требующего доказательств, гарантий или залогов, чего-то более определенного и истинного, чем "государственные интересы", "материальное вознаграждение" или "личные счеты". И все чаще его мучил вопрос: чей я солдат, Господи? Как узнать?...

В этой маленькой церквушке в Спас-Заулке лежат его друзья. А они чьими солдатами были?

Неужели...

Нет. Только не солдатами Сатаны, это уж точно. Но вот солдатами ли Бога? Ну, скажем скромнее, были ли его погибшие друзья, он сам, живые его товарищи солдатами добра?

Нет ответа...

К Пастухову тихо, словно стараясь не нарушить его уединение, подошел отец Андрей. Сергею не было еще тридцати, и священник примерно того же возраста. И это единственное, что было между ними общего.

- В книге Екклесиаста, - тихо произнес священник, словно угадав мысли Сергея, - сказано: "И обратился я и видел под солнцем, что не проворным дается успешный бег, не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, и не разумным богатство..."

- Да, - кивнул Сергей.

- "...но время и случай для всех их", - закончил цитату священник.

Сергей посмотрел на косые лучи, прорезавшие полумрак церкви, и подумал, что в такой день наверняка умирать особенно не хочется, А когда хочется? В морось? В стужу?

Никогда.

Машину он оставил за церковной оградой, обсаженной с двух сторон густым кустарником, поэтому не сразу заметил человека, который, опершись спиной о борт пастуховского джипа, курил сигарету и терпеливо ждал хозяина.

Сергей остановился. Вот что решит сейчас, то и сделает. Решит - все, баста, хватит, навоевался - и не будет никакого разговора. И в самом деле навоевался, хватит. Ведь минуту назад об этом же думал. И все казалось так ясно.

Полковник секретной службы Голубков конечно же не случайно оказался здесь. И - это тоже прекрасно понимал Сергей - его снова зовут стать солдатом, а значит, опять повернуть свою жизнь.

Сергей Пастухов, бывший капитан спецназа, никогда не избегал этих поворотов. Что бы они ему ни приносили. Даже если вспомнить Чечню, встречу с мясниками от медицины, его отказ выполнять чудовищные приказы генерала, а главное - его страшное знание содеянного не им. Тогда он ощутил себя невольно измазанным невинной кровью. И уволившие его с формулировкой "За невыполнение приказа вышестоящего начальника"" прекрасно знали об истинных причинах увольнения.

И на этот раз он просто подошел, открыл двери своего джипа, сказал:

- Здравствуйте. Садитесь. Червонец километр.

- Не жирно ли?
- откликнулся полковник.

- В самый раз...

Голубков был начальником отдела оперативного планирования, следовательно, разработчиком, а Пастухов исполнителем. Иногда норовистым. И умный мужик Голубков прощал ему эту норовистость.

Оба хотели отшутиться, и обоим это не удалось. Но если бы Сергей знал наперед, что именно с этого разговора ближайшие дни превратятся для него в выматывающую, смертельно опасную гонку, он обязательно подосадовал бы на то, как глупо было смазано начало.

- Не до шуток, Сережа, - сказал Голубков.

Сергей кивнул и завел двигатель. Джип довольно фыркнул и выкатил на дорогу в Затопино, где жил с семьей Сергей.

- Вы ни разу не объявлялись в моем поле зрения ради шуток, - сказал Сергей, словно оправдываясь.
- У вас каждый раз слишком озабоченный вид.

- Да? Ладно, я подумаю над этим...

- Ну так что случилось, Константин Дмитриевич?

Голубков вместо ответа закурил очередную сигарету, и Сергей понял, что разговор предстоит не на пять минут.

- Давай в Москву, - попросил полковник. Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза.

- Это важнее, чем все прежнее, - произнес наконец Голубков.
- И боюсь, у нас очень мало времени.

- Да-а, время, - растянул Сергей, - время и случай.

Он включил левый поворотник и лихо развернулся. Машину резко качнуло на противоположном кювете, полковник стукнулся плечом о дверцу и что-то недовольно проворчал, а Сергей тем временем вывел своп джип на дорогу и погнал его к шоссе.

- Ты чего лихачишь не по делу?
- недовольно спросил Голубков.

- Так ведь торопимся, Константин Дмитриевич. Полковник покачал головой:

- Не на тот свет.

- Это верно. А куда?

Полковник откинулся на спинку кресла и только теперь заговорил.

- Слушай, Сережа, - сказал он.
- Дело нехитрое, но очень важное.

Сергей кивнул, давая понять, что внимательно слушает.

- В Баку есть такое заведение - институт геологии, - начал Голубков. Надо проникнуть туда и вынести информацию об одной секретной разработке. Причем так, чтобы этого никто не заметил.

- А селитру из школьной лаборатории вам украсть не надо?
- спросил Сергей. Голубков немного подумал.

- Нет, - сказал он уверенно. Сергей, не удержавшись, даже оторвался от дороги, чтобы взглянуть на полковника.

- Бывшие союзнички напортачили?

- Почему бывшие? Мы со всеми, особенно с ближними, хотим жить в мире и согласии. Так что дело предстоит деликатное.

- А когда нам поручались дела не деликатные?
- спросил Сергей и сам же ответил: - Да никогда.

Государству опять понадобились они - Сергей Пастухов и его команда. Это понятно. Иначе полковник не появился бы здесь. И понадобились они государству потому, что никому не принадлежат и ни в каких штатах не состоят. Наемники. Солдаты удачи. Никому не подотчетные. Да при этом способные выполнить то, что не под силу многим другим. Оно - государство в некоторых щекотливых случаях очень высоко ценит это качество и более или менее щедро его оплачивает. Кому, как не Сергею, об этом знать. Но то, что предложил Голубков, больше смахивает на банальную кражу.

- Константин Дмитриевич, - сказал Сергей, - вы бы поконкретней как-нибудь.

- Дело в том, - продолжил полковник, - что это военная разработка, которая имеет очень большое стратегическое значение, Сережа. И задумана она была еще в Союзе. После развала Союза основные материалы остались в Баку, поскольку основная группа разработчиков находилась именно там, в бакинском институте геологии. Сначала об этом не думали, но теперь, когда возникла необходимость продолжить исследования, и - что, может быть, важнее сохранить уже сделанное, эти материалы потребовалось вернуть в Москву.

- Это правда серьезно?

- Серьезней ядерного оружия.

- Что, началась охота?

- Охота началась давно. Вот мы и боимся, что ловцы уже подвели сачок.
- Голубков немного помолчал, а потом взглянул на Сергея.
- Надо полностью исключить любую подобную возможность и изъять материалы, относящиеся к разработке. И сделать это надо очень быстро.

- Как быстро?

- Вчера.

Глава третья

Стоящий у окна и нервно ждущий звонка человек обладал совершенно обыкновенной фамилией Иванов. Впрочем, внешностью - тоже. Все было на месте, но слишком на месте, что ли.

Такую ошибку на первых порах допустил знаменитый профессор Герасимов, восстанавливая по черепу облик человека. Он сделал лицо совершенно симметричным. И оно не было похоже на контрольную фотографию Человек асимметричен, тем и запоминается.

В лице Иванова природа уже совершила ошибку. Но, может быть, не ошибку...

Наконец звякнул звонок. Иванов оторвался от урбанистического пейзажа за окном.

- Жду, - сказали в трубке.

- Еду, - тоже коротко ответил Иванов.

Через несколько минут он и невысокий человек, немного суетливый, но с выражением застарелого чиновного чванства на лице, уже шли по коридорам Государственной думы:

- ...Мустафа не сам по себе, у него наверняка есть хозяин за спиной. Он не сможет отказаться от такого предложения. У него рука не поднимется...

- Он может испугаться, - ответил человек, торопившийся вслед за Ивановым, причем в его словах явно проскальзывали те самые оттенки страха, которые он приписывал Мустафе.

- Так не будем его пугать, - пожал плечами Иванов.

- Но как же?..

Остановившись у двери с табличкой "депутат Владимир Петрович Круглое", Иванов взглянул на своего спутника.

- Я все возьму на себя, господин депутат Иван Петрович Круглов, сказал он с легкой улыбкой, потом раскрыл дверь и пропустил спутника в помещение первым.

Секретарша тут же подняла на них взгляд и неуверенно улыбнулась.

- Пришел?

- Пришел, Владимир Петрович, - сказала она Круглову, - я провела его в кабинет.

- Правильно. Где Шафран? Как появится, срочно ко мне.

- Хорошо.
- И секретарша тут же схватила телефонную трубку.

В кабинете депутата навстречу вошедшим встал худощавый, смуглый обладатель аккуратной бородки и белозубой улыбки.

- Приветствую вас, Владимир Петрович, - расцвел гость.
- Как говорят на Востоке, мир вашему дому, радость вашим глазам.

- Здравствуй, Мустафа, - откликнулся депутат, подходя к гостю и пожимая ему руку.
- Вечерний намаз не пропустишь?

Мустафа широко улыбнулся.

С Ивановым Мустафа поздоровался молча. Только легкий поклон.

Владимир Петрович уселся на свое кресло за столом. Мустафа сел напротив. Иванов сбоку.

- Кофе? Чай?

- Чай, - сказал Мустафа, а Иванов отрицательно покачал головой.

Владимир Петрович распорядился.

- Ты знаешь, Мустафа, - сказал он в ожидании чая, - мы с тобой давно знакомы, а ты меня все не перестаешь удивлять. Тебе сколько лет?

Мустафа развел руками.

- Все мои годы у Всевышнего, - сказал он.

- Лет пятьдесят, наверное, - бестактно сказал Круглов.
- А выглядишь на тридцать. Что, не пьешь, не куришь, баб не трясешь? А? Ха-ха-ха...

Однако, манеры, подумал Иванов. Он знал, что Владимир Петрович боится.

- Ну, к делу. Насколько я понимаю, - сказал тот, когда секретарша принесла чай и удалилась, - у твоих заказчиков, Мустафа, появились какие-то новые условия?

- Никаких новых условий, - ответил с улыбкой Мустафа. Похоже, улыбался он всегда. На всякий случай.

- Разве?
- удивился Владимир Петрович и перевел взгляд на Иванова.

- Условие одно, - продолжил Мустафа, - они согласны оказать посильную финансовую помощь вашему политическому движению, но только после того, как получат возможность познакомиться с господином Филиным.

- Тогда в чем же дело? Кажется, специалисты вполне определенно высказались о господине Филине и полностью подтвердили его абсолютную компетенцию. Неужели этого недостаточно?

- Достаточно, - согласился Мустафа.
- Но они платят и хотят знать, за что платят. Вчера у меня был разговор с ними. Они на днях закончили оборудование научного центра и предложили следующее. Через четыре дня туда приедут все, кто имеет отношение к этому вопросу. Если господин Филин будет там в указанное время, то деньги они обещают перевести в тот же день на любой счет.

- Но ведь господин Филин...
- снова начал Владимир Петрович, и Иванов его снова перебил:

- Господин Филин не станет отказываться от выгодного предложения. Я уверен, что завтра же он даст свое согласие...

Глава четвертая

Они вышли после утреннего намаза.

Их командир был без руки, но вместо нее блестел на утреннем красном солнце стальной крюк. Они между собой его так и называли по-арабски "Крюк".

Воины Аллаха, они не знали ни страха, ни отчаяния, ни жалости, ни боли. В лагере под Кабулом их специально этому обучали - не знать ничего в этой жизни, кроме высокого стремления к победе. Семей у них не было. Матерей они прокляли, отцов казнили. Мулла читал длинные напевные молитвы, они кланялись до самой земли и знали, знали, знали, что скоро эти молитвы будет слушать люди всего мира. Весь мир опустится на колени и будет вместе с ними кланяться до самой земли. Им ничего не надо было в этой жизни, только бы эта светлая мечта сбылась.

Они съехались под Кабул со всего мира. Были выходцы из Африки, сухопарые, выносливые, быстрые руандийцы. Эти могли целыми днями идти, не пить и не есть. Были выходцы из Америки. Мощные, здоровые, умные, умелые. Эти умели обращаться с любым оружием, знали несколько языков, владели современной техникой. Были выходцы с Ближнего Востока. Эти были мудры и хитры, как змея. Они прокладывали путь, обходили многочисленных врагов, они подбадривали уставших. Но самыми лучшими были выходцы с Кавказа. У них было всего от остальных и еще что-то, отчего их побаивались даже самые смелые. Сильная, чистая, слепая вера.

В последние перед походом дни им дали отдохнуть. Им постелили тонкие одеяла, чтобы они не спали на земле, как все эти два года. Им дали вдоволь мяса и лепешек, им дали сладкий мед и сочные травы. Многих потом вырвало от обильной еды. Желудки их не привыкли к такому изобилию. Только кавказцы не стали есть и спать легли на голую землю.

А вчера к ним приехал Сам. Они многое слышали о нем, этом наместнике Аллаха на земле, этом первом воине ислама, защитнике всех правоверных. У него была длинная, местами уже поседевшая борода, цепкий и пронизывающий взгляд. Он шел мимо них, вглядывался в каждого внимательно, перед кем-то останавливался, трепал сухой рукой по щеке. С Крюком трижды обнялся. А потом вернулся туда, где стояли кавказцы.

- Вы победите, - сказал он по-арабски.

Кавказцы его не поняли, но по общему оживлению вокруг догадались, что Усама Бен Ладен пожелал кавказцам победы.

Они воскликнули: "Аллах акбар!" И общий хор суровых мужских голосов поддержал их.

Эхо прокатилось по долине и устремилось к самому небу.

Усама подарил всем именные ножи, а кавказцам еще добавил по золотой монетке.

И вот сегодня они вышли из лагеря. Теперь им предстоял долгий путь через афганские степи, через горы, туда, где ждет их грозное оружие Аллаха.

Груженные порошком мулы шли степенно, пыль не поднимали с обожженной земли. Воины шли цепью. Изредка переговаривались друг с другом, но чаще молчали, чтобы сберечь силы. Задень они должны были пройти шестьдесят километров.

Конечно, они могли отправиться транспортом - у правоверного правительства были и автомобили, и вертолеты, и самолеты, но из космоса вся территория Афганистана просматривалась сверхдержавами, поэтому всяческие передвижения техники становились опасными, врагам ислама заранее становились ясны планы воинов Аллаха. Решено было отправить отряд пешком. Причем отправился отряд не на юг, а на север, чтобы окончательно запутать врагов.

После вечернего намаза шли еще четыре часа, и только когда мулы уже стали спотыкаться, Крюк дал команду устраиваться на ночлег. К завтрашнему вечеру они должны будут добраться до промежуточного пункта. Там они будут целые сутки, а из промежуточного пункта выйдут ночью, и теперь их переходы будут только в темное время суток.

Когда уже все спали, кавказцы все еще не ложились, сидели в кружке, о чем-то беседовали тихонько. Крюк подсел к ним, но они сразу же смолкли.

- Мы идем все вместе, - сказал Крюк, - ваша борьба - это и наша борьба. Только сообща мы победим. Если у вас какие-то другие планы уходите из отряда.

Кавказцы молчали.

- Вы с нами?
- спросил Крюк.

- Да, - ответили кавказцы.

- Тогда не смейте шушукаться по углам. У нас нет тайн друг от друга. Ложитесь спать. Завтра трудный путь.

Кавказцы легли, и Крюк, разбросав железной рукой большие камешки, лег рядом с ними.

С некоторых пор он особенно внимательно следил за этой группой верных воинов. Все остальные были исполнительны, открыты и честны, а эти - Крюк видел по их глазам - только притворялись честными и открытыми. Они вынашивали какие-то свои, отдельные планы. Впрочем, до того как кавказцы посмеют пойти против всего отряда, Крюк перережет их, как баранов, по горлу, по горлу. Он уже показывал в лагере, как он это делает. Проникшему в их стан шпиону из Америки Крюк назначил смертную казнь. И сам ее исполнил. Своим железным крюком он зажал шею шпиону так, что тот и пошевельнуться не смог. А другой рубанул с размаху широким палашом и сделал шаг назад, чтобы хлынувшая из отверстой раны кровь предателя не испачкала его одежду.

Голова покатилась, легла на щеку, и все увидели, что она моргнула глазами, шпион даже не успел приготовиться к смерти, он даже не понял, что головы у него уже нет. Вот так же он перережет всех отступников. Пусть они только дадут ему повод. Впрочем, пока повода не было. Только догадки. Но и шпиона они казнили в общем-то безо всякого серьезного повода, просто один раз застали его, когда он слушал по радио американскую музыку. Или английскую. Какая разница - порождение неверных.

А кавказцам даже меньше надо - только еще раз вот так же собраться ночью и шушукаться.

Утром после намаза Крюк построил отряд, пересчитал бойцов - все были на месте, все сто двадцать два человека.

- Сегодня мы пройдем дальше, чем вчера, - сказал Крюк.
- Берегите силы, псы-иноверцы следят за нами и в любой момент могут напасть. Будьте все время начеку. Мы дойдем до места поздно ночью. Если кто-нибудь из вас устанет и не сможет идти дальше - он перестает быть воином Аллаха. Если кто-нибудь станет помогать уставшему, он перестает быть воином Аллаха, если кто-то пожалуется - он перестает быть воином Аллаха.

Отряд мрачно молчал, слушая Крюка. Они не боялись долгого перехода, они достаточно закалены и натренированы, они могут прошагать без отдыха и двое, и трое суток. Пока не свалятся замертво. Их пугала сама речь Крюка. Когда он так начинал говорить, он чуял в отряде врага. Он уже знал его в лицо, он готов был захватить шею своей железякой в любой момент, но этого момента он будет ждать, он сам его будет готовить. Воины посмотрели друг на друга внимательно: к кому первому начнет придираться Крюк, тот и станет сегодня его жертвой.

- Аллах акбар!
- воздел руки к небу Крюк.
- В дорогу.

Они снова растянулись цепочкой и пошли по быстро накаляющейся дороге. Мулы снова покорно несли свою поклажу.

К полудню уже палило так, что из-под тюрбанов стекали капли пота, ткань не успевала его впитывать. Крюк шел позади. Прямо перед ним кавказцы. Всем уже все было ясно. Крюк несколько раз останавливал самого щуплого из кавказцев и говорил:

- Ты устал, ты не можешь идти, да?

- Нет, я не устал, - отвечал кавказец.

- Тогда попади вон в ту птицу, - приказывал Крюк.

Щуплый вскидывал карабин и, почти не целясь, стрелял. Птица падала.

За все это время кавказец убил трех птиц и одну мышь.

Крюк наливался злостью. Так долго продолжаться не могло.

Глава пятая

Сергей сбавил ход.

- Интересно было бы узнать, что может быть серьезней ядерного оружия?
- поинтересовался он.

Голубков закурил очередную сигарету и приоткрыл окно.

- Этому проекту, - сказал он, - больше десяти лет. Называется он "Меркурий", и к нему с самого начала было особое внимание, потому что оружие это - оружие массового поражения третьего тысячелетия. Тектоническое оружие. Колоссальная разрушительная сила, при этом не поддается никаким существующим системам контроля, а стало быть, ее обладатель неуязвим. Ему не нужны никакие носители, ни ракеты, ни самолеты. Термоядерных зарядов, которые необходимы для максимально эффективного результата, более чем достаточно. Ну а когда не требуется стирать с лица земли целое государство, достаточно и обычных взрывчатых веществ. Словом, затраты минимальные.

- Лихо... Все-таки приятно осознавать, каков истинный уровень научной мысли, - криво улыбнулся Сергей.

- Так что, сам понимаешь, - добавил Голубков, - мы должны пресечь любую утечку информации по этой теме. Тем более что есть один очень серьезный нюанс...
- Полковник сделал короткую паузу, и Сергей понял, что весь разговор он затеял именно ради этого нюанса.

- Подробнее, если можно...

- Необходимо в полной мере восстановить военные исследования не только потому, но и чтобы быть уверенным: эти разрушительные технологии, которые называются "оружием массового поражения", никогда не будут применены.

- Не понял, - удивленно проговорил Сергей.
- А для чего же их тогда восстанавливать?

- Парадокс?
- Голубков улыбнулся.
- Любое оружие массового поражения создается не для применения, а для устрашения потенциального противника. Это - средство поддержания мирового порядка. Ну, конечно, были угрозы применить ядерное оружие. Карибский кризис. Но ведь это всего лишь угрозы. Разрушающая сила оружия массового поражения такова, что его применение просто бессмысленно, потому что уничтожает обе стороны. Ты помнишь что-нибудь о СОИ?

- Так, в общих чертах.
- Сергей усмехнулся.

- Есть сведения, что СОИ была просто-напросто дезинформацией американцев, такая чудовищная мистификация, понимаешь? Чисто теоретическая система, существующая только на бумаге, но якобы подтвержденная испытаниями. Американцы это придумали, чтобы подорвать советскую экономику. Представляешь, если бы мы тоже стали строить СОИ?..

- Да уж... Значит, спасибо Горбачеву?

- Низкий поклон до земли, - серьезно сказал полковник, - если бы в восемьдесят пятом году в стране удержались бы старые власти и гонка вооружений продолжилась бы...

- "Меркурий" - тоже блеф?
- прямо спросил Сергей?

- В том-то и проблема - что нет. Поэтому "Меркурий" оказался наиболее эффективным и поэтому самым уязвимым. Вся беда в том, что он достаточно прост, и им сможет воспользоваться любой мало-мальски подготовленный человек...

- Что, прям так и любой? Полковник немного подумал.

- Скажем так, - уточнил он, - любая подготовленная группа людей. Понимаешь? Не военно-промышленный комплекс целого государства, а группа людей. Вполне ограниченная. А Азербайджан не то государство, которое способно обеспечить надежную защиту и полноценное развитие тектонического оружия.

- А что, как-то сотрудничать с ними нельзя?

- А зачем?

Не очень-то нежно по отношению к Азербайджану прозвучали слова Голубкова. Но Сергей понимал, что это вполне логично. По крайней мере с точки зрения российских спецслужб.

- Значит, вся бакинская часть материалов по "Меркурию" уложена в компьютер, так?

- Так.

- А компьютер находится в институте геологии, и я должен увезти оттуда этот компьютер...

- Ну зачем? Куда проще - незаметно скачать истинные данные, а на их место записать дезу. Все уже готово.

Сергей так часто отвлекался от дороги, не отказывая себе в удовольствии поворачивать голову направо и бросать взгляды на своего пассажира, наблюдая за его мимикой, что даже снизил на всякий случай скорость. Мимика, правда, у полковника была крайне скупой, но тем было интересней.

- И что, мы собираемся этим вашим оружием землетрясения производить?

- Может быть.

- А американцы не прознают?

- Ты мне еще не дал своего согласия, - уклонился от ответа Голубков.

Сергей почесал нос, обдумывая слова полковника, а потом развел руками, выпустив на мгновение руль.

- Это моя работа, - сказал он. Полковник удовлетворенно кивнул.

- Гонорар обычный, - подтвердил он.
- Но на этот раз работа стоит денег. Могут возникнуть проблемы

Сергей чуть снизил скорость и перестроился в правый ряд. И сделал он это сразу же после того, как на обочине мелькнул знак "Солнечногорск - 5 км". Словно он опасался этого Солнечногорска и очень не хотел туда ехать.

- Мне понадобятся сутки, - произнес Сергей.

- Сутки?

- Мне надо найти ребят.

- Хорошо, - согласился Голубков.
- Сутки у тебя будут. Но не больше...

И вдруг неожиданно, но очень проворно Сергей остановил машину, приткнул ее к обочине и заглушил двигатель.

- В чем дело, Сережа?
- спросил полковник. Сергей повернулся к нему лицом:

- А дело в том, что работа, насколько я понимаю, уже началась. Не правда ли, Константин Дмитриевич?

- В каком смысле?
- удивился Голубков.

- В прямом. Хотелось бы знать, куда именно вы меня везете?
- И, бросив короткий взгляд в зеркало заднего обзора, Сергей вернулся в прежнее положение и откинулся на спинку своего кресла. Голубков вздохнул:

- Если ты остановился только для того, чтобы проверить, нет ли за нами хвоста, то можешь успокоиться. Эта черная "Волга" - моя. Я приказал водителю идти за нами.

- Уже легче..

"Волга" черного цвета, о которой говорил Голубков, аккуратно остановилась чуть сзади, но Сергей даже не повернул головы. Мимо его джипа проскочили, одна за другой, четыре машины, и он проследил за ними взглядом, а потом снова взглянул на полковника.

- Так куда мы едем?

- Под Солнечногорском, - отозвался Голубков, - есть дачный поселок Академии наук. Там нас ждет один человек. Он введет тебя в курс дела.

- А у вашего водителя связь есть?

- Есть.

- Свяжитесь с ним и скажите, чтобы он ехал в этот поселок по Ленинградке и не висел больше у нас на хвосте. А мы с вами немного попетляем.

Голубков достал телефон и принялся набирать номер, а Сергей тем временем врубил движок и медленно двинул джип вперед. То, что "Волга" оказалась голубковской, упрощало ситуацию, но не намного. Сергей просек по крайней мере еще одну машину - вишневый "опель", который увязался за ними от самого Спас-Заулка. И если он угадал с "Волгой", то вполне мог угадать и с этим "опелем". Теперь же, когда "опель" проскочил вперед, он вынужден будет ждать их у въезда в Солнечногорск, а потому им сейчас надо бы слинять в сторону от Ленинградки и не светиться. На всякий случай.

Когда полковник поговорил с водителем и "Волга" обошла их, Сергей как раз подвел джип к повороту на грунтовку, уходящую вправо.

- А теперь, Константин Дмитриевич, соображайте, как нам добраться до вашего поселка, - сказал он, резко вывернул руль вправо, и машина затряслась по грунтовке, шурша щебнем и поднимая пыль.

Через полчаса, миновав несколько рабочих поселков и деревень, сменив несколько дорог и потыкавшись в разные стороны на двух перекрестках, они выбрались на хорошо асфальтированную узенькую дорогу и проехали сквозь березовую рощу. Ни одной машины вокруг не было.

- Это здесь, - уверенно сказал Голубков, когда сквозь березы показались крыши коттеджей. Сергей снизил скорость.

- Куда?

- Крайний дом слева.

Через распахнутые проржавевшие металлические ворота они въехали на территорию поселка, Сергей свернул влево и медленно подвел джип к крайнему дому. Заглушив двигатель, они выбрались из машины наружу.

Голубков подошел к калитке в высоком деревянном заборе.

- Пошли, - скомандовал полковник и открыл калитку.

За калиткой открылся большой участок соток на двадцать, заросший высоким кустарником, и двухэтажный темно-зеленый дом из бруса с большими окнами и огромной верандой. Дом явно был шикарным когда-то давно, в советские времена, но теперь, на фоне ярко-красных кирпичных новорусских замков, он выглядел скромной дачей.

- А кто этот человек?
- спросил Сергей, углубляясь вслед за полковником на участок.

- Академик Барк, - пояснил Голубков.

- Барк... Барк...
- что-то вспомнил Сергей.
- А разве он не умер?

- Разве что для врагов. Но нас он интересует как начальник лаборатории геоморфологии московского Института физики Земли. Эта лаборатория принимала участие в работе над проектом "Меркурий". Они и подготовили нам компьютерную дезу. Очень близко к настоящему проекту, но полная туфта. Вот ее-то вы вставите в бакинский компьютер.

Они взошли на крыльцо. Дверь была открытой, но, прежде чем войти, Голубков нажал кнопку старенького звонка.

Глава шестая

1 мая. Хабаровск. Мощный взрыв газа уничтожил часть жилого дома

в самом центре Хабаровска. Под завалами погибло, по

предварительным данным, двенадцать человек. По факту взрыва,

как сообщили в МВД, возбуждено уголовное дело по статье

терроризм. На газовой трубе в подвале дома были обнаружены

пропилы, что и вызвало утечку газа и последующий взрыв.

Заместитель начальника Хабаровского ФСБ сообщил, что в этом

кровавом преступлении явно прослеживается ваххабитский след

(ИТАР-ТАСС).

* * *

Еще месяц назад они вышли на очень, как им казалось, перспективного человека, поручили этого человека своему исполнителю, но тот, вытянув из человека кое-какую информацию, несколько перестарался. Он выбил человеку зубы, порезал ему лоб, самого исполнителя, правда, вовремя убрали, но человек, обладающий нужными знаниями, вскоре скончался "от сердечного приступа". Тогда они вышли на Филина. Филин действительно был настоящей находкой.

Однако господин Филин, которого так хотели заполучить заказчики Мустафы, будучи позавчера приглашенным на разговор с Кругловым, отказался наотрез от сделанного ему предложения. После этого депутата пробила нервная дрожь и он попытался совсем отказаться от сделки и от денег. Но Иванова все это совершенно не устраивало. Ему было необходимо прикрытие Круглова, официальное прикрытие.

Сам же депутат об этом должен был знать очень мало. Только то, что выдаст ему Иванов.

Кажется, получилось. Теперь оставалось сделать две вещи.

Уговорить или заставить Филина и, самое главное...

У Иванова даже сладко щекотало в том месте, где у людей обычно располагается сердце, от предвкушения того, что главное он должен сделать. И что уже делается.

Он отдаст им Филина. Преподнесет на тарелочке. Но главное он возьмет себе.

Круглое и Мустафа пожали друг другу руки.

От здания Госдумы Мустафа и Иванов уезжали в одной машине. Вопрос с депутатом был решен, и теперь время начало для них идти значительно быстрее.

- О каком научном центре вы говорили, Мустафа?
- спросил Иванов как бы о незначительном.

- Полигон в Таджикистане под Кулябом, - пояснил Мустафа.
- На границе с Афганистаном.

- Полигон? Они что, хотят сразу и опробовать?

- Я технических деталей не знаю. Это какие-то старые шахты. Именно там они собираются организовать испытание технологии. Проверить ее эффективность...

- Хотят сровнять с землей Кабул? Иванов раньше об этом не знал.

- Нет, не думаю. Скорее всего, они хотят подвергнуть атаке район, который контролирует Ахмат Шах Массуд. Вы же знаете, что заказчик Усама Бен Ладен, а Бен Ладен - это талибы. Вот я и думаю, что, скорее всего, они решили произвести боевое испытание технологии... В конце концов они готовы выложить огромные деньги и хотят быть уверены. Но пока...
- Мустафа перевел взгляд в окно, - остается один вопрос.

- Какой?

- Господин Филин.

- Что вас беспокоит, Мустафа?

Гость снова белозубо улыбнулся:

- Насколько я понимаю, он отказался от вашего предложения?

- Он отказался от предложения депутата Круглова, - тут же ответил Иванов.
- И правильно сделал. Более идиотского и двусмысленного предложения невозможно было придумать. Владимир Петрович не тот человек, который способен вести переговоры. Я вам гарантирую - Филин будет у заказчика в назначенное время. А сотрудничать ему придется. У него просто не будет выбора... Надеюсь, у людей Бен Ладена хватит сообразительности организовать ему достойные условия и заставить его работать на вас?

Мустафа тонко улыбнулся.

Иванов не причислял себя к людям, способным долго корпеть над операцией. Когда он ставил себе ясные цели, прояснялись и возможности выполнения задач. К тому же, как человек опытный, он всегда имел в запасе лишний вариант, а уж сюрпризы в отношении противника - это его конек.

Глава седьмая

На звонок никто не ответил.

- Виталий Арсеньевич!
- позвал Голубков.

Тишина.

Больше они ждать не стали. Сергей взял с порога мотыгу с крепким древком и шагнул в дверь.

Голубков оставался сзади. Не его дело лезть вперед. На то есть солдаты.

Виталий Арсеньевич Барк оказался человеком крупным. Он сидел в кожаном кресле и смотрел застывшим взглядом на вошедших. Могло показаться на первый взгляд, что он о чем-то задумался, если бы не дырочка в его лбу, из которой вытекла всего одна капля крови. Академик Барк был мертв.

Пастухов на всякий случай заглянул в остальные комнаты - пусто.

Голубков тронул руку академика, проверяя на всякий случай пульс.

- Еще теплый, - сказал он.

Вызвали милицию, а пока она ехала, сидели на крыльце, мрачно уставившись в землю.

- И что это значит, Константин Дмитриевич?
- спросил Сергей.

- Это значит, что мы опоздали.

- Я не про это. Зачем его убили? Могли ведь просто увезти. Насколько я понимаю, им нужны специалисты по "Меркурию".

- Это значит, Сережа, что время побежало со скоростью пули. Это значит, скорее всего, что специалист у них уже есть. Что они уже все знают и теперь подбирают концы, чтобы мы не вышли на них. И мы опоздали.

- Значит, все игры с дезой теперь не имеют значения. Значит, в Баку ехать незачем?
- спросил Сергей.

- Не думаю. Даже наоборот, уверен, что именно теперь операцию надо максимально ускорить. Мы, Сережа, должны их опередить.

- Опередить пулю?
- усмехнулся Сергей.

- А что, слабо?

Сергей не ответил.

Прибывшая бригада отнеслась к Голубкову и Пастухову весьма подозрительно. Пришлось полковнику отзывать в сторонку старшего и показывать ему документы. После этого отношение изменилось, более того, теперь Голубков диктовал условия.

- Так, пусть медики осматривают тело, а нам надо обыскать дачу.

- Зачем?
- спросил старший.

- Мы ищем важные секретные материалы. Все записи, кассеты, дискеты или лазерные диски, которые найдут ваши ребята, отдавать мне лично в руки. Приступайте.

Голубков ушел в сад и стал с кем-то говорить по мобильнику.

А милиционеры принялись за обыск.

Сергею делать было в общем-то нечего. И он, казалось, без дела слонялся по саду.

Но Пастухов не бездельничал. Мысль билась в голове четким ритмом отлаженного механизма.

Во-первых, собрать ребят. На это уйдет часов шесть, во-вторых, провести инструктаж - это уже в самолете. В-третьих, там, на местности, в Баку, начинать действовать сразу. Только это даст хоть какой-то шанс опередить противника.

В-четвертых, - противник неизвестен.

Вот этот, четвертый, пункт больше всего тревожил Сергея. Голубков все отделывался туманными фразами, хотя знал, разумеется, очень много, если не все. Ну эти игры Пастухов уже знал давно. Полковник поступал так в тех случаях, когда сразу называть цель и противника было страшновато. Страшновато, что солдаты удачи, друзья Сергея, просто откажутся. Он готовил их к главному постепенно. Пастухову и ребятам эти игры казались смешными. Для них не существовало невыполнимых задач.

И все-таки кто же враг?

- Константин Дмитриевич, это может долго протянуться, а у нас времени - сами сказали, - подошел к полковнику Пастухов.

- Ясно, есть, - закончил разговор по телефону Голубков. Потом приобнял Сергея за плечо.
- Нам нужна правдоподобная деза, понимаешь, без нее мы...

- Да какая деза, Константин Дмитриевич! Тут не до жиру, быть бы живу.

- Потерпи, - перебил Голубков строго. И снял руку с плеча.
- Лучше вот что - держи, - он отдал Сергею мобильник, - звони своим, назначай встречу в Гольяново на...
- он взглянул на часы.
- Трех часов хватит?

Сергей рассчитывал на шесть, но кивнул.

- Значит, в три. В пятнадцать ноль-ноль.

Сергей взял телефон.

Но сколько ни набирал четыре номера, которые помнил наизусть, никто к телефонам не подходил, надо было искать ребят самому.

Милиционеры уже притащили Голубкову целый ворох рукописей, видео- и аудиокассет, компьютерных дисков и дискет.

Чтоб разобраться в этом море, понадобился бы не один час. Поэтому полковник вызвал своих специалистов.

А Сергей Пастухов по прозвищу Пастух, бывший капитан спецназа, захлопнул дверцу своего джипа. Ему предстояло за ближайшие три часа найти и собрать четырех человек. Тех, кому он полностью доверял. Свою боевую команду.

Как только он миновал поселок РАН, на выезде на шоссе снова заметил "опель", а рядом двух греющихся на солнце мужиков. Они ему сразу не понравились. Сергей остановил машину и заметил, как оба дядечки внутренне подобрались. Приветливо улыбаясь, он достал из бардачка карту и, протягивая ее первому, спросил, как добраться до семхоза "Первомайский".

Мужики переглянулись, и тот, что был покрупнее, подошел к машине Сергея. Сергей передал ему карту и бросил взгляд в салон иномарки. На заднем сиденье лежал профессиональный фотоаппарат с "телевиком".

- Да нет тут в округе никакого семхоза, - буркнул дяденька, возвращая Сергею карту.

На этот жест и рассчитывал Пастухов. Он перехватил протянутую руку под локоть, рванул на себя, пропуская ее под мышку, и одновременно завалился на бедро. В воздухе мелькнули ботинки дядечки. Но Сергей недооценил противника. Слишком прост был прием, а на простой прием всегда находится контрприем. Как шутил Артист - на всякое ядие есть противоядие. Неподготовленный человек после него окажется просто распластанным на асфальте, подготовленный постарается приземлиться на четыре точки. Уже в воздухе дядечка сгруппировался и приземлился, как учили. Второго Сергей достать не мог. Слишком далеко. К тому же боковым зрением он заметил, как тот, презрев оказание помощи напарнику, юркнул в салон иномарки. За его действиями наблюдать было некогда, ибо первый уже вставал с колен и правая рука его тянулась к левой стороне груди. Туда, где обычно носят оружие. Теперь счет шел уже не на секунды, а на их доли. Сергей ударил носком ботинка, метя в подбородок, но не учел прыткости противника и попал точно в адамово яблоко. Даже в пылу драки и в шуме взревевшего мотора иномарки было слышно, как сломались хрящи.

Завизжала резина, и в лицо Пастухову полетели мелкие камни с обочины. "Опель", как сумасшедший, рванул с места. Догонять его не было смысла. У ног Сергея хрипел и сучил ногами бывший противник, и сейчас ему не поможет уже ни одна реанимация.

Пастухов сплюнул от досады. Стащил обмякшее тело в кювет. Благо его джип не давал возможности увидеть происходящее с дороги. Он убедился в наличии наплечной кобуры с пистолетом, вывернул пустые карманы.

Он только что убил человека. Правда, этот человек был вооружен и следил за его машиной, но это было слабое утешение. Теперь ему ни за что не определить, к какой организации принадлежал убитый, кого представлял, что он успел зафиксировать и зачем. Вот что значит три месяца расслабухи на природе, рыбной ловли и ночных купаний, подумал он, надо было почаще тренироваться, держать форму. А второго-то он отпустил...

Пастухов был настолько занят этими невеселыми мыслями, что даже не сразу почувствовал опасность. По всему выходило, что была еще вторая страхующая фотографов машина. Должно быть, тот, кто послал их на дело, решил подстраховаться. И второй водитель оказался профессионал вдвойне, если Сергей его даже не засек.

Он оттащил тело в придорожные кусты - укрытие хлипкое и на просвет, но уж какое есть - и, обойдя машину, взялся за ручку двери. В это мгновение и услышал характерный шелест шин по асфальту. На поворот всем корпусом уже не было времени. Он спружинил ногами и бросил корпус на капот собственного джипа, перекатился через него и только теперь увидел багажник черной машины. Водитель-убийца переключил скорость, и форсированный движок взвыл на бешеных оборотах. Профессионал, подумал и оценил действия противника Пастухов, под горку разогнался и с выключенным двигателем шел, чтобы не слышно было...

На трассе Пастухов остановился, приподнял обшивку в багажном отделении и переложил "стечкина"" в салон под сиденье.

Береженого Бог бережет.

Глава восьмая

До места назначения добрались в три часа ночи. Здесь они должны были провести целые сутки.

Это был небольшой аул южнее Кабула всего на сто сорок километров. Но жизнь здесь замерла лет пятьсот назад. Отряд вошел в аул, не вызвав в местных жителях ровно никаких эмоций. На приступках мазанок сидели старики, женщины и дети, которые равнодушными взглядами проводили колонну, словно каждый день видели столько новых людей с таким странным оружием - у отряда были гранатометы новейшего образца с лазерно-космическим наведением, словно через их аул ежедневно проходят огромные караваны, и местные жители уже ничему не удивляются. Все оказалось как раз совсем наоборот. В этот аул последний раз заходили чужаки лет десять - двенадцать назад - два моджахеда прятались от русских войск. Они прожили здесь три дня, раны их не зажили, местные им не смогли помочь да и не пытались, моджахеды умерли, их похоронили. Впрочем, об этом знали только местные жители.

Когда Крюк попытался найти старейшину аула, аборигены его, наверное, не поняли. Они привели человека с горбом, которому от силы было лет сорок.

- Ты старейшина?
- спросил Крюк.

- Я. Старше меня никого нет.

Крюк посмотрел на местных, действительно, горбатый выглядел старше всех. Впрочем, о возрасте здесь тоже ничего не знали, годы просто не считали. Даже дети выглядели стариками, девочки - старухами. Эти люди жили, как растения. Крюк потребовал найти ночлег для отряда. Горбатый подумал казалось, прошла вечность, - а потом сказал:

- Земли много, пускай ночуют.

- Нам нужно укрытие. Мы не можем ночевать под открытым небом, - сказал Крюк.

Отряд, конечно, мог ночевать и под открытым небом, но вся хитрость состояла как раз в том, что ночью должен был окончательно затеряться, сбив с толку возможных наблюдателей. Горбатый снова подумал, снова бесконечно долго, а потом, ничего не сказав, куда-то пошел.

Крюк и несколько бойцов двинулись за ним. Крюк уже сомневался, что приказ начальства был хорошо продуман. Откуда в таком ауле найти укрытие для ста с лишним человек? Он вообще сомневался, что начальство когда-нибудь бывало в этом ауле. Возможно, они ткнули пальцем наугад и попали именно в это забытое богом и людьми место.

Горбатый вывел их на окраину аула и показал на отверстие в земле.

- Вот здесь.

Крюк с трудом понимал горбатого. Тот говорил на наречии, которого Крюк не знал. Хотя, возможно, это было вовсе не наречие, а староарабский язык, оставшийся здесь с незапамятных времен.

Один из бойцов заглянул в отверстие. Посветил туда фонарем. Потом спустился вниз. Остальные склонились над отверстием.

- Здесь пещера, - крикнул снизу разведчик.

Крюк тоже спустился. Действительно, в земле было выдолблено - стены были абсолютно ровными - довольно внушительное помещение, имеющее несколько подземных выходов, из которых тянуло прохладой и сыростью. Здесь можно было разместить и тысячу бойцов.

Да, это укрытие им подойдет. Крюк назначил дежурных, которые должны были охранять сам вход н несколько туннелей, ведущих из помещения. Остальные расположились на ночлег.

- Ты устал?
- спросил Крюк щуплого кавказца. Он собирался довести дело до конца.

- Да, - ответил кавказец.
- Я буду спать.

Крюк уже сделал шаг к щуплому, готовясь зацепить шею того своим железным ухватом. Но перед щуплым вдруг выстроились все его соплеменники.

- Мы будем спать, - сказали они.
- Мы все устали.

Крюк опешил. Он впервые столкнулся с массовым неповиновением. Он был ошеломлен и даже слегка испугался. Злоба душила моджахеда. Он расправится с непокорными утром.

- И я устал, - сказал Крюк с улыбкой.
- Все мы устали. Всем спать.

Но утром произошло событие, которое на время заставило и Крюка, и всех остальных забыть на время о подозрениях, ссорах и неурядицах. Весь аул до последнего человека, до последней собаки, барана, курицы - исчез. Стояли пустыми дома, из которых были вынесены все вещи, не горели очаги, остывшие за ночь. Жители словно испарились, словно Аллах в одночасье забрал их всех со всей живностью и пожитками на небо.

Дежурные разводили руками - ночью они ничего не слышали. Бросились небольшой группой искать следы - никаких следов вокруг аула.

Крюк только теперь понял, почему время миновало этот клочок обитаемой земли посреди афганской пустыни. В случае опасности - а местные жители, видимо, считали опасностью появление любых чужаков - деревня в полном составе исчезала. Но куда? Куда?

Арабы из Америки рассказали, что в лесах Южной Америки есть племена, которые в таких же случаях пьют отвар из ядовитых грибов и спускаются на дно озера, где могут пролежать достаточно долго без воздуха. Американцам не поверили, кроме того, никакого озера поблизости не было.

Почему это исчезновение так взволновало Крюка? Их задание было строго секретным. Если местные жители ушли далеко и расскажут о них первому встречному - тайна раскроется, и выполнение задачи отрядом может осложниться.

- Они спрятались в подземелье, - сказал Крюку один из кавказцев.

Ну конечно! Как же он раньше не догадался! Весь отряд именно в таком убежище и ночевал.

Новая небольшая группа отправилась искать подземелье, перерыли все в домах, подняли каждый котел, простучали все стены и полы - никакого подземелья не нашли.

Крюк уже готов был высмеять кавказцев - он сделал бы это особенно зло, ненависть к ним в нем все накипала, - но тут тот же кавказец показал на тоннели, ведущие из их убежища:

- Наверняка эти ходы приведут к ним.

Крюк задумался. А стоит ли искать жителей? Если они действительно прячутся, то они не опасны. Ночью отряд уйдет. Но лучше все-таки было застраховаться.

И он отправил во все три хода разведчиков.

Кавказец оказался прав. Через три часа в бесконечных лабиринтах разведчики нашли огромные залы, вырубленные в каменистой почве. Здесь было все для жизни. Была вода, узкие колодцы вели на самый верх, под ними были закопченные стены, стало быть, здесь устраивались очаги. Но самих жителей здесь уже не было. Они ушли совсем недавно. Крюк подозревал, что эти подземные переходы тянутся на многие километры. А бегать сейчас за исчезающими жителями не было ни времени, ни необходимости. Уж здесь-то, в подземелье, этим людям некому будет рассказать об отряде.

Он приказал всем возвращаться на временную базу и готовиться, ночью они выходят.

До ночи бойцы спали, ели, чистили оружие. Кавказцы держались вместе, но не шептались больше.

Несколько человек находились снаружи, они присматривали за мулами.

К девяти вечера, когда уже закончился намаз, когда солнце село за горизонт и наступила ночь, Крюк выстроил бойцов, чтобы пересчитать их перед походом.

И тут всех ждала новая неожиданность: трое пропали. И среди пропавших как раз тот самый щуплый кавказец. Кто-то решил, что они отправились помогать тем, кто наверху. Крюк послал за остальными, но бойцы вернулись очень скоро и с новыми известиями: наверху никого нет. Мулы тоже пропали. Если бы пропали бойцы, Крюк не стал бы слишком волноваться: на то они и бойцы, чтобы умирать, пропадать без вести, получать раны. Но мулы - это огромная ценность, они несли не только много боеприпасов и оружия, они несли порошок, который стоил миллионы.

- Куда вы смотрели, бестолочи!?
- кричал Крюк на бойцов.
- Неужели никто ничего не заметил?! Вы все бараны! Вас всех надо забить.

- Нет, это тебя надо забить, - вдруг раздался отчетливый голос из строя.

Крюк резко обернулся. Он не узнал голоса. Но сказали оттуда, где были кавказцы.

Крюк шагнул к их группе, вынимая на ходу свой широкий палаш. Ну наконец-то сейчас он сделает то, что хотел сделать все это время. По этой черной каменистой земле сейчас покатится голова этого мерзавца...

Крюк даже не понял, что катится по земле его голова.

А щуплый кавказец вышел из тени и, вытирая о штаны кровь с кинжала, сказал бойцам:

- У нас командиром был предатель. Он упустил врагов, он не стал их преследовать, и мы потеряли воинов. Сейчас мы отправимся в эти тоннели, найдем наших врагов и всех уничтожим. Аллах акбар.

Несколько секунд строй молчал. А потом кто-то повторил:

- Аллах акбар.

И дальше возглас подхватили все.

Глава девятая

- Как упустили?!
- зашипел от ярости Иванов. сжимая трубку так, что костяшки пальцев побелели.
- Он что, расшифровал хвост за собой?.. Я уволю вас обоих к чертовой матери и без выходного пособия! Что мне прикажете делать теперь? Идти в УПСМ и просить полковника Голубкова, чтобы он сам подробно рассказал, где бывает и с кем встречается, потому что оба идиота, которые у меня работают, все время теряют его из вида?.. Да какая теперь разница, просек он хвост или всегда такой осторожный!.. Как один? А Паровоз? Что значит оставил?.. Ладно, все. Давай быстро сюда ко мне. Разберемся.
- Он отключил мобильник.
- Идиоты.

Играть одновременно на нескольких полях и при этом четко контролировать каждое из них, не допуская ошибок, очень трудно. Тем более если приходится играть вслепую. А Иванову именно это и предстояло в ближайшее время, потому что на одном из его игровых полей - на том, где начиналась партия с полковником Голубковым, - сгущался туман. Это очень плохо. Впрочем, то, что его ребята упустят полковника, можно было ожидать: хитрый лис никогда не забывает об осторожности. Даже если необходимости в этом нет. А если есть? Если ему нужно скрыть какую-то важную встречу? Что за этим? Какие у него планы? Иванов нервничал: полковник Голубков имел самое прямое отношение к тому, чем занимался с некоторых пор и он сам, - к проекту "Меркурий".

Что там у них стряслось? Не хватало еще потерять Паровоза.

Он парень хоть и новый в его команде, но с большими задатками. Был.

Макс скупо описал обстановку и свою неудачу с наездом. С Голубковым работал профессионал высшего класса.

Иванов должен был знать обо всех передвижениях полковника Голубкова, о его встречах и разговорах. Он понимал, что сделать это будет трудно, очень трудно, но другого выхода просто не было. Он обязан был опережать все действия управления. Идти на шаг вперед и при этом петлять. Вот тогда он будет неуязвим. Тем более что Иванов уже знал совершенно точно: УПСМ тоже хочет наложить лапу на "Меркурий". Едва ли они просекают игру именно его, Иванова, но теперь, после смерти Барка, они, разумеется, встревожены и собираются что-то предпринимать. Что? Пока у Иванова были только догадки, и именно поэтому его интересовал каждый шаг Голубкова. А эти идиоты опять его упустили.

Иванов снова набрал номер.

- Фотографии сделал?
- спросил он, когда снова услышал голос Макса.

- Я в своем деле мастер, а рукопашной пусть занимаются другие. Мы успели сделать больше десяти портретов его клиента.

- Какого клиента?

- С которым он встречался.

- Так, значит, - уточнил Иванов, - это не полковник вас просек, а тот человек, с которым он встречался?
- Он назвал адрес электронной почты и приказал Максу перегнать сейчас же сделанные цифровой камерой снимки человека, с которым встречался Голубков.

Через минуту все было готово. Иванов согнал фотографии на принтер.

Пять фотографий Сергея Пастухова Иванов сунул в глянцевую папку.

"Где-то я эту личность уже встречал, - подумал он.
- Только вот где?"

Глава десятая

- Готов?

- Готов.

- На рубеж.

Мышцы напряжены. Равнодушные глазницы стволов смотрят чуть в сторону и вниз. Оружие послушно и готово к действию в любое мгновение. Ожидание кажется долгим, хотя длится всего несколько секунд. Тишина и неожиданно, но привычно команда: "Раз!" Мгновенно руки взлетают на исходную позицию. Пальцы уверенно жмут на курки. Бах! Бах! Бах! По семь выстрелов из двух револьверов. Один за другим. И только оглушающий грохот вокруг. Потом тишина.

- Серега, так нечестно! Договорились же, что работаем двумя руками, с поддержкой!
- Артист аккуратно положил свой пистолет на тумбу.

- Что?
- переспросил с улыбкой Пастухов, стягивая с головы наушники.

- Я говорю, на фиг выпендриваться. Тоже мне, неуловимый Джо нашелся.

- Проверим?

Они отправились к противоположной стене, на которой были развешаны мишени.

- Семь из семи. У тебя?

- Угу.

- Поздравляю. Победила дружба... Ну что, повторим?

- Нет, Семка, пора уже.

Пастухов взглянул на часы.

- Ладно, погнали...

Они поспешно двинулись к выходу из тира.

- У тебя там что, пожар?
- спросил Артист.
- Третья мировая война?

- Почти. Потом, Сеня, все потом.

- Ну что, молодые люди, убедились? И запомните, что револьвер системы Наган имеет очень кучный бой благодаря идеальному механическому балансу, малому калибру и удлиненной пуле...

Инструктор догнал их у выхода со стадиона. Впрочем, Михаил Михайлович был не просто инструктором по стрельбе, которого Сергей Пастухов знал еще со времени своей учебы в военном училище. Михал Михалыч был безоговорочным и ярым поклонником револьвера системы Наган, знал о нем абсолютно все и при каждом удобном случае читал пространные и, надо сказать, весьма убедительные лекции об этом оружии. За это его даже в свое время Наган Наганычем прозвали.

- Ладно, учтем, - сказал Артист. И, обернувшись к Пастуху, спросил: Куда?

- Ребят надо собрать за час.

Артист совершенно точно знал, в какой точке пространства сейчас находится каждый из их пятерки, включая и самого Пастухова. Четверо - это рассудительный Док, так сказать, их старший брат, единственный из команды, кому было за тридцать; невысокий, удивительно подвижный и непредсказуемый Муха; простоватый здоровяк Боцман и их командир Серега Пастухов - все были определены на местности Артистом как раз вчера. Определены потому, что через три дня Артисту должно было исполнится двадцать семь лет и он хотел напомнить им об этом. Но вот появился Пастухов и смешал все планы - день рождения Артисту придется, по всей видимости, отложить.

Когда сели в машину Сергея, Артист скомандовал:

- В Сербор.

- Искупнуться захотелось? У нас времени в обрез.

- Можно и искупнуться... Боцман спасателем заделался, и ребятишки туда подтянутся. С пивком да на воздусях общаться приятнее.

Глава одиннадцатая

Машина ожидала его на противоположной стороне улицы. Седеющий хмурый человек, рядом с которым сел Иванов, вопросительно взглянул на него.

- Все в порядке, - сообщил Иванов.

- А про сейсмограф не спрашивал?

- Нет, он даже не догадывается.

- Рад это слышать, - усмехнулся человек.
- Кажется, ты нашел себе теплое местечко? Может, решил бросить разведку? Депутаты вечны, как политика, и каждому нужны помощники. А где они найдут помощника расторопнее тебя?... Не думал стать политической звездой?

- Не такое уж и милое занятие. Знаете, как в том анекдоте: работал в шикарном ресторане старичок, продавал в туалете бумагу. Клиенты с ним щедро расплачивались, а через пару лет встречают его на базаре, он чистит грязный сортир. Ты как тут оказался, старик? Интриги, батюшка, интриги.

Седой хихикнул.

- У Круглова есть официальный помощник. Роман Шафран, который мне уже порядком осточертел, - серьезно сказал Иванов.

- Разберемся. Еще что?

Иванов раскрыл свой чемоданчик и достал папку с фотографиями.

- Все в порядке, кроме одной мелочи, - уточнил он.
- УПСМ засуетилось. Боюсь, что это может нам помешать.

Он передал папку спутнику. Тот вынул фотографии Сергея Пастухова и принялся их внимательно перебирать.

- У полковника Голубкова сегодня была встреча с этим человеком. Я хотел бы знать, кто этот человек и что нам от него ждать. Это возможно выяснить?

Спутник минуту молчал, перебирая фотографии и складывая их обратно в папку.

- Выясню.

- И еще.

- Да.

- Этот самый сейсмограф. У нас ведь его тоже нет.

- Будет...

Глава двенадцатая

Они нашли Боцмана, Муху и Дока на платном пляже в Серебряном Бору. Обнялись, словно не виделись по крайней мере год, хотя со времени проведения последней совместной операции прошло всего ничего.

- Заматерел...
- уважительно констатировал Артист.

- Все бы ничего, да вот форму держать надо, - критически оглядывая небритую физиономию Боцмана, сказал Пастухов - А это что? Балуемся потихоньку?

На столике лежали несколько нераспечатанных колод карт.

Боцман взглянул на карты, взял одну пачку и медленно порвал ее пополам.

- У местных катал отобрал, - сообщил Боцман.

- Силен...
- восхитился Муха.

- Какие ему тренировки. Хоть сейчас на соревнования по армрестлингу посылать, - добавил Артист.

- А я вот сдал, - вздохнул Пастухов.

Все вопросительно посмотрели на командира. И тогда он рассказал вкратце о сегодняшней встрече с полковником Голубковым, упомянул убийство академика Барка и в конце поведал о стычке с громилой из "опеля".

- Допросить бы того громилу, узнать что почем, на кого работает. Реакция не та, глазомер. Разомлел в провинции, и вот результат...

- Выходит, охота уже началась?
- спросил Боцман.

- Думаю, она началась не сегодня и даже не вчера. Так что, ребята, выдвигаемся на базу.

- Мне бы домой заскочить, - сказал Муха.

- На пять минут, - согласился Пастух.
- А тебе, Док, не надо домой?

Док сидел поодаль и разглядывал пляж в полевой артиллерийский бинокль. Он неохотно оторвался от бинокля и отрицательно помотал головой.

- Ты что там увидел?
- поинтересовался Боцман.

Пастухов развернул на штативе подзорную трубу и попытался найти объект, который изучал Док.

Обычный пляж. Кто один пришел, кто с компанией, кто с семьей. Ели фрукты, играли в картишки, попивали пивко. Компания четырех парней вела себя, похоже, излишне шумно, но слов отсюда было не разобрать. Действие развивалось перед глазами Дока и Сергея как в немом кинематографе.

Две девицы, лежащие неподалеку на своем широком пледе, обеспокоено поворачивались на подвыпивших юнцов. Последние настойчиво предлагали девицам присоединиться к их шумной гулянке. Один из парней, что помоложе, сходил и набрал в пластмассовую бутылку речной водицы, а вернувшись, подкрался и вылил на одну из девиц. Раздавшийся визг всполошил весь пляж. Расшалившиеся молокососы вконец распоясались.

- Пойду схожу, - буркнул Боцман.

- Я с тобой, - поднялся Артист.

- Справлюсь, - махнул Боцман рукой и спрыгнул вниз.

Между тем пляжники в непосредственной близости от конфликта собирали вещички и передислоцировались на новые места. Кто малодушно ища место поспокойнее, кто не скрывая презрения к подвыпившей компании. Никто, однако, не встал на защиту девиц даже тогда, когда двое парней подхватили одну из них под руки и потащили в воду. Девица яростно сопротивлялась. В пылу схватки сломался замок купальника, и на солнце засверкали молочно-белые груди. Это привело в восторг подвыпившую компанию. Они повалили девушку на песок и стали ее лапать, норовя содрать трусы. Девушке удалось вырваться, но компания погналась за ней, не видя приближающегося Боцмана. Пастухов и Доктор наблюдали за действиями своего друга-спасателя. Уже подходя к месту событий, он бесцеремонно сдернул с какого-то дяденьки полотенце и бросил его девице. Девица на бегу поймала полотенце и прикрыла наготу. Компании это не понравилось. Она окружила полукольцом Боцмана, но и тот не стал дожидаться какого-то сигнала. Выбрав самого сильного и, стало быть, самого авторитетного, Боцман первым сделал выпад, и парень, скрючившись, ткнулся носом в песок. Замелькали руки и ноги, взлетали голые пятки, напряженные спины и оскаленные лица.

Ни Пастухов, ни кто другой из его команды даже не дернулся, чтобы помочь Боцману. Знали точно - тот справится сам.

Закончилось все полным позором пьяной четверки. Боцман гнал их с пляжа пинками. Догонял и лупил в зад так, что они летели носами в песок, быстро вскакивали и ускоряли свой бег.

- Ну все, поразвлекались - и хватит, - сказал Пастух, когда Боцман вернулся.
- Готовы?

Док спрятал бинокль.

Боцман натянул майку.

Муха надвинул бейсболку на глаза.

Артист взял под козырек.

Ребята хотели повеселить Пастуха. Но тому почему-то было невесело...

Глава тринадцатая

Кабул. 29 июня. В предместьях афганской столицы была проведена

показательная шариатская казнь так называемых "неверных жен".

Свыше четырехсот женщин, нарушивших законы шариата (к таким

"преступлениям" были причислены: маникюр, чтение светских книг,

хранение изображений людей, открытое лицо и т.д.), были забиты

палками, ломами и камнями. На казнь были согнаны жители

столицы. Талибы устраивают такие показательные казни регулярно,

шариатский суд за малейшую провинность выносит смертный

приговор, который приводится в исполнение при народе (Рейтер).

* * *

- Вы?

Неприятно удивленный, Игорь Филин пропустил в квартиру Иванова.

- Если позволите, - сразу сказал Иванов.
- Я отниму полчаса вашего времени. Не больше.

Иванов чувствовал себя достаточно уверенно в чужой квартире. Он снял плащ и дал хозяину понять, что хорошо бы найти подходящее место для разговора. Филин провел Иванова в гостиную и усадил в кресло. Сам сел напротив.

- Я вас слушаю.

Иванов поудобней устроился в кресле, огляделся.

- Замечательная квартира, - сказал он.
- Сами перестраивали?

- Нет, конечно.
- Филин был насторожен с первого момента, как увидел в дверях добровольного помощника депутата, но такого внимания к своим скромным архитектурным задумкам не ожидал и потому немного расслабился. Было время, когда у меня водились деньги. Ну и я позволил себе немного поэкспериментировать...

- Замечательно... Догадываетесь, Игорь, о чем будет наш разговор?

Филин немного потускнел.

- Если о предложении Круглова, то вы пришли зря, - сказал он.
- Я уже сказал...

- Я понимаю. Все правильно. Я, честно говоря, очень рад, что вы отказались от этого двусмысленного предложения. Больше того, - Иванов заговорщицки подался в сторону Филина, - я удивился, если бы вы согласились.

Хозяин квартиры с сомнением посмотрел на своего гостя. Не далее как неделю назад его, Игоря Филина, старшего научного сотрудника Института физики Земли, пригласили на прием к депутату Государственной думы Владимиру Петровичу Круглову и предложили отправиться с циклом лекций о природе землетрясений и возможности их предсказаний в одну из зарубежных стран. Именно так неопределенно - "в одну из зарубежных стран", поскольку до конкретного маршрута разговор так и не дошел.

Дело в том. что предложение озвучивал сам Владимир Петрович Круглов, человек достаточно откровенных прокоммунистических взглядов и потому не особенно симпатичный Игорю Филину. Интеллектом Круглов не блистал, и начало разговора получилось утомляющим. "Вы можете способствовать развитию науки в развивающихся странах именно в то время, когда западный капитал старается задушить национальное самосознание..."

Чтобы как-то прояснить ситуацию, Игорь попытался задать какой-то вопрос. В ответ Круглов скомкал речь, заспешил и сразу перешел к интересному - суммам гонорара. Деньги предлагались хорошие, но настораживала неясность в отношении страны, где придется работать. Правда, потом депутат вскользь упомянул, что имеется в виду в первую очередь Пакистан, и Игорь понял, что не зря насторожился. Теперь все было ясно. Этот Круглов, видимо, только что вернулся из Пакистана, где ему плакались на блокаду мирового сообщества и слезно умоляли прислать русских ученых.

Но самое любопытное заключалось в том, что на этих переговорах присутствовал тот самый Иванов. Он сидел большей частью молча, посматривая с любопытством на Игоря Филина. И вот теперь пришел и говорит, что восхищен порядочностью Игоря.

- Да, я понимаю, что мой визит выглядит для вас достаточно странно, продолжал Иванов.
- Поэтому, чтобы не тратить время на лишние разговоры, я попробую объясниться сразу.

- Хорошо бы, - согласился Игорь.

- Мне показалось, вы поняли за многословием Круглова истинный смысл предложения. Я даже уверен, что поняли, потому что наотрез и очень уверенно отказались, не засомневались - заметьте, - а отказались.

- Смысл? Какой смысл?
- напрягся Филин.

- Ну как же! Ведь вы долгое время работали на закрытый военный проект и считались одним из самых квалифицированных специалистов. Вы уже поняли, что Круглов пытался передать вам предложение Пакистана работать на них? Возродить этот проект в интересах военных служб Пакистана. И вы с гневом отвергли это предложение. Честно говоря, я был уверен, что вы поняли истинный его смысл...

Филин ухватил мелькнувшую на лету мысль: откуда этот помощник депутата знает о его работе над военным заказом?

Ему стало неуютно и знобко под взглядом Иванова, хотя тот, казалось, не проявляет к нему неприязни или злобы.

Наоборот, Иванов выжидающе и даже слегка заискивающе смотрел на Игоря Филина.

- Простите, - сказал Игорь, - а вы-то кто? Вы помощник Круглова?

- Не совсем. Я сотрудник Федеральной службы безопасности.
- И с этими словами Иванов достал из внутреннего кармана красное с гербом удостоверение и протянул Филину, а тот машинально взял его и начал вчитываться.

- Что-то я не понимаю, - сказал Филин.
- Вербовать пришли?

Иванов неожиданно искренне улыбнулся.

- Что поделаешь, - констатировал он, - спецслужбы теперь воспринимаются либо в виде книжных суперагентов, либо в виде телевизионных черных масок с автоматами наперевес и криками "лицом к стене". Хотя на самом деле все значительно проще.

- Но...

- Вас смущает моя непоследовательность? И вы не можете понять, зачем я все это рассказываю?

- В общем, да.

- Все очень просто. Нам нужна ваша помощь, Игорь.

- Помощь?

Тут уж геофизику Игорю Филину стало совсем не но себе.

- Понимаете.
- пояснил Иванов, - проект "Меркурий" стал объектом пристального внимания сразу нескольких заинтересованных сторон. Действия в этом отношении ведутся очень активно, и нам ничего не остается, как начинать контригру. В первую очередь специалисты, которые работали над "Меркурием", как вы или профессор Барк, просто обязаны нам помочь.
- Взгляд у Иванова сделался жестким.

- А депутат Круглов?
- спросил ошалевший Игорь Филин.

- С ним сложнее. Он попал в неприятную ситуацию, но теперь у него просто нет другого выхода, как работать с нами. Боюсь, Игорь Валентинович, что вы тоже можете попасть в ситуацию безвыходную. Когда либо с нами, либо против нас...

Вот теперь Игорю стало страшно. Фарс незаметно начал превращаться в триллер. У Игоря Филина не было оснований не верить Иванову, но шпионские страсти хороши в пионерском возрасте.

- Это все так неожиданно, - сказал первое, что пришло в голову, Филин.
- Я очень далек от этого и не хотел бы... И вообще, что значит - "можете попасть в безвыходную ситуацию"?

- Это значит, - пояснил охотно Иванов, - что вы уже в группе риска... Понимаете? Это совсем не сложно. Вы много ездите на автомобилях, а на дорогах часто происходят аварии. Безвыходные ситуации, как правило, возникают неожиданно.

- В смысле?

- Я желаю вам добра, Игорь, - успокоил Иванов.
- Я бы никогда не пошел на откровенный разговор, если бы не был уверен в вашей порядочности. Но вы объект пристального внимания не только наших спецслужб, вот в чем дело.

- А если я не хочу во все это влезать? Если я вообще не хочу ни о чем знать?
- спросил Филин.
- Я имею право не сотрудничать ни с кем, оставаясь при этом порядочным человеком?

- Не уверен, - ответил Иванов.
- Конечно, любой человек имеет право не сотрудничать с нами, но порядочным человеком при этом может остаться лишь тот, чье бездействие не приведет к негативным результатам. Иногда бездействие противопоказано, потому что оно влечет за собой преступления. В таком положении, например, пребывает Владимир Петрович Круглов. Ваше бездействие, Игорь, пока нейтрально. Но ведь вы понимаете, что это состояние очень неустойчивое.

- Вы что, пытаетесь меня запугать?
- с легкими нотками возмущения спросил Филин.

- Нет, я просто отвечаю на ваш вопрос...
- Иванов поднялся из кресла.
- Я так понял, что рассчитывать на вашу помощь не придется?

- Постойте, - засуетился Игорь.
- Честно говоря, я хотел бы быть подальше от всего этого... Тем более.
- вдруг вспомнил он, - что у меня очень болен отец. Он очень далеко живет...

- Ну вот, теперь вы оправдываетесь.
- Иванов вздохнул, - Не стоит... Он накинул плащ.

- Во всяком случае, - сказал он уже в дверях, - в вашей ситуации может оказаться наиболее надежным выбором именно этот.

- Какой?

- Подальше уехать. Прощайте.

Иванов не оборачиваясь заспешил по лестнице вниз. А выйдя на улицу, тут же свернул за угол, прошел дворами к соседней улице и сел в запылившуюся "Волгу".

- Ну что?
- спросил его Макс.

- Все отлично, - сообщил Иванов и расплылся в улыбке.

Машина тронула с места и отправилась к центру.

- Он поедет?

- Помчится!

- Почему?

- Потому что вспомнил про отца. Я уже и не надеялся.

- И что ты ему пообещал?

- Ничего. Я просто поговорил с ним. Я сказал ему чистую правду.

- О чем?

- Обо всем. Запомни, Макс: если хочешь быть убедительным, говори только правду... Так что, я думаю, завтра, в крайнем случае послезавтра. Игорь Филин будет далеко от Москвы...

Глава четырнадцатая

Некоторое время они ехали молча.

- Ну вот, - сказал наконец Сергей, - мы и в деле.

Короткая пауза.

- Что касается меня, - с усмешкой проговорил Муха, - было бы уплачено.

- Будет, - тут же ответил Сергей.

- Понятно. Значит, дело серьезное... А сколько?

- Муха, - подал голос Артист, - а ты помнишь, что фраеров губит?

- Помню, Семка, помню. Просто хотел прояснить ситуацию.

Светофор переключился на зеленый. Сергей повернулся вперед и тронул машину дальше.

- Ну просвети, Сережа, - спросил Док, - что ты об этом знаешь?

- Мы вылетаем в Азербайджан. В Баку. Мы должны доставить оттуда архив по одной военной разработке. За этим архивом уже началась охота - дело простенькое.
- Сергей немного помолчал, а потом добавил: - Так что на большой гонорар не рассчитывайте.

- И кто охотник?
- спросил Боцман.

Сергей пожал плечами. Они въезжали в Гольяново...

* * *

- ...Вот здесь, - сказал полковник, передавая Сергею папку, - все, что вам может потребоваться. Смотрите и запоминайте. Фотографии Института геологии и сотрудников научной группы профессора Кариева, сведения об охране института и о месте расположения кабинетов и лабораторий, ну и так далее. Изучите по дороге.

Сергей положил папку в сумку.

- Вся информация находится на винчестерах двух компьютеров. Это диски основной памяти, на которых собраны файлы со всем архивом по теме. Нужно снять информацию со всех файлов и привезти ее в Москву. А вместо бакинского архива скачать вот это.

Полковник передал Пастухову лазерный диск.

- Значит, наследим?
- спросил Муха.

- Почему?

- Любой уважающий себя институт, а тем более секретный, поставит на компьютеры защиту и счетчик входов.

- А вот ты все это и отключишь. Муха пожал плечами.

- Короче, Константин Дмитриевич, - одернул Муху Сергей.
- Я все понял.

- Возьмете с собой вот это.

Полковник передал им чемоданчик.

Муха принял его, открыл замочки и поднял крышку.

Чемоданчик оказался портативным компьютером. Но этот американский ноутбук был явно очень серьезно подработан и переделан спецами УПСМ.

- Во-первых, - сказал Голубков, - это ваше средство связи. Во-вторых, с помощью этого компьютера вы скачаете информацию с бакинских компьютеров и закачаете туда дезу.

Он достал из внутреннего кармана пиджака конверт.

- Вот здесь, - сказал он, - ваши билеты. Самолет на Баку в пять часов. Вечером будете там. Ночь в вашем полном распоряжении.

Полковник взглянул на часы:

- Четыре. Ну, с Богом...

- Погодите, - сказал Сергей.
- Я так понимаю, что это только часть задания.

- Почему ты так решил?
- вскинул голову Голубков.

- Потому что знаю вас не первый день.

Голубков пожевал губами.

- Надеюсь, что это все задание, - сказал наконец.

- И все же - чего нам ждать еще?
- спросил Сергей.

- Сориентируетесь на местности.

* * *

...Какое-то время ехали молча.

Муха уже начал осваивать незнакомый ноутбук.

- Останови у палатки, - попросил Артист.
- На секунду, за сигаретами.

Джип притормозил.

Семка купил пачку сигарет - а с юности он курил только отечественную "Яву", потому, оказываясь в разных регионах земного шара, частенько страдал - и побежал к машине.

Сергей заметил иномарку поздновато и не успел даже выкрикнуть полного имени. Получилось просто "Сем!!!".

Но Артист каким-то десятым чувством воспринял сигнал тревоги и инстинктивно отпрыгнул назад. Умение группироваться присуще всем людям его профессии. Одним в большей мере, другим в меньшей. Те, с меньшей, чаще погибают. Но здесь был чистый вопрос удачи, так как самой опасности он не видел и просто мог прыгнуть не в ту сторону. Ему повезло.

Иномарка просвистела в нескольких дюймах. Эту машину Сергей узнал.

- Садись, быстро!
- крикнул он Артисту. Иномарка уносилась в глубину дворов спального квартала.

Джип рванул за ней.

- Да брось, Серега, обычный мудак, купил права да еще с утра пропустил стаканчик, - раздался сзади голос Боцмана.
- Мы в аэропорт опоздаем!

- Я этого гада знаю, он меня уже пытался таким же макаром.

Гонки двух мощных машин само по себе зрелище увлекательное, при условии, что дело происходит на профессиональной гоночной трассе. Но в городе, да еще в спальном районе, при специфичности застройки, при бабушках и собачниках, удовольствие маленькое Мотор у джипа посильнее, правда, время набора скорости побольше, но уж если его раскочегарить... Какое-то время Сергей отставал.

- Давай, Серый, давай!
- Как ни странно, но первым азарт охватил именно Боцмана.

Очень скоро к нему присоединились и остальные.

- Прижми его к бровке, у него ходовая слабее...

- Он же убьет кого-нибудь... Там за домами пустырь. Пусть вырвется. Отпусти.

И Пастухов приотстал.

Воспользовавшись мнимой возможностью оторваться, водитель иномарки, заметив в просвете чистое пространство, рванул туда. Там действительно простирался пустырь, и даже не пустырь, а целое поле. Вдали виднелась трасса, и водитель погнал машину туда.

Но еще одной особенностью таких полей или пустырей всегда были или пожарные пруды, если раньше здесь стояла деревенька, или самочинные карьеры, которые забыли рекультивировать.

Иномарка на полном ходу, пролетев по воздуху не меньше, чем летают каскадеры, рухнула в глубину песчаного карьера.

На дне же его подпочвенные воды образовали довольно глубокое озерцо, и когда джип Пастухова резко затормозил у самого края, крыша машины уходила в глубину. На поверхности можно было разглядеть ее пятно и пузыри воздуха, выходящие из салона.

- Капец.
- констатировал Муха.

- Ладно, поехали...

Сергей посмотрел на Дока.

- Вообще-то есть в Океании острова, где люди умеют задерживать дыхание до шести минут, - сказал Док.

- Ты еще про человека-амфибию расскажи... Когда приехала патрульная машина ГИБДД, офицер и два сержанта с удивлением обнаружили в воде плавающего человека. У него была только сильно рассечена бровь.

Глава пятнадцатая

Иванов взял телефонную трубку и набрал номер. Его соединили не сразу. Он посматривал на часы, постукивал пальцами по коже сиденья и всячески выражал нетерпение.

- Ты знаешь, - сказал он Максу, - я рад, что ты выкарабкался. Теперь хоть у меня будут нормальные люди под рукой.

Макс поправил пластырь, залепивший рассеченную бровь:

- А что такое?

- Невозможно работать с дилетантами, которых мне подсунули...

Наконец номер ответил.

- Алло? Иванов беспокоит. Вам удалось что-нибудь узнать?

- Да, - ответили на том конце.
- Кое-что есть. Запоминай. Человека, который встречался с полковником Голубковым, зовут Сергей Пастухов. Бывший капитан спецназа. Чечня, спецзадания, в том числе и по линии УПСМ. Это серьезный человек. Голубков разыскивает его, как правило, когда чувствует, что упускает контроль над ситуацией. У него есть команда. Четыре человека. "Солдаты удачи", как они себя называют. Если тебе нужны подробности, я привезу файлы.

- Двое моих людей, один, кстати, ваш, уже столкнулись с ним. Ваш мертв.

- Это серьезно. На всякий случай будь поосторожней.

Впрочем, если этот Сергей Пастухов так хорош, как о нем говорят, то это уже само по себе должно быть серьезно потому, что хороший солдат отличается умением, а очень хороший - чутьем. Кому, как не Иванову, об этом знать. Так что если Пастухов из разряда очень хороших солдат, то предостережение выглядит вполне уместным. Значит, солдаты удачи...

Глава шестнадцатая

Они выехали из Ростова в девять вечера, за два часа добрались до военного аэродрома. Инструкции им отдавал седоватый человек с военной выправкой. Инструкции были короткими, деловыми, почти механическими, такие инструкции отдают компьютеру с аудиосенсорами.

Седой не пожал им руки, не обнял, он сухо козырнул и ушел в здание диспетчерской, откуда следил, как реактивные истребители звеном взлетели и взяли курс на темную сторону неба, туда, где был восток.

Их было пятеро. Друг друга звали не по именам, а по кличкам, которые родились сами собой во время нередких боевых задании. Потом эти клички закрепились. Даже в файлах агентуры ФСБ они теперь значились под этими кличками. На секретной базе ФСБ под Ростовом они ежегодно проходили шестимесячный курс усовершенствования, хотя и так были бойцы первоклассные. Несведущему человеку даже показалось бы, что усовершенствовать им нечего. Но, оказывается, наука боевых искусств не стоит на месте, так же как и любая другая. В каких-то лабораториях работают люди, которые кропотливо и дотошно изучают новейшие достижения в этой области, задают компьютерам задачи и тщательно следят за решениями, копаются в старых книгах, даже смотрят сутками напролет кинобоевики, чтобы изобрести новый, еще невиданный способ убивать.

Пятеро бойцов владели этим искусством так же профессионально, как старуха с косой. В общем-то они были обыкновенными русскими парнями. Да, тренированными, да, обученными, да, экипированными по последнему слову техники. Но таких по миру и в России были тысячи. И они тысячами мерли в горах Чечни, в схватках с тупыми бандитами и даже при нелепых обстоятельствах. У этой пятерки пока что не было ни одного прокола. Все дело в том. что только на них, на этих пятерых, впервые в глубокой тайне (даже от них самих) было применено психотропное средство, лишающее человека страха. Нет, не того страха, который помогает почуять опасность заранее, а того противного человеческого страха, который заставляет руки дрожать, выветривает из головы трезвые мысли, не позволяет пройти по широкой доске на высоте десятого этажа, хотя доска от высоты не стала уже. К тому же средство это, разработанное еще в лабораториях КГБ, притупляло человеческую боль, порог боли становился выше, а это значило, что боец выполнит задание, даже истекая кровью.

Вот эту железную пятерку и отправил седой полковник на реактивных истребителях в Баку. Их задачей было изъять секретные материалы по "Меркурию" из бакинского института геологии. У них было и еще одно задание, но они о нем пока не знали.

А сейчас они летели в тесных кабинах истребителей и смотрели немигающими глазами на темнеющий низкий горизонт.

Через час они катапультируются в окрестностях Баку.

Пилоты истребителей переговаривались между собой, что не вполне соответствует уставу, впрочем, к этим переговорам уже привыкли и не часто обрывали их. Сегодняшней темой радиоразговоров были, конечно, эти загадочные пассажиры. Пилоты даже не видели их лиц. Попытки переговорить с ними еще на аэродроме - привет, как дела? лететь не боишься?
- были встречены полным молчанием. Пилоты - люди суеверные, поэтому пассажиры в черных масках казались им недобрым предзнаменованием.

- Да учения какие-то, - говорил старший звена.

- Ничего не слышал про учения, - отвечал ему замыкающий.

- Ладно, рули, не нашего ума дело.

- А Суворов сказал - каждый солдат должен знать свой маневр.

- У Суворова не было истребителей.

- Да, а то бы он туркам навалял...

Пятерка бойцов не слышала этих переговоров. И в отличие от пилотов их вовсе не интересовали личности летчиков. Каждый раз на задание их возили другие. С тех, кто доставлял к месту высадки железную пятерку, брали подписку о неразглашении. Пятерку солдат удачи бросали на самые ответственные задания. В свое время они покалечили Салмана Радуева, уничтожили Гамсахурдию, Солоника с его любовницей. Дудаева. Теперь бойцы должны были решать задачу по обезвреживанию супероружия.

Проект "Меркурий".

Глава семнадцатая

Еще в самолете Сергей просмотрел все списки бывших сотрудников профессора Карцева, который и возглавлял работы по "Меркурию" в Баку. И его заинтересовала личность по имени Рустам, который сначала ушел из института геологии, когда проект закрыли, и на некоторое время канул в неизвестность, а потом вынырнул снова и стал предлагать некоторым своим бывшим коллегам помощь в устройстве их на работу за границей. Двое уже уехали с его помощью.

- Он и есть тот вербовщик, который отправил уже двоих в Штаты и в Израиль, - сказал Пастухов.

- Логично. И что ты предлагаешь?
- сказал Артист.

- Выйти сначала на него.

- Зачем?

- Голубков был прав. Денег на приличную охрану у них нет. Проникнем в здание мы относительно просто. Но хоть как-то они защищают свою информацию. Поэтому надо взять на операцию этого Рустама. Он должен знать коды. Ты, Муха, с его помощью взломаешь коды, с помощью нашего чемоданчика контроллер, и чтобы мышь не пикнула, воробей не чирикнул.

Ребята поначалу сомневались, что смогут добиться чего-нибудь дельного от Рустама. В самом деле, зачем ему признаваться, что он вербовщик? Ничего не вижу, ничего не слышу, и все! Откажется от всего и пошлет их подальше. Да может быть, и не он, в самом деле. Но к их удивлению, Сергей оказался прав.

* * *

Им удалось очень быстро разговорить Рустама и вывести его на откровенность. Довольно быстро этот человек согласился помочь им выудить из института геологии все материалы.

Только через некоторое время Сергей понял причину такой сговорчивости. Все оказалось очень просто: Рустам боялся. Очень боялся. Он просто не находил себе места последние несколько дней, так мается человек от зубной боли, а ребята оказались для него как хорошие стоматологи. Они сразу дали понять, что им совершенно неинтересно его прошлое, что их совершенно не волнуют его связи, а кроме того, они могут помочь ему выбраться из всего этого и спокойно жить дальше, если он, в свою очередь, им поможет. Хороший наркоз, который подействовал.

Рустам рассказал им и о причине своего страха. Дело в том, что месяц назад на него вышли какие-то люди, тоже зацепились за его прошлое вербовщика, они стали требовать и угрожать. Требовали они информацию о людях, работавших над "Меркурием" в России, в Москве. Информацию подробную, кто чем именно занимался, кто каким уровнем знаний обладает и так далее. То есть их даже не интересовали адреса и прочие технические подробности вроде привычек и пристрастий, а только и исключительно профессиональные возможности. Причем они так запугали Рустама, что он бегал целыми днями как угорелый, собирая для них информацию с помощью своих бывших связей. Потом они изучили всю эту информацию и сказали, что больше всего их интересует старший научный сотрудник Института физики Земли Игорь Филин. Рустаму пришлось добыть информацию и об Игоре Филине...

- Понимаете?
- говорил Рустам.
- Они не слезали с меня! Я думал, что после этого они оставят меня в покое, но они объявились снова - теперь им был нужен бывший программист профессора Кариева Рахим Дашев!.

По словам Рустама, он не выдержал и потребовал его избавить от преследования, но эти люди просто заявили ему: "Привыкай, теперь ты будешь работать па нас всю свою жизнь".

"Игорь Филин, - отметил про себя Пастухов.
- Значит, тут все закрутилось намного раньше. И мы, скорее всего, уже опоздали".

- А информацию из института они не требовали?
- спросил Муха, словно угадав мысли Сергея. Рустам растерянно уставился на него:

- Откуда вы знаете?

- Итак?
- не ответил Муха.

- Они хотят забрать ее завтра ночью.

- А почему раньше не забрали?

- Потому что завтра утром я должен отдать им Дашева. Они потребовали, чтобы я привез им его.

- Привез?

- Ну да. Пришлось заморочить ему голову, оформить выезд во Францию, хотя я всего-то должен передать Дашева им с рук на руки прямо здесь, в Баку, и что с Рахимом будет дальше, даже не представляю.

- Все равно они могли забрать информацию раньше.

- А-а!
- поднял палец Рустам.
- Завтра они заканчивают все дела можно и засветиться. Ведь если они снимут информацию, все всплывет, станет ясно, что за проектом охотятся.

"Значит, не опоздали, - подумал Сергей.
- Значит, еще успеем".

Сам того не зная, Рустам выводил их на охотников.

- Значит, мы поможем тебе от них избавиться, - сказал Пастухов.
- А ты поможешь нам. Твой Дашев пьет?

У них было очень локальное задание - бакинский институт. Но Сергей понял, что этим дело далеко не исчерпывается. Может быть, их возня с информацией вовсе и ни к чему. Если среди бела дня воруют специалистов, то замена какой-то полусекретной информации - это как маникюр при гангрене.

Пока Рустам откровенничал, Сергей все продумал. Радиомаячок. Его каким-то образом надо имплантировать Дашеву. Тогда они смогут точно знать обо всех передвижениях оппонентов. Повесить на одежду? Кто знает, что случится с его пиджаком или курткой..

- Зашибает, - кивнул Рустам на вопрос Сергея.
- Мы, помнится, на банкете у Кариева...

- Отлично. Док, вот тебе денег, отправляйтесь с Рустамом к Дашеву.

- Зачем?
- опешил Док.

- Я предлагаю напоить его основательно, а потом вшить маячок в тело. Заклеим пластырем ранку, и все дела. Дескать, ушибся. Главное - найти повод...

- Ну повод потрясающий. Рустам же достал ему выездную визу, - напомнил Артист.

Как только сгустились сумерки - а ночь в южных широтах наступает почти мгновенно, - Сергей, Муха, Артист и Боцман расположились неподалеку от здания института. С моря потянул ветерок, сразу принесший с собой вместо запахов жареной баранины запах нефти.

Сергей взглянул на светящийся циферблат часов. Рустам и Док непозволительно опаздывали.

- Командир, может, мы сами...
- предложил Артист.
- Муха у нас головастый.

- Нельзя проколоться, - сказал Сергей.

Он и сам уже не верил, что их поход в институт так уж обязателен. И может, его действительно не стоило обставлять столькими мерами предосторожности. Но раз решено - надо сделать. Пастухов терпеть не мог менять планы на бегу.

Когда ждать стало уже невозможным и Пастухов готов был дать команду начинать без Дока и Рустама, в глубине переулка раздались шаги и пьяное пение Очень скоро пение объяснилось весьма комичным образом.

Рустам до такой степени надрался с Рахимом Дашевым, хоть святых выноси. Закусывали только фруктами. Примерно через час, как ни одергивал своего нового знакомого Док, тот сумел-таки надраться вместе с Дашевым, хотя Рустаму это было категорически запрещено. Может быть, он на самом деле просто боялся предстоящей операции по проникновению в институт.

Но так или иначе, Док почти нес его на себе. Как проникнуть в институте этим мешком, стало главным вопросом.

- Как же ты недоглядел? Док развел руками.

- Что делать-то будем?
- спросил, хмурясь, Боцман.

- Надо как-то втащить его туда, а уж потом я с ним разберусь, пообещал Док.

Что Док мертвого поднимет, знали все в группе, а вот получится этот фокус с мертвецки пьяным?..

- Ладно. Приступаем. Пошел, Артист, - скомандовал командир.

Артист вышел из тени на свет и направился прямиком к проходной. За стеклянными дверями виднелась мраморная лестница, а перед ней турникет. Денег на исследования нет, но мрамором облицевали, показушники, чертыхнулся про себя Артист. Турникет сторожила еще не старая женщина. Русская. Дверная ручка изнутри была обмотана цепью. Артист сразу подумал, что все вахтеры бывшего СССР одинаковы. Им скучно. Это основное занятие - скучать на дежурстве.

Артист требовательно постучал. Женщина встрепенулась и подошла к двери.

- Я вас умоляю, разрешите позвонить, жена рожает, вызовите "скорую", два квартала - и ни одного автомата - взмолился Артист.

Этот простой, но безотказный предлог может тронуть сердце самого сурового вахтера. Если бы на вахте оказался мужчина. Артист попросил бы стаканчик. Тоже просто и тоже безотказно. Вообще чем тривиальнее просьба, тем легче ей верят.

Однако женщина не торопилась открывать.

- Точно рожает?

- Точно, точно... Здесь рядом... Откройте...

- Не положено. У нас тут режимные лаборатории. Говори адрес.

Артист с ужасом подумал, что вот так по мелочи, наверное, и сыпятся шпионы. Он начисто забыл название соседней улицы. Название мудреное, старинное и национальное, а потому трудно произносимое. Но - вспомнил.

- На Азизбекова мы живем, на Азизбекова, дом пять... Пятый дом. Я встречу.

- А говоришь, рядом...
- тем не менее прониклась сочувствием вахтерша.
- Тут не два, а все двадцать два квартала.

И она заторопилась к телефону, который висел в другом конце вестибюля.

На этом и строился их расчет. Вахтер не должен их видеть. Внутрь можно было попасть через лабораторию на втором этаже. До окон без решеток легче всего добраться с козырька над входом. И этот пятачок был хорошо освещен. Если бы с ними не было полубесчувственного тела, взобраться туда в считанные секунды было плевым делом. Теперь же нужна пауза побольше.

И Актер ее обеспечил. Когда бежал обратно, вспомнил случай, когда разыскивал завод "Сатурн". Спросил у прохожей. А она и говорит, что секретный завод "Сатурн", - это совсем рядом - два квартала. Вмешались прохожие и сказали, что проходная совсем с другой стороны, а здесь сплошной забор. Хотя в нем, конечно, есть дыра. Вот так - безо всяких хитростей.

Боцман стал основанием пирамиды. Он сцепил руки в замок и отправил вверх сначала Сергея, затем Муху с чемоданчиком. С Рустамом пришлось повозиться, но он был обвязан под мышками прочной веревкой, двоим наверчу пришлось просто втянуть его к себе Последним шел Док

Артист занял пост наблюдения на другом конце улицы.

Тем временем Муха, как заправский форточник, проник внутрь лаборатории, достал каску с фонариком, надел, быстро обследовав помещение, нашел блок оконной сигнализации. Это была устаревшая конструкция восьмидесятых годов и, вполне возможно, неработающая, но говорят, береженого Бог бережет. Муха отключил ее легко.

Следом за Мухой внутри оказалась вся группа. Теперь можно было никого не опасаться.

Они вышли в коридор, поднялись на третий этаж и, согласно указаниям Голубкова, нашли нужную им дверь.

- Ну, Док, действуй, - приказал Пастух, когда они нашли нужный им компьютер.

Док размахнулся, и в тишине лаборатории, словно пистолетныи выстрел, прозвучала пощечина.

Голова несчастного дернулась, и всем присутствующим показалось, что сейчас произойдет самое нелепое. Она оторвется и покатится по полу. Ищи потом. Но голова не оторвалась, а, наоборот, вытаращила на присутствующих безумные глаза и запела снова куплет народной азербайджанской песни.

Док размахнулся вторично. Рустам вяло приподнял одну руку, пытаясь защититься. И новый "выстрел" нарушил тишину лаборатории. Голова дернулась в другую сторону, а глаза ее наполнились ужасом.

- Ты его укокошишь, - подал голос Сергей.

- А вы думали, я на него химию буду тратить. Бабка моя. царство небесное, деда таким образом лечила, когда тому па собрание колхозное идти надо было. Ходил и выступал. Односельчане его уважали.

Рустам пришел в себя.

Остальное было делом техники. Как и предупреждал Голубков, никаких особых средств защиты, тем более новых, не было. С помощью чемоданчика они обошли пароли, а коды со времен Рустама изменены не были.

Казалось, что все обойдется нормально, но тут в коридоре раздались шаги. Дежурная стучала во все двери.

- Эй, выходи, кто тут пьяный? Выходи, кому говорю... Где ты есть?

Док схватил Рустама за воротник:

- Пой, гад, придушу. Пой. Свою. Азербайджанскую.

Рустам несмело запел.

- Громче, - тряхнул его Док. И бедняга запел в голос.

- Обругай ее по-своему!

Рустам качал ругаться.

- Ладно, ладно лаяться-то.
- смягчилась дежурная, - спи уж. Утром разбужу. Нажрутся, черти...

Все облегченно вздохнули.

- Как это ты допер?

- Надо знать особенности национальной политики в регионе, где работаешь. Сейчас ни одна русская баба на их мужика не попрет - себе дороже.

Когда вахтерша ушла, Муха быстро скачал с лазерного диска лезу на компьютеры. Теперь дело было сделано. Можно уходить.

На улице оказались без проблем, погрузились в "москвичек" Рустама и доехали уже почти до гостиницы, когда дорогу им преградила компания поддатых парней.

Боцман снизил скорость, посигналил, но парни и не думали освобождать дорогу. Более того, они наверняка специально останавливали "Москвич".

Сергей протяжно вздохнул:

- Ладно, Муха, выйди, разберись. Только без шума.

Не спрашивая разрешения, с Мухой вышел навстречу парням и Артист.

- Привет, ребята, как нам до гостиницы проехать?
- сияя улыбкой, обратился к парням Артист.
- Заблудились мы тут в вашем прекрасном городе.

Это был тонкий, психологически рассчитанный ход. Враги моментально становились друзьями.

Парни на минутку опешили, а потом один из них стал быстро объяснять дорогу.

Всю идиллию разрушил Муха.

Он несколько грубее, чем нужно, оттолкнул навалившегося на него парня, скривив при этом брезгливо лицо.

Парень не удержался на ногах и свалился.

- Ты что, ала да, зачем моего друга обижаешь?
- тут же вступился за упавшего здоровенный усач.

Муха уже пытался исправить ошибку, помогая парню встать, но было поздно.

- Русский, да?
- спросил усач задиристо.
- Чурки тебе не нравятся, да?

Это было своеобразным сигналом.

Парии плотно окружили Муху и Артиста и, подначивая самих себя издевательскими репликами, стали надвигаться с вполне ясными намерениями.

- Кончай, ребята. Извините, я не хотел.
- все еще пытался спасти положение Муха. А это уже был психологический просчет. С особым удовольствием бьют тех, кто признает свою вину.

Краем глаза Артист заметил, как у одного из парней мелькнула в руках финка. Он не стал ждать, пока пьяные нападут первыми. Он неожиданно присел, перекатился через спину и вырос уже перед вооруженным ножом парнем. Сделал одновременно два удара - ногой и кулаком. Ногой по руке, которая сжимала нож, кулаком в подбородок. Нож звякнул об асфальт, парень отлетел в кусты.

Парней было семеро. Но двое уже лежали на земле, потому что Муха вел боевые действия одновременно с Артистом. Он "вырубил" усача ударом в переносицу.

Остальные бросились на чужаков, а те не стали встречать налетавших со всех сторон озлобленных парней и мигом присели, дав возможность нападавшим столкнуться носами. В следующую секунду оба были уже за спинами парней. И снова синхронно уложили на асфальт еще двоих. Муха двинул одного из них ногой под коленки, а когда тот прогнулся назад, всадил ему кулаком в нос. Артист действовал красивее. Он хлопнул по плечу ближнего, а как только тот резко развернулся для удара, просто подставил сжатые кулаки - получилось, что парень сам налетел на удар. С остальными тремя справиться уже было несложно. И Артист с Мухой уже внутренне праздновали победу, когда вдруг увидели, что из-за поворота надвигается толпа с палками и ножами. Этих было уже человек двадцать. Надо было звать на помощь всех остальных. И вообще завязалась бы серьезная битва. А этого солдатам удачи сейчас вовсе не нужно.

Артист и Муха все-таки вывели из боевого состояния оставшихся троих, но затем прыгнули в машину, и Боцман нажал на газ.

От преследования они ушли легко. Но в гостиницу теперь нельзя было возвращаться.

Глава восемнадцатая

Они разбились на группы и пошли по тоннелям искать врагов. Сомнений теперь ни у кого не было: в этом ауле их ждала ловушка. И в эту ловушку их заманил Крюк. Теперь вместо Крюка командовали кавказцы. Они быстро совещались, а потом щуплый выдавал их решение.

Вот и сейчас в каждой группе было по трое кавказцев. Один шел впереди, второй в середине, третий замыкал.

Щуплый выбрал средний тоннель. До места, где останавливались жители аула, на этот раз дошли быстрее, всего за час. Но куда идти дальше? Из пещеры было три выхода. Щуплый приказал снова разделиться на три группы. Сам повел ту, что вошла в средний тоннель, а двое других его соплеменников повели две оставшиеся группы.

В лабиринтах бойцы пользовались правилом "правой руки". Это очень простой метод, известный еще с незапамятных времен. Надо все время сворачивать направо. Эго дает возможность возвратиться тем же путем

На этот раз шли недолго, минут двадцать. Сначала потянуло дымом, а потом вдруг послышались голоса. Щуплый отдал приказ остановиться, бесшумно двинулся вперед и скоро оказался у небольшого отверстия, откуда и слышались голоса. Он осторожно заглянул - помещение находилось внизу, а отверстие было в потолке. Горели костры, ходили люди, блеяли бараны. Щуплый пытался рассмотреть, нет ли среди людей плененных бойцов. И действительно, увидел в углу восьмерых связанных бойцов. В отверстие с трудом пролезала рука, кроме того, оно было слишком высоко. Кавказец пробормотал проклятие и двинулся в обратный путь к группе.

Бойцов не было.

Щуплый решил, что не дошел до места, прошел еще. не забывая все время сворачивать налево. Бойцы пропали. Здесь уже не слышно было голосов, не пахло дымом, он ушел совсем далеко от отверстия.

Нет, они не могли уйти без его команды. Может быть, пришла другая группа и они, не дождавшись его, пошли освобождать воинов.

Щуплый вернулся к отверстию. Он ждал, что сейчас в проходе появятся бойцы, но никого не было.

Он снова вернулся - пусто. Опять приник к отверстию.

Бойцы наконец появились. Только они были без оружия и связаны.

Да, там была вся его группа. Почему враги не захватили его? Просто не заметили или специально оставили, чтобы он видел позор своих друзей? И как могли эти натренированные, мужественные люди сдаться в плен без малейшего сопротивления? Почему он не услышал даже шороха, даже вскрика? Почему сейчас, когда их в пещере уже много, они не сопротивляются?

Раздумывать было некогда. Щуплый должен был предупредить остальных, чтобы не попались так же, как эти предатели. Но обратно он решил идти с величайшей предосторожностью. Погасил фонарь, двигался на ощупь, сворачивая все время налево.

Они так боялись, что жители аула расскажут об отряде кому-нибудь, а аборигены сами не хотели, чтобы кто-нибудь узнал их тайну. Они никого не убивали. Они просто лишали людей свободы и не кормили. Человек умирал сам.

Но кто-то же узнал об этом ауле. Кто-то же их сюда направил. Щуплый решил, что это и был предатель Крюк.

Что он вышел к пещере, где они разделились во второй раз, Щуплый догадался по тому, что тихий шелест его" шагов стал совсем не слышен. Значит, он уже не в узком тоннеле.

Щуплый замер. Надо было слушать, слушать внимательно. Враг мог быть совсем рядом. Он мог стоять за спиной, дышать ему в затылок.

Щуплому показалось, что он действительно слышит дыхание за спиной, слышит, как шуршит одежда протягивающего к его горлу руки врага.

Он быстро присел, выхватил нож и ударил.

В пустоту. Рядом никого не было.

Невольно Щуплый шагнул вперед и понял, что ноге его не на что опереться. Земля исчезла, он с трудом удержался, чтобы не свалиться в яму, которая вдруг оказалась рядом. Только что он прошел это место - был ровный пол.

Так вот в чем секрет. Это подземелье было одной сплошной девушкой. Под ногами у человека пропадала земля, и он валился вниз, не успев даже сообразить, что с ним случилось.

А внизу наверняка его уже ждали. Упавшего, еще не пришедшего в себя человека обезоруживали и связывали.

Так сгинул его отряд, так чуть не сгинул он сам.

Ну что ж, теперь он знает, чего надо опасаться. Надо опасаться этих ям,, которые появляются и исчезают с коварной бесшумностью...

Или наоборот, он должен воспользоваться этой ямой, чтобы проникнуть в стан врага.

Еще не успев додумать эту мысль, Щуплый шагнул вперед, нащупал ногой край ямы, лег на живот и руками потрогал ее стены. Стены были гладкими. Но не идеально. По ним можно было спуститься.

Щуплый разулся. Голыми ногами он будет чувствовать каждый мельчайший выступ, за который можно зацепиться.

Спуск вниз был тяжелым, и иногда казалось - безнадежным. Минут по пять он висел на самых кончиках пальцев, пытаясь нащупать опору в полной мгле. А когда она находилась, не торопился ею воспользоваться, а еще с минуту проверял ее на прочность.

Внизу он оказался через полчаса, не меньше, посмотреть на часы не было времени и возможности.

И вот теперь уже точно услышал рядом с собой тихое дыхание И вот теперь его кинжал нашел жертву.

Глава девятнадцатая

20 декабря. Берн. По данным международною финансового института,

террористические организации крайнего мусульманского толка в

прошедшем году имели денежный оборот двадцать семь миллиардов

долларов Для сравнения - бюджет России составил в прошедшем году

примерно ту же сумму. Впрочем, считают в международном

финансовом институте, это только верхушка айсберга. В эту сумму

не вошли частные пожертвования, которые составляют еще примерно

треть.

Террористов финансируют многочисленные организации, ставящие

целью экспансию ваххабитского направления в мусульманстве во все

цивилизованные страны, а также правительства некоторых стран

арабского мира (Рейтер).

* * *

К зданию института пятеро в черных масках добрались как раз в тот момент, когда "москвичок" солдат удачи отъезжал в город.

Они не обратили на него внимания. В их задание окрестности института не входили.

Старший отдавал приказы коротко, а чаще обходился жестами.

Самого младшего он послал к застекленным парадным дверям института.

Тот, как и Артист, постучал в дверь, но когда вахтерша уже осторожнее приблизилась к двери, разговаривать с ней не стал. Он просто выстрелил. Женщина упала, засучила ногами, из головы у нее вытекала кровь. Но этого черные маски уже не видели. Они прошли сквозь разбитую выстрелом дверь и уже через минуту были в лаборатории с компьютерами. Они не утруждали себя угадыванием паролей и обходом кодов. Двое просто разламывали системные блоки и вынимали из них жесткие диски. Остальные шарили по столам и стеллажам в поисках документов и дискет.

Когда все более или менее стоящее внимания было изъято и загружено во вместительную сумку, черные маски спокойно вышли через парадную дверь.

Последний, а это был тот же самый молодой, приставил к виску женщины пистолет и произвел контрольный выстрел. Впрочем, это было лишним, женщина была мертва. Но черные маски никогда не нарушали инструкцию. А инструкция гласила - свидетелей в живых не оставлять.

Под Баку у них теперь была база - маленький домик, в котором находилось оборудование, оружие, пища. Здесь они должны были получить дальнейшие инструкции. Здесь им предстояло дождаться вертолета, который заберет изъятое из института.

Ровно в час ноль девять ночи Старший вышел на связь.

- "Ножны", "Ножны", я "Клинок".

- Здесь "Ножны", - ответил передатчик голосом седого полковника. Слушаю, "Клинок".

- Пункт один выполнен, ждем почтового ящика.

- Понял, "Клинок", ящик будет в...
- пауза, - в два сорок девять. Пункт два прибудет с ящиком. Код четырнадцать. Отбой.

- Есть. Отбой.

До двух тридцати Старший объявил команде отдых. Сам вышел в дозор. Это тоже было лишним, никто в этой глуши в такую поздноту появиться не мог. Но инструкция приказывала ставить на ночь дозоры всегда и везде.

Ровно в половине третьего ночи Старший разбудил команду.

В километре от базы они зажгли фонари, расположив их звездой, и стали ждать прибытия вертолета.

Вскоре за деревьями послышался шум моторов. А потом небольшая машина, которую в черном небе рассмотреть было невозможно, зависла над звездой.

Вниз по тросу был спущен металлический шар на крюке. К этому крюку Старший прицепил багаж, предварительно сняв шар, просигналил фонарем, и вертолет умчался.

Металлический шар раскручивался.

Внутри него Старший нашел листки с цифрами, которые содержали задание. Старшему даже не понадобилось доставать книгу кодов. Все сорок три кода он помнил наизусть. Эта шифровка читалась с помощью кода номер четырнадцать.

"Пункт два. Перехват..." А далее подробные инструкции, как найти, кого, как изъять, куда отвезти, и прилагались две фотографии.

На втором листке значилось:

"Пункт два, прим. Ликвидация..." И снова подробная инструкция о том, кого пятерке предстоит ликвидировать (на языке бюрократов от спецслужб это значит просто - убить).

"Пункт два, бис. Базирование..." Они должны были занять новую базу, где-то в предгорьях Апшерона. Карта прилагалась.

Но Старший не стал ее рассматривать, он вернулся к фотографиям. На одной был Рустам, а другая, групповая, запечатлела пятерых парней, которые, улыбаясь, смотрели в объектив.

Старший долго смотрел на эту фотографию, но, казалось, не для того, чтобы запомнить лица. Это был какой-то странный взгляд.

Глава двадцатая

Пастухов взглянул на часы:

- Пора бы им появиться.

Рустам кивнул.

В небе вовсю занималось утро. Уже было светло, уже крики чаек и отдаленный шум волн начинали поглощаться городской суетой. Напряжение росло.

Наконец показалась машина.

- Идите, - коротко сказал Рустаму и Дашеву Сергей.

Медленно подъехав к месту встречи, машина замерла, задняя левая дверь открылась, и из машины выбрался молодой сосредоточенный человек, осмотрелся, увидел Рустама и кивнул ему. Рустам взял под руку Дашева, и они быстро двинулись в сторону автомобиля.

Подошли. Короткий разговор о чем-то. Ребята видели, что Дашеву и Рустаму предложили сесть в автомобиль.

- Не нравится мне это, - проворчал Сергей.

- Возвращайся, - шепнул Муха, словно Рустам мог его слышать.

Рустам как-то испуганно оглянулся на "Москвич", в котором сидела команда Пастухова, но послушно сел на переднее сиденье.

Машина покатила в сторону окраины города.

- Давай за ними!
- скомандовал Пастухов. Машина с Рустамом и Дашевым повернула в тихий переулочек.

- Не прижимайся, - сказал Сергей.
- Только проследим.

Боцман снизил скорость. А потом и вовсе остановился, потому что и машина впереди встала.

Между ними было метров триста, поэтому происходящего в кабине никто из команды не видел.

А потом дверца машины распахнулась, и на горячий асфальт выпало тело Рустама. Машина на этот раз рванула и помчалась по переулку, поднимая пыль.

- Притормози!
- скомандовал Док.

Он выскочил из "Москвича", чтобы помочь Рустаму, по этого уже не было нужно. Голова Рустама была неестественно вывернута. Ему попросту сломали шею.

- Гони!
- закричал Сергей, как только Док вскочил в "Москвич".

"Москвич" Рустама был, конечно, не той машиной, на которой можно вести преследование, но особенной мощности и не понадобилось. Те, кого они преследовали, повели себя непредсказуемо: как только оказались на проспекте, снизили скорость, чтобы ничем не отличаться от остальных машин, и спокойно покатили во втором ряду.

- Твою мать!
- раздраженно высказался Муха.

Это была первая реакция на случившееся. И это была вполне логичная реакция. Не только потому, что, по убеждению всех ребят, эти люди, которые пришли на встречу, не должны были убивать Рустама. Просто незачем им было это делать.

Идущая впереди машина выехала за черту города и набрала скорость.

- Боцман, не торопись. Видишь, транспорта не густо. Отпусти его вперед. Забыл про маячок?
- все еще переживая смерть Рустама, сказал Сергей.

Они поотстали, пропустив вперед скотовозку и две легковушки.

- М-да... Кто бы мог подумать...
- сказал о случившемся Актер.
- Такой тенор. Да и парень ничего.

На экране ноутбука медленно перемещалась белая метка.

Глава двадцать первая

Линия соединилась почти сразу.

- Я слушаю?
- раздался голос Иванова. Треска и шипения практически не было. Только чуть слышное эхо, повторявшее слова.

- Все в порядке. Вербовщик нейтрализован. Груз отправляем домой и идем в Куляб. Ваши приятели не обнаружены. Зря волновались, - в трубку прочитал по бумажке человек, пригласивший в машину Рустами и Дашева. При этом он испуганно косился на водителя. Тот кивнул, забрал трубку.

А потом сделал какое-то незаметное движение рукой. Она молниеносно мелькнула в воздухе, и побелевший от ужаса Дашев, сидящий на заднем сиденье, услышал, как в голове человека что-то громко хрустнуло. Человек откинулся на дверцу, из уголка губ выкатилась красная капля. Человек был мертв.

- А-а-а!..
- закричал Дашев.

И опять мелькнула рука водителя, но этого Дашев уже не видел. Короткий удар - и программист потерял сознание.

Глава двадцать вторая

Иванов выключил телефон, аккуратно отложил его на край стола, задумался. Почему-то его человек после разговора не сказал контрольного слова. Или забыл, или... О плохом думать не хотелось. Ладно, это он выяснит позже, а сейчас:

- Ну вот, хорошие новости догоняют нас и ублажают нам слух.

Мустафа улыбнулся, но так, из приличия, поскольку просто не мог знать, какие именно хорошие новости были сообщены только что Иванову.

Они сидели за отдельным столиком, сервированным с большим вкусом, в ресторане гостиницы "Метрополь". Аппетит разыгрывался сам собой уже только от одного вида шикарного ресторана и поданных блюд.

- Давайте перейдем к делу.
- Иванов отсалютовал бокалом вина собеседнику, отпил глоток. Мустафа пил минералку.

- Юсеф уже в России, - сказал он.
- Но условия господина Бен Ладена остаются прежними. Первая часть стоимости договора, официальная, вносится в указанном вами месте в обмен на предоставляемые вами материалы и специалистов, а вторая, основная, только после проведения испытаний в Кулябе. Там уже все готово.

- Замечательно. В таком случае, закажем еще осетрины. Вы не против?

Мустафа был не против. Иванов подозвал официанта.

- Ну что ж, - сказал он, вернувшись к делам, - запоминайте, Мустафа. Встреча состоится через три дня. В Йошкар-Оле. Отель заказан. Охрану и все прочие необходимые условия мы обеспечим...

- У Юсефа будет своя охрана, - вставил Мустафа.

- Как угодно. Далее. Операцию с деньгами будет проводить Интервестбанк. Его генеральный директор, Андрей Андреевич Мурыгин, человек надежный. Он в курсе и предоставит нам все необходимые услуги.

Мустафа молча кивал. То ли запоминая сказанное Ивановым, то ли обдумывая, он рассеянно смотрел поверх его головы.

- Я надеюсь, что проблем у вас не возникнет?
- спросил он.

- Проблемы?

- Вы же прекрасно знаете особенности русской административной системы: все решается исключительно благодаря личным контактам.

- Можете не беспокоиться, Мустафа. Йошкар-Ола - идеальное место для нас. Депутат Круглов имеет там не только финансовую поддержку. Его хорошо знает и поддерживает вся администрация республики. И города. А вся наша деятельность, как вам известно, идет через депутата Круглова и его новую партию. Поэтому никаких проблем просто не может возникнуть. К нашим услугам все государственные структуры...

Иванов говорил размеренно, убедительно и со вкусом, словно смаковал удачное блюдо.

Он поднял бокал и предложил Мустафе присоединиться. Мустафа мягко отвел его руку с бутылкой белого сухого вина.

- Напрасно, напрасно вы отказываете себе в удовольствии. Некоторые ваши единоверцы прославили этот напиток и считали его божественным. Чего стоит Хайям...

- Перс...
- презрительно отозвался о поэте Мустафа.

- Но мусульманин.

- Мусульман много. Тех, кто считает себя мусульманами, еще больше.

- У вас арабское имя, а ведь вы пакистанец.

- Это длинная история. Я гражданин Пакистана, но нет такого народа пакистанцы.

- Шерп?

- Имя моего народа вам ничего не скажет. У нас бывает так, что люди, живущие на одном склоне горы, не понимают языка живущих на другом, хотя и те и другие молятся одному Богу. Мы все равны перед Отчизной - индусы, мусульмане.

- Мы - миллионы душ и жизней, мы - капля в океане! На зов проснемся, отвернемся от суеты своей, - земля святая, мать родная скликает сыновей!.. Тагор, - поддразнивал Иванов.

Мустафа пока не был его противником, но должен был стать в ближайшем будущем. А противника надо знать даже лучше, чем самого себя. Для этого существуют множество способов, и один из них проверен временем - попробуй вывести его из равновесия. Иванов не успел зафиксировать реакцию собеседника: зазвонил телефон. Иванов взял трубку.

- Да?.. Хорошо.

Он поднялся из-за стола:

- Одну секунду...

Быстро пройдя по коридорам, спустившись по лестницам и миновав швейцаров, Иванов выбрался на улицу и подошел к стоящему у тротуара автомобилю, сел внутрь рядом с беспалым Максом.

- В чем дело?
- спросил он. От его безмятежного лоска не осталось и следа. Только сосредоточенность.

- Шафран шалит, - сказал Макс. Иванов секунду молчал. Потом повернулся к Максу:

- Игорь Филин выехал в Йошкар-Олу?

- Да.

- Когда?

- Вчера поздно вечером, сразу после вашего с ним разговора.

- Вот видишь, и не надо никого похищать, устраивать гонки по вертикали. Надо только развесить паутину.
- Иванов удовлетворенно кивнул. Хорошо. Так что там Шафран?

Макс почесал подбородок, словно не зная, с чего ему начать.

- Шафран, - сказал наконец он, - кажется, пронюхал об истинной сумме твоего договора с пакистанцами.

- О пятидесяти миллионах?

- Да.

- Но как он умудрился?!

- Не знаю. Но по пьянке уже начинает об этом болтать. Он злой, как черт. Боюсь, что он надумает рассказать все Круглову...

- Хорошо. Проследи за господином Шафраном, и если он хоть раз появится у меня на пути, я сам с ним поговорю.

- Понял.

- Это все неприятности?

Иванов взглянул Максу в глаза и понял, что неприятности еще не кончились.

- Выкладывай.

- С Филиным тоже не все гладко. Сам-то он уехал, но весь ваш разговор с ним, как выясняется, записал на магнитофон и предупредил свою жену, что, если он не вернется через неделю, все это надо передать в органы...

- Он не вернется через неделю, - сказал Иванов.
- Боюсь, что он вообще не вернется.

- Так что делать? Иванов пожал плечами:

- Мне тебя учить?

- Ясно. Это все.

Но Иванов не поднялся с места. Он немного посидел молча. Потом взглянул на Макса.

- Что наш супермен Пастухов?
- спросил он.
- Не проявлялся?

Макс отрицательно покачал головой.

Когда Иванов вернулся в ресторан, Мустафа уже допивал кофе.

- Ну, дело сделано, - сказал Иванов.
- Скоро господин Филин будет в вашем полном распоряжении.

- Это хорошо, - кивнул Мустафа, - но этого явно недостаточно.

- В каком смысле?

- Нам нужен суперсейсмограф.

Глава двадцать третья

В толчее улиц они потеряли машину из виду. А потом вдруг погас и радиомаячок.

- Что случилось? Обнаружили?
- занервничал Сергей.

Муха перебирал клавиши ноутбука, но маячок не появлялся.

- Они не могли так быстро найти, - покачал головой Док.

- Так куда же он пропал?

- Может, едут в тоннеле, может, в метро.

- А если нашли и уничтожили?

Сергею никто не ответил.

А еще через минуту они увидели машину. Она стояла у цветочного рынка с приоткрытой задней дверцей. Экран не засветился: или в машине не было Дашева, или они действительно ухитрились найти маячок и уничтожить его.

- Мимо проезжай, - приказал Пастухов, - только медленно. А вы спрячьтесь.

Муха, Док и Артист нырнули между сиденьями. Боцман снизил скорость. Но сколько Пастухов ни вытягивал шею, увидеть кого-нибудь в машине не смог.

- Надо бы остановиться, - сказал он.

- А вдруг ловушка?
- поднялся из-под сиденья Док.

Действительно, рисковать не стоило.

- Тормозни вон там, па пригорке. Понаблюдаем.

Боцман припарковался. Отсюда было видно все шоссе и машина, увезшая Дашева, как на ладони.

Через десять минут возле нее остановилась гаишная машина.

- Они ушли, - констатировал Сергей, проследив, как гаишник заглянул в окна, потом распахнул дверцу и тут же принялся что-то говорить в рацию.

- Я же говорю - метро, - кивнул Муха в сторону.

Рядом с тем местом, где стояла машина, был вход в метро.

- Поехали, чего тут стоять, - разозлился Пастухов.

Но не успел Боцман тронуться, как Сергей скомандовал:

- Стоп!

Гаишник как раз распахнул переднюю пассажирскую дверь, и из машины свесилось тело.

- Дашев?!
- ахнул Артист.

- Нет, - покачал головой Сергей.
- Ничего не понимаю... Ждите меня здесь.

Он выскочил из "Москвича" и вальяжной походочкой, чтобы не выдавать своего волнения, двинулся вниз.

Вокруг гаишника и мертвого тела уже собиралась толпа. Сергею надо было только удостовериться. Во-первых, что мертвым был тот самый человек, что встретил Дашева с Рустамом. А во-вторых, что этот человек был мертв.

В первом он удостоверился, а во втором - нет. Человек выглядел мертвым, но, может быть, только выглядел? Никаких ран, пулевых отверстий.

Может быть, это ловкая инсценировка? Зачем? Непонятно. А если не инсценировка? То совсем уже темный лес...

Они выехали из города и остановились у бензозаправки.

- Подбирают концы, - высказал версию Муха.

- Нет, они нас надули, гаишники с ними заодно, - горячился Артист.

- Ну зачем им убирать своего же?
- поддакнул и Боцман.

- Я ничего не понимаю, - развел руками Док.

- И что мы имеем на двенадцать часов тридцать две минуты?
- взглянув на часы, спросил Сергей.
- Мы имеем два трупа, пропавшего с нашим маячком Дашева и. полный туман.

- И как из него выбираться - неизвестно, - мрачно подтвердил Муха.

- Вообще-то мы свое задание выполнили.
- напомнил Артист.
- Информацию скачали, дезу запустили...

- Господи! Я - идиот!
- хлопнул себя по лбу Сергей.
- Ну конечно! Деза! Ведь Рустам говорил - они сегодня вечером придут в институт. Так что не все потеряно! Хотя, - он повернулся к Артисту, - кто уже выполнил свое задание - свободен.

- Ну вот, и пошутить нельзя?
- обиделся Артист.

- Да я тоже пошутил, - улыбнулся Пастухов.

Настроение опять ухнуло в черную яму, как только на закате они подъехали к институту.

Первое, что бросилось в глаза, - прямо у входа в институт был выставлен пост блюстителей порядка.

Потом они увидели разбитую дверь. А потом в холле натянутые пластиковые полоски, какими ограждают место преступления, и "начерченный на полу силуэт лежащего тела.

- Оп-па, - выдохнул Док.
- Это кого же тут убили?

Сергей взглянул на окна третьего этажа, где располагалась лаборатория с компьютерами. Там ходили какие-то люди в форме.

- Все, - упавшим голосом сказал Сергей.
- Они уже побывали здесь.

- Когда? Когда они успели?
- Муху била нервная дрожь.

- А это теперь неважно, - махнул рукой Пастухов.
- Вчера ночью, сегодня днем... Важно, что мы их потеряли. И теперь уже навсегда.

Всю ночь они просидели v института - никакого результата.

Утром ребята спустились к берегу моря и зло бросали камешки в набегавшие волны. Над ними кружились чайки.

- Ну что, сворачиваемся и, как побитые псы, убираемся домой?
- спросил Боцман.

- Надо сообщить Голубкову, - вяло поддакнул Муха.

- Неужели ничего нельзя придумать?!
- в сердцах хлопнул себя по колену Сергей.

Док вынул из кармана горбушку хлеба, наверное, специально припас ее, подбросил в воздух, чайка поймала ее на лету.

- Есть одна дурацкая идея, - сказал он.

- Какая?

- Да нет, так, чепуха. Действительно, глупость.

- У нас других на этот момент нет!
- резко ответил Сергей.
- Что за идея?

- А с воздуха можно поймать сигнал маячка? Команда уставилась на Дока.

- Да я понимаю... Может, Дашев уже за тысячи километров отсюда, может, маячок нашли и уничтожили, может..

- А может, и нет!
- перебил его Сергей, вскакивая.

Глава двадцать четвертая

С Седым Иванов встретился вечером. Снова все было обставлено, как в недоброй памяти в советские времена. Черная "Волга", затемненные стекла, безмолвный водитель.

- Олег Григорьевич.
- сказал Иванов, - что происходит?

- А что происходит?
- удивленно вскинул бровь седой.

- Мы одна команда или нет?

- Мы - одна команда, - эхом ответил седой.

- Нет, Олег Григорьевич, я в такие игры не играю. На мне висит основная часть операции по внедрению в сделку между Кругловым и Мустафой, на мне лежит вся операция прикрытия, а вы...

- А что я?

Иванов понял, что не зря встревожился, когда его человек не подтвердил сообщение кодовым словом. Уж больно участливым и непорочным хотел выглядеть седой.

- А вы решили подстраховаться? Вы послали в Баку другую команду?

- Ты имеешь в виду солдат удачи?
- спросил Седой.
- Так они из другого ведомства.

- Вот об этом я твержу, - развел руками Иванов.
- Может, хватит со мной-то в бирюльки играть? Вы послали в Баку своих железных бойцов, так?

Седой недовольно поморщился:

- Какие ты слова выбираешь... Прямо какой-то боевик.

- Ну хватит!
- стукнул кулаком по кожаному сиденью Иванов.
- Сейчас не до литературы!

- Да, я послал туда команду, - сказал Седой, глядя прямо в глаза Иванову.
- И собирался тебе об этом сообщить.

- Когда? Когда все кончится?

- Нет, намного раньше...

- А почему я вообще не в курсе с самого начала?

- У конторы возникло подозрение, что кто-то начал работать на себя.

- Что значит - на себя?
- Теперь уже Иванов старался выглядеть непорочным.

- Это значит, что кто-то собирается кинуть и Мустафу, и Голубкова, и даже нас.

- И я попал в круг подозреваемых?
- обиженно произнес Иванов.

- Даже я в этот круг попал.

- Но вы-то в курсе дела!

- Не уверен. Совсем не уверен. Может быть, вслед за моей командой послали еще одну, а может, и не одну.

- Какая-то шпиономания!

- Это наша профессия - шпиономания, - напомнил Седой.

- Ас прежней командой что?

- Ее отстранили от дел.

Иванов чиркнул пальцем по собственному горлу:

- Вот так отстранили?

- Ну зачем же? Просто нейтрализовали, - соврал Седой.

Иванов уловил ложь, но виду не подал.

- Ладно. И что же дальше?

- Дальше, как и было запланировано, все идет своим чередом. Правда, теперь не только мы с вами будем контролировать ситуацию.

- Перестраховщики, - горько улыбнулся Иванов.

Такой поворот событий его явно не устраивал. Инициатива должна была оставаться в его руках. Ну что ж, тогда и ему придется предпринять кое-какие меры. Скажем, выслать еще одну команду, но теперь уже совершенно секретную, только его, Иванова, команду.

Глава двадцать пятая

По сообщению агентства РИА "Новости". Взрыв в подземном

переходе на Пушкинском площади в Москве квалифицирован

следствием как террористический акт. Составлен фоторобот двух

подозреваемых и причастности к взрыву. По свидетельству

очевидцев, это были лица кавказской национальности.

* * *

Аэроклуб они нашли легко, но, когда узнали расценки полетов - аэроклуб давно стал частным, - только что не за головы схватились. Таких денег у команды Пастухова не было.

- А скажите, авиаэкскурсии над городом бывают?
- хватался за соломинку Пастухов.

- Ага, ты еще колбасу по два двадцать вспомни!
- рассмеялся менеджер авиаклуба.

Пастухов чуть не заскрипел зубами от досады.

- А дельтапланеристы, они откуда летают?
- вдруг спросил Док.

Действительно, это была идея. Правда, никто из команды никогда не летал на дельтапланах, но многое в жизни случается впервые.

Менеджер отправил их к подножию Апшерона, где устроили свою базу дельтапланеристы.

- А что, очень хочется посмотреть на наш красивый город с высоты? спросил он на прощание.

"Ага, плюнуть тебе на голову с высоты хочется, - чуть не сказал Муха, но сдержался.
- Блин, небом торгуют!"

- Да, мы всегда мечтали!
- сладко пропел Артист.

К дельтапланеристам их привели не указания менеджера, a собственно, сами дельтапланы.

Здесь удовольствие полетать стоило куда меньше. Правда, необходимо было пройти инструктаж, который тоже стоил денег, тренировки, не за бесплатно, конечно, только после этого вам выдавался нейлоновый дельтаплан допотопной конструкции.

На все эти проволочки у команды времени не было.

Поэтому Пастухов с таким непререкаемым убеждением внушал владельцу дельтаклуба, что вот Муха всю жизнь только и делал, что летал на всем, что может летать, что он чуть ли не мастер спорта, что он вообще мировая знаменитость, а Муха так весомо поддакивал, что владелец даже не спросил никаких документов, он выписал чек, отправил на склад за дельтапланом и тут же принялся обзванивать своих знакомых планеристов, чтобы те срочно мчались на базу - готовится к полету какая-то дельтазнаменитость.

А вот как раз посторонних глаз команде и не нужно было.

Поэтому они перетащили дельтаплан подальше от скопища людского и стали отправлять Муху в первый в его жизни полет. Раз пятнадцать Муха пропарывал землю собственным и дельтаплана носом. Один раз довольно крепко шлепнулся с приличной высоты, а взлететь все не мог. Кроме того, была опасность налететь на провода ЛЭП, которые были совсем рядом.

Хорошо, что любопытных поблизости не было: позора бы не избежать.

- Да это же так просто!
- кричал Артист.

- Да, а откуда ты знаешь?

- По телику видел!

- Я по телику видел, как прыгают с небоскреба и живыми остаются, парировал измотанный Муха.

Только на двадцать пятый раз ему удалось оторваться от земли и пролететь метров двести.

И приземлился он хорошо. Только вот в полете никак не удавалось включить ноутбук. И уж о масштабном облете города - теперь это понимали все - и мечтать не приходилось.

- Да ты его на земле включи!
- размахивал руками Пастухов.

- А как я его настрою?

- На земле настрой!

- Угол не тот!

- Сейчас не до углов! Включай!

Муха включил ноутбук, пощелкал клавишами и сказал:

- Никуда я больше не полечу.

- Это еще почему?
- стал наступать на него Пастухов.

- Потому что не надо!
- радостно захохотал Муха.

И он показал команде экран. Точка радиомаяка светилась. Дашев был где-то совсем рядом.

Муха скинул ремни, отвалил в сторону дельтаплан и бросился по склону вниз. За ним вся команда.

Радиомаяк привел их в довольно живописную местность. Белая риска на экране ноутбука замерла.

Муха набрал координатную сетку и выяснил расстояние.

- Ну что, получилось, географ?
- спросил запыхавшийся Боцман.

- Что тут может получиться... Вот если бы антенну-тарелку. Хотя бы бытовую...

- Хотя бы примерный район поиска определил?
- спросил Сергей.

- Горы...

- Ты же говорил, километр-полтора...

- Объясняю для темных. Эхо возникает в горах не только от твоего голоса, но и от радиоволн.

- Если у них база, наверняка должны быть подводы электричества.

- Надо искать, - согласился с мнением Дока командир.

- Постойте, а ЛЭП!
- вспомнил Сергей.

Они направились в обратную сторону. Действительно за поворотом обнаружилась в кустах трансформаторная будка. Она получала энергию прямо с ЛЭП и отправляла ее дальше. Наверное, когда-то здесь была специальная вырубка, но теперь все настолько заросло акацией, что без мачете продраться сквозь ее заросли было делом почти невозможным. Невозможным для нормального человека, привыкшего обходить лужи на асфальте.

Ребята достали из сумок, предусмотрительно захваченных с собой, камуфляж и переоделись. Сумки с цивильным замаскировали в кустах неподалеку.

- Ну, Муха, давай мухой, а лучше ужом.
- напутствовал товарища Артист.

- Ладно, Сема, сделаем...

Хуже всего пришлось Боцману, так как единственный способ передвижения по этой местности - именно ползком или на карачках. И все-таки нижние ветви нет-нет да цепляли его габариты своими шипами.

Через пятнадцать минут такого движения вся команда основательно взмокла. Один Сергей выглядел молодцом. Сделали остановку.

Последним к отдыхающим присоединился Боцман.

- Уф, ну и парилка... Брось меня, командир, пристрели...

- И пристрелю, - не улыбнулся шутке Сергей.
- Надо в форме себя держать, а ты все пивко попиваешь... Да пляжных красавиц спасаешь. Далеко еще?

Муха открыл ноутбук и выставил сетку. Белая риска сместилась незначительно.

- Я думаю, что прямо за этой высоткой, - прикинул Муха.

- Ну ты даешь... Сколько в этой высотке?
- спросил Боцман.

- Кто ж ее, родимую, знает...

Действительно, сколько прошли и сколько осталось, можно было определить очень приблизительно. Их окружали такие плотные заросли, что невозможно было увидеть вершину.

- Здесь на Апшероне горы невысоки. Видали и круче, - хорохорился Боцман.

- Нам и так повезло!
- радовался Пастухов.
- Не скулить!

И они возобновили движение. Спускаться было не легче. Судьба послала подарок: очень скоро заросли поредели. Сергей сделал знак остальным замедлить движение. Они осторожно подобрались к пятачку чистого от кустов пространства и раздвинули ветки. Отсюда с высоты открылась панорама небольшой седловины, в нижней точке которой белел... дворец.

Люди суеверные наверняка восприняли бы увиденное как сказочный мираж. Перед глазами команды Пастухова стоял замок восточного властелина в миниатюре. Две зубчатые башни по бокам здания были увенчаны радиоантеннами. Вокруг зеленели газоны и клумбы с цветами, били фонтаны. Имелась и дорога. Она подходила к строению с запада. Вот почему им, приблизившимся сюда с юга, "она была не видна.

- Да...
- присвистнул Артист - Не иначе как магараджа проживает.

Разглядывая здание в бинокль, Сергей заметил у левой его стены джип "паджеро" и сидящего на его ступеньке человека в черной маске Перед ним на ящике были разложены детали пистолета. Человек, по всей видимости охранник, занимался чисткой оружия. Больше никаких свидетельств какой-либо деятельности видно не было. Перед строением метров на пятьдесят кусты были местами выкорчеваны, местами выжжены. Это означало только одно: хозяева не хотят, чтобы к ним приближались незаметно.

Сергеи дал команду разделиться и обойти здание с двух сторон. Это давало дополнительную информацию плюс позволяло точнее сориентироваться на местности. Сбор назначили у подъездной дороги.

Соединившись, обнаружили еще одного охранника у центрального входа. Там же стояла машина, на которой привезли Дашева.

- Ломанем, командир?
- предложил Артист.

- Рано. Снаружи двое. Неизвестно, сколько внутри.

- Да хоть десяток. С каких пор это нас смущало?

- Это тебе не лица кавказской национальности. Это ребята покруче. Заметил, какие у них железки? Кроме того, неплохо было бы выяснить конечный пункт доставки Дашева. Для нас это сейчас главное. Сообщим Голубкову. В принципе основную работу мы выполнили, а самодеятельность ни к чему.

Муха порылся в заплечном рюкзачке и вытащил пневматический пистолет. Снарядил его специальным патроном.

- Давай, - разрешил Сергей.

Муха медленно пополз к зданию.

- Интересно, на какие шиши и когда это выстроили?
- проворчал Док.

- Какая разница, Док. Ясно, что не новый русский, а старый партийный азербайджанец, - сказал Сергей.

- Не люблю, когда богатый - и вор. Можно понять, когда нищий ворует с голода, а нынешняя генерация, у них же щеки со спины видно, все равно руки тянут.

- И поесть не мешало бы...
- мечтательно выдал Артист.

- Терпи, им, - кивнул док на охранников, - труднее. В этих масках и зимой душно, а они вон в самую жару утеплились.

Маски на лицах охранников казались и Сергею сильно подозрительными. Действительно, к чему этот камуфляж в такую жару и в такой глуши?

Муха тем временем подобрался ко дворцу метров на двадцать. Теперь все стали напряженно следить за реакцией охранника. Похоже, что того до такой степени разморило, что он готов был вот-вот клюнуть носом. Но Сергей знал, что это впечатление обманчиво, что тренированный слух мгновенно может отличить посторонний звук от фонового шума. Дальше сближаться с фасадом здания было рискованно вдвойне.

Но Муха был профессионал. Ему не требовалось читать мысли товарищей. Он уже сам понял, что приблизился на критическое расстояние. Осторожно и тщательно прицелился в самое большое окно и нажал на спуск. Раздался еле слышный хлопок.

Охранник мгновенно повернул голову на звук, потом перевел взгляд на границу кустов. Ничего, подозрительного. Все тихо. Охранник поднял стоящее у его ног пластмассовое ведро и опрокинул себе на голову. Муха позавидовал водным процедурам, тем не менее воспользовался действиями охранника для разворота в обратном направлении.

Артист раскрыл ноутбук:

- Док, ты много смыслишь в медицине, а как насчет этого? Пока будем ждать Муху, черт знает сколько времени пройдет, могли бы уже и послушать...

- Удалить вон тому человечку аппендикс голыми руками могу, - Док кивнул на охранника, - гланды вырвать голыми руками. А что касается техники - уволь.

- Значит, будем ждать, - вздохнул Артист. Через томительных четверть часа приполз взмокший Муха.

- Зараза, всю кровь выпил, - пожаловался он.
- У них конюшни, что ли...

- Кто?

- Да слепень. Впился, гад, а мне не пошевелиться.

Он потянулся к ноутбуку и проворно забегал пальцами по клавиатуре.

- Микрофон я посадил на самое большое окно. Думаю, это или столовая у них, или гостиная.

- Правильно решил.

- Я звук врубать не буду, а то этот хмырь больно дергается. Заметили, как он на хлопок среагировал? Профи.

Сергей кивнул.

Экран горел ровным светом несколько минут. Когда ожидание стало надоедать, мигнул.

- Кто-то вошел, - откомментировал реакцию ноутбука Муха. На экране побежали буквы. Они складывались в слова. Слова в предложения. Там, где электроника не разбирала смысл, на экране возникал знак вопроса. Информация выглядела так:

- СОЕДИНИСЬ С СЕДЫМ ??? ДАШЕВА ВЗЯЛИ ??? ПРО ФИЛИНА ДАШЕВУ НИЧЕГО НЕ ??? ЙОШКА-ОЛУ ОТПРАВЛЯЕМСЯ ??? ПУНКТА НОМЕР ДВА ???

Дальше шли сплошные знаки вопроса. Потом экран дважды мигнул.

- Кондишн включили, гады, - пожаловался Муха.
- А так машина вполне...

Он радовался за технику, словно это была его личная заслуга и изобретение.

- Ладно, сматываемся... Артист остается здесь. Нам надо связаться с Голубковым. События принимают характер обвала. А мы даже не знаем, что происходи! и кто вообще наш враг.

Глава двадцать шестая

- ...Террористический интернационал, - ответил Голубков.
- Вам что-нибудь известно об этом?

- Что-то президент говорил, - вспомнил Муха, следящий за прессой. Фундаменталисты, что ли?

Они связались с Голубковым в обговоренное заранее время. Сергей включил громкую связь, чтобы вся команда слышала голос полковника и могла задавать ему вопросы, если возникнут.

- Почти. В общем, так. Примерно в начале девяностых годов мусульманский фундаментализм начал очень сильно меняться. И вполне обычные люди становятся абсолютными радикалами, которые не принимают не только западные цивилизации, но и либеральные режимы в самих мусульманских странах. Они отрицают все и призывают только к боевым действиям. Война. Против всех. У нас это - Чечня, Таджикистан, Киргизия. А теперь вот талибы у самых границ. Режим жизни такой - пять раз в день намаз, вера в Аллаха и пожизненная война с неверными. Джихад. Неверными, к вашему сведению, для них являются практически все. Во всяком случае, все немусульмане. Я думаю, что эта информация достаточно важна для вас...

- Насколько я понимаю, - вспомнил Док, - их финансировали американцы?

- Да, - согласился полковник, - сначала их финансировали американцы...

- Вот же прикормили на свою голову. На экране ноутбука возникла фотография человека с длинной седой бородой.

- Вот этого человека зовут Усама Бен Ладен, - прокомментировал Голубков.
- Это один из лидеров интернационала. Только личное состояние Ладена оценивается примерно в пять миллиардов долларов. Недавно этот человек сказал так: "Мы не делаем разницы между американцами, носящими военную форму, и гражданскими лицами. Они все - наша мишень". Вот что получили американцы. Численность личных боевиков Бен Ладена, по нашим подсчетам, составляет более пяти тысяч человек.

- Это серьезно, - согласился Сергей.

- "Я, сын честного и славного джигита, клянусь святым и почитаемым мной местом, на котором стою, принять подвиг абречества и во дни этих годов не щадить ни своей крови, ни крови всех людей, истребляя их, как зверя хищного. Клянусь отнимать у людей все, что дорого их сердцу, их совести, их храбрости. Отниму грудного младенца у матери, сожгу дом бедняка, и там, где радость, принесу горе. Если же я не исполню клятвы моей, если сердце мое забьется для кого-нибудь любовью или жалостью - пусть не увижу гробов предков моих, пусть родная земля не примет меня, пусть вода не утолит жажды, хлеб не накормит меня, а на прах мой, брошенный на распутье, пусть прольется кровь нечистого животного", - вдруг продекламировал Док.

- Это еще откуда?
- изумился полковник.

- Книгу на развале купил. Пишут, настоящая средневековая клятва абрека.

- Прямо монолог Чацкого... Вы случайно не в Спас-Заулке ее приобрели?
- В голосе полковника слышалась явная ирония.

- Вы тоже выдали арию оперного певца, - резко ответил Сергей. "Задание простенькое, всего-то делов - ничего", - передразнил он полковника.
- А теперь выходит... Нам что, со всем этим интернационалом воевать?

- Ваше задание локальнее, - не стал обижаться полковник.
- У нас есть основания предполагать, что будущие полигоны для испытаний тектонического оружия Бен Ладен будет искать на территории наших соседей...

- Даже так?..
- присвистнул Муха.

- ...или па нашем территории.

- Значит, это они положили глаз па "Меркурий"?

- Да, некоторое время назад они заинтересовались нашим тектоническим оружием.

- Слишком много возникает вопросов, Константин Дмитриевич, недовольно констатировал Сергей.

- Выкладывай. Все, что смогу, - проясню.

- Кто такой Филин?

- Птица, - недоуменно ответил Голубков.

- А Игорь Филин?
- усмехнулся Пастухов. Некоторое время Голубков не отвечал. Потом спросил озабоченно:

- Откуда вы знаете эту фамилию? Он сотрудник Института физики Земли. Занимался "Меркурием". Здесь в Москве.

- Боюсь, он уже не в Москве, - сказал Пастухов.

- Украли?

- Йошкар-Ола не имеет отношения к Филину?

- Сейчас.
- И полковник снова замолчал. Сергей понял, что Голубков сверяется со своими бумагами.

- Да, Игорь Филин из Йошкар-Олы. У него там остался отец.

- Значит, нам туда дорога...

- Значит, - согласился полковник.

- И еще. Мы тут просмотрели изъятые в институте материалы.

- Это что - любопытство?
- съязвил Голубков.

- И поняли, - продолжил Сергей, - что вся система "Меркурий" ничего не стоит без одного важного компонента.

- Да? Какого же?

- Сверхчувствительного сейсмографа.

В эфире снова наступила тишина. Пастухов понял, что на сей раз Голубков ни с какими своими бумагами не сверялся.

- Константин Дмитриевич, алло, вы на связи?

- Да, я здесь.

- Слушаем вас.

- А что слушать, ты прав, Сергей. Сейсмограф повышенной чувствительности. СПЧ-1, как его называют, действительно существует.

- И где он?

- А вот этого я не знаю. И вот это...

- Должны узнать мы?

Полковник опять долго молчал, но теперь Пастухов знал, что Голубков не сверяется с бумагами, не раздумывает, а просто не решается сказать "да".

Глава двадцать седьмая

К базе, где прятали Дашева крепкие парни в масках, они вернулись уже ночью.

Артист доложил:

- Никакого движения. Чего-то ждут, что ли. Только один отлучался в город, кажется.

- Что, в маске?

- Сел за руль в маске, а как там дальше - не видел.

- Ясно.

Муха просмотрел записи разговоров - ничего интересного. Даже подозрительно обыденными были беседы скрывшихся во дворце бойцов.

- Что, они так и собираются тут сидеть?
- высказал свое сомнение Док.

- Посмотрим. Значит, так, Артист и Муха занимают позицию к северу и востоку от дворца. Я к югу, а Док останется здесь. Если замечаем какое-то движение, тут же оповещаем всех. Если они соберутся уйти - а я думаю, как раз ночью они и попытаются уйти, - никаких громких телодвижений, только тихое преследование.

- Ага, они сядут в какой-нибудь вертолет, а мы что, на дельтаплане их догонять будем?

- Нет, Боцман сейчас же отправится в аэропорт и узнает обо всех рейсах на Йошкар-Олу.

- А если таких рейсов вообще нет?

- Мне объяснить?
- строго сказал Пастухов.
- Значит, смотри рейсы, которые идут в том направлении. Забронируй места на всех И жди. Если они улетят, мы дадим тебе знать

Боцман кивнул и тут же скрылся в зарослях.

Ну, подумал Сергей, вроде бы все предусмотрел. В том, что команда отправится в Йошкар-Олу, он не сомневался. Во-первых, про Филина интересовались еще у Рустама, а во-вторых, люди в масках сами упомянули о ней в связи с фамилией Филин.

Тут, впрочем, было кое-что странное. Если Филин на своей родине, то, во-первых, как он там оказался? Во-вторых, почему люди в масках не взяли его еще в Москве, почему они спрашивали о Филине у Дашева. И самое главное, почему они убили Рустама и своего же человека?

Словом, загадки множились. И разрешить их простыми упражнениями ума не получалось.

Через полтора часа вышел на связь Боцман.

- Пастух, все сделано. Есть один рейс на Йошкар-Олу. Через три часа. И еще пять в том же направлении с промежутками в полчаса. Если что - мы можем успеть.

- Жди, - приказал Пастухов.

Было уже далеко за полночь. Но почему-то спать не хотелось, не нужно было прилагать никаких усилий, чтобы бороться со сном. Пастухов попытался определить природу собственной бессонницы. И не смог. Периодически связывался с ребятами - те тоже были бодры, даже как-то нервически возбуждены.

Это тоже было странно, потому что Муха, скажем, даже выхлебав на ночь огромный термос с крепчайшим кофе, мог запросто уснуть стоя. Ночные дозоры были для него мукой. А сейчас - как огурчик. И это несмотря на то, что они прошлую ночь не спали, провели довольно веселенький денечек и вообще вымогались.

"Это интуиция, предчувствие, - понял наконец Пастухов.
- Что-то должно случиться".

Впрочем, эта догадка тоже мало что проясняла. Конечно, должно было случиться - люди в масках с минуты на минуту покинут базу. Пастухов это знал, но почему-то понимал, что тревожное предчувствие лежит совсем в другом месте.

В руке завибрировала рация.

Пастухов нажал кнопку связи.

- Пастух, Артист. Охранники ушли в дом.

- Понял, Артист.

Наверное, смена.

Он прислушался к наушникам - во дворце никаких разговоров, только шаги, скрип дверей. Потом все стихло.

- Артист, Пастух. Смена появилась?

- Нет. Ясно.

- Сейчас будут уходить. Следи в оба.

- Обижаешь.
- ответил Артист.

Куда они направятся? В аэропорт? Хорошо бы. Куда полетят? В Йошкар-Олу? А если его догадки не оправдаются? Тоже не страшно: если люди в масках сейчас сядут в свой джип и поедут даже на край света, Пастухов с командой их не упустит. Только на том свете солдаты удачи их достать не смогут.

Потом Сергей мистически думал, что именно этой мыслью он и заставил произойти то, что случилось.

Сначала в окнах погас свет. Но всего на секунду. А потом вспыхнул во всех сразу, но слишком яркий, слишком неживой, смертельный свет. А еще через мгновение окна вылетели под напором огня. И только за этим по седловине прокатился оглушающий взрыв. Белый сказочный дворец в мгновение ока превратился в черные развалины, над которыми поднялся столб огня и дыма. Ни одной живой душе внутри дворца выжить было невозможно.

Первым вскочил Док и метнулся вниз по склону, обдираясь о кусты акации, туда, к пожару, вторым летел с другой стороны Муха. Когда они были на расстоянии метров в триста, рванул бензобак горевшего джипа. Пастухов немного поотстал. Артист - тоже. Но не намного. Они все оказались у страшного пожарища почти одновременно.

- Что это было, командир?
- ошалелыми глазами смотрел на Пастухова Муха.

- Шоу Бенни Хилла!
- отмахнулся Сергей.
- А ты как думаешь?

- На них что, бомбу сбросили?

- И ты видел самолет?

- Ну и рвануло!

- Кто ж их так?

Сергей не ответил, он бросился к фонтану, подхватив на бегу пластмассовое ведро, зачерпнул воды и плеснул в огонь.

Команда вышла из ступора. Действительно, надо было гасить пожар, а вдруг хоть кому-нибудь удалось выжить.

Ведрами, правда, они тушили бы огонь долго. Хорошо, Док сообразил, в тлеющей подсобке нашли поливочные шланги и стали тушить огонь уже более результативно.

Скоро можно было, не без риска конечно, войти на первый этаж. И Сергей, которого предварительно окатили из шланга с головы до ног, бросился было к зданию, как в кармане завибрировала рация.

- Да!