Мамонтова арестовали в его собственном доме, провели под конвоем по городу, причем до тюрьмы шли пешком пять километров… Пять месяцев держали в одиночной камере. А на суде один из свидетелей сказал, что подсудимый заслуживает… четырех памятников: в Мурманске, Архангельске, на Донецкой железной дороге и на Театральной площади в Москве. За что же судили Мамонтова? Получая от государства разрешения на строительство железных дорог, по условиям сделки Савва Мамонтов приобретал и убыточные предприятия – машиностроительный и железоделательный заводы. Замыслы у Мамонтова всегда грандиозные: есть свое железо, значит можно делать собственный подвижной состав, создать железнодорожный концерн. Деньги на модернизацию производств он берет в кассе Ярославской железной дороги, без ведома акционеров, но с согласия министра финансов Сергея Витте. Взять там, где есть, а потом доложить – обычная неофициальная практика. Недостачу покроет прибыль новой железной дороги, ведь министр финансов обещает Мамонтову концессию на строительство линии Петербург – Вологда – Вятка. А пока, опять же по совету Витте, Мамонтов берет ссуду в Петербургском банке.
Все, ловушка захлопнулась. Концессию на строительство новой железнодорожной ветки у Мамонтова отбирают. Банк требует погасить ссуду. Он еще мог бы попытаться разобраться с долгами, но дело передают в суд, и Савву арестовывают. Очевидно, для окончательно уничтожения империи Мамонтова нужно было держать его в тюрьме. Залог назначили в 700 тысяч. Друзья начали собирать деньги, даже сотрудники железной дороги скидывались, но сумму залога подняли до 5 миллионов. Таких свободных денег ни у родственников, ни у компаньонов не нашлось…
Мамонтов не спрятал деньги, не вывез их в Швейцарию – он все до копейки вложил в мечту: хотел построить железную дорогу от Ярославля до Вятки, чтобы оживить забытый Север. «Савва Иванович поскользнулся, – гремел его защитник на суде. – Но это было проигранное сражение, начатое полководцем, убежденным, что он принял бой в интересах отечества! Если бы Мамонтову не помешали – все его грехи были бы забыты, и Россия обогатилась бы и новыми путями сообщения, и прекрасными заводами, которые в русских руках служили бы государству»… Суд признал растрату, однако подсудимый был оправдан. После оглашения приговора публика рукоплескала и обнимала всех участников процесса.
Почему съели Мамонтова? Есть версия, что это был эпизод борьбы казенного и частного железнодорожного хозяйств, государство подминало частный бизнес. Говорили и о высочайшей интриге, борьбе между министрами финансов и юстиции. А чуб, по пословице, затрещал у Мамонтова. Мне кажется, все банально: «хотели кушать – и съели Кука». Мамонтовские предприятия забрали люди, близкие Витте. На суде адвокат спрашивал свидетеля, сколько при Мамонтове получал директор завода? 6000. А при новом правлении? 25 000. Мамонтов деньги на дело расходовал. А многим хотелось на себя. Гостиницу «Метрополь» у купца отобрали. Новым владельцам не нужны были ни галереи, ни скейтинг-ринк, а уж тем более оперный театр. Театр – мероприятие всегда убыточное! Все помещения удалось переоборудовать… кроме центрального фойе. И в нем под гигантским стеклянным куполом открыли ресторан.
