Пешком за монстрами!

— Собако-ёж… он бросился… прыгнул в нашу сторону… он хотел… хотел сожрать нас! — перешёл на крик Эдик.

— Вообще, ничего не понимаю, — пожала плечами Анфиса, отводя в сторону Демидова-младшего и осмотрев след от укола. — Будто и правда кто-то его поранил… Хотя не сильно… — затем повернулась к нему, — Ты что, садился на этот скелет? Зачем ты так сделал? Это же экспонат музея!

— Вы что со скелетом сделали⁈ — услышал я крик проводника. — Это же кошмар!

Все вернулись обратно. Экспонат развалился. Отвалился череп, две костяные лапы и несколько игл.

Мне даже нить не пришлось разрывать. Мана выгорела из костей, и связь растворилась сама по себе.

— Это что такое? — Анфиса строго посмотрела на Коленьку и Эдика.

— Он сам набросился, — пробормотал Эдик, постепенно приходящий в себя.

— За это положен штраф, — угрюмо пробормотал проводник. — Большой штраф.

— Так, Коля, признавайся, кто из вас трогал скелет, — Лена нависла над Демидовым-младшим.

— Это всё Эдик, — показал пальцем на подельника этот мелкий гадёныш.

— Эдик, что за дела⁈ — воскликнула Анфиса.

— Это всё Коля! Я не прикасался к нему! — Эдик показал пальцем на Демидова-младшего.

Анфиса выдохнула, поставив руки в боки, отошла к окну. Затем вернулась.

— Так… — строго ответила она. — Чтоб никому не было обидно, штраф делится между вами пополам. Я выпишу документы прямо сегодня. И родители ваши их оплатят. Может, они хоть вам объяснят, как надо вести себя в приличных местах.

Мы переглянулись с Мишкой. У него была такая кислая мина, что я не удержался, улыбнулся.

— Это всё он, это Смирнов всё подстлоил! — Демидов-младший аж подскочил, тыча в меня пальцем.

— Коля, а ну перестань! Это ваша вина, и нельзя обвинять тех, кто ни при чём, — осадила его Анфиса.

Коленька-кусок дерьма мамонта-Демидов злобно зашипел в мою сторону, но затем отвернулся. А что он мог ещё сделать? Ни-че-го.

Я снова победил! Жаль, конечно, что ему не объявили второй выговор. Но всё ещё впереди.

После этого происшествия мы спешно покинули здание музея. Ну и славно, а то я начинал уже скучать.

Вернувшись в садик, наша группа пообедала куриным супом. Затем все вернулись в игровой зал.

Прогулка на площадке отменяется. Пошёл сильный дождь, и метео-маги обещали, что такое будет твориться до вечера.

Ну что ж, мы с Мишкой и остальными детьми из моего отряда принялись собирать конструктор.

Но вот я заметил, как Эдик подозрительно оглянулся. Почесал в коридор. Воспитательницы как раз наблюдали за группой что-то не поделивших между собой ребятишек.

Что же задумал этот мелкий гадёныш?

Змейка — на выход!

Когда питомица выплыла в коридор, я услышал чей-то писк. Он доносился из живого уголка — небольшого помещения, где стояло несколько клеток с живностью.

А потом и увидел, как Эдик вытащил из клетки одного из хомячков.

Он сжал его в руке, а тот запищал ещё сильнее.

— Ну-ка, хомяк, надуй свои щёки, — довольно процедил он сквозь зубы. — Ну же… Давай, раздувай.

Этот мелкий живодёр ещё сильнее сдавил зверька и тот открыл пасть. Хомячок явно задыхался.

Ах ты ж, паскудник мелкий!

Ну ладно, ты сам напросился. Я связался с животным и приказал ему вырваться.

«ПРЕДСТАВЬ, ЧТО ТЫ МОНСТР! САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ! КРОВАВОЕ И БЕСПОЩАДНОЕ ЧУДОВИЩЕ!» — приказал я грызуну.

— А ну, делай, что я сказал. Слышишь, сволочь мелкая?.. — между тем шипел Эдик, потряхивая зверька.

Но хомячок сделал то, чего никак не ожидал этот живодёр.

Он утробно зарычал, распрямил лапку. На ней вытянулись коготки. Которые и воткнулись в руку, сдавливающую его тельце.

— Ах ты, вонючий кусок шерсти! Я тебе покажу! — вскрикнул от боли Эдик и непроизвольно ослабил хватку.

Этого оказалось достаточно, чтобы зверёк вывернулся, освобождаясь. А затем подпрыгнул и вцепился зубами в нос негодяя.

— АЙ! АЙ-ЯЙ-Я-ЯЙ! — заверещал Эдик, пытаясь скинуть с себя мелкого монстра. — АЙ! ПОМОГИ-ИТЕ!

На шум прибежала Анфиса ровно в тот момент, когда я приказал хомячку разжать челюсти. Зверёк упал возле клетки. Замер и задрожал.

Я зашёл в живой уголок вслед за воспитательницей.

— Что произошло⁈ Почему у тебя нос в крови? — Анфиса растерянно уставилась на Эдика. Затем стащила с полки аптечку.

— Он меня укуси-и-ил, — зарыдал Эдик.

В это время Анфиса уже смочила ватку чем-то зелёным.

— Немного пощипит, — она прислонила кусочек ваты к его ране.

— Ай-ай — айя-я-яй, — поскулил Эдик.

— Тебя хомяк укусил? — удивлённо посмотрела на зверька Анфиса.

— Я видел, как он его мучил, — сказал я.

— Не лезь, Смирнов! — злобно вскрикнул Эдик.

— Ты сдавливал его в руке, — процедил я.

— Ну, видишь. Вот и получил, — обратилась к этому живодёру Анфиса. — Нехорошо обижать животных.

— Да он сам! — вскрикнул Эдик.

— Не обманывай меня, — строго взглянула на него воспитательница.

Анфиса аккуратно переложила хомячка в клетку и повела Эдика в зал.

— Серёжа, пойдём! — окликнула она меня.

Я на прощание разорвал связующую нить, а хомячок подполз к клетке и… — чёрт, как же это забавно! — он надул щёки!

Я чувствовал, как зверёк мне был благодарен и рад, что я избавил его от этого мелкого изверга.

Конечно же, Эдик повернулся и увидел это. И затем зарыдал от обиды: