Песий бунт

За время, прошедшее со скандальной телепередачи, в мире произошли кардинальные перемены – Полянка, напуганный странным звонком, бросил все свои силы на борьбу с пьянством и преуспел в этом (а компрометирующие документы, которые исчезли у него из тайного сейфа, волшебным образом вернулись).

Собак больше не зажимали людей в кольце своих взглядов – породистые псы постепенно стали возвращаться к своим хозяевам, дворняги потянулись обратно к заводам и лоткам у остановок…

Умнику теперь пришлось плохо – если собаки просто отбегали от его атак, то хозяева, обрадованные возвращением блудных питомцев, вели себя более радикально. Физиономия Умника теперь светилась синяками разнообразнейших расцветок и форм, речь приобрела характерную шепелявость.

Некоторые старушки при виде грозы собак перехватывали поудобнее палки и костыли и начинали метелить Умника, не дожидаясь начала военных действий.

Конечно, избитый Умником телеведущий подал заявление и Умника нашли – но после врачебной комиссии решили не связываться. Хотели было отправить его во всю ту же Потешку, но ведущий приложил все свое влияние и безумца оставили на свободе.

Некоторые проблемы остались с Лосиным Островом. Но когда Полянка отправил туда грузовики и течение недели весь мусор по обочине дороги был собран и увезен, когда на перекрестах поставили баки, когда на тропинках стали встречаться конные патрули, за сданный мусор старушкам платили деньги и при этом за брошенную в сторону бутылку можно стало схлопотать штраф с минимальную зарплату – аура леса заметно изменилась.

Кого не коснулись изменения – так это Расстригу. Он как сидел у огня, задумчиво созерцая желтую пляску, так и продолжал сидеть. Основную часть времени он проводил за чтением священных текстов, иногда вместе со своими учениками совершал вылазки в город – только для того, чтобы сдать собранный в лесу мусор и на вырученные деньги купить круп и хлеба. Место огородной зелени в его рационе заняли трава сныть и заячья капустка…

Собаки, которые обеспечивали им безбедную жизнь, исчезли так же внезапно, как когда-то все это началось – но Расстрига не расстраивался. Он охотно делился странностями своего взгляда на святую книгу со всеми, кто забредал на огонек, и скоро молва о лосиноостровском отшельнике пошла по округе.

Большой пестрый дог так и не вернулся к хозяину – на излете одиннадцатого года жизни у него отказала печень. Двое суток его мучила пустая рвота, потом живот раздулся от водяного отека – и еще через день остатки собачьей стаи ушли от холодного тела своего вожака.

Напрасно Витек – теперь Виктор Степанович, отец двух близнецов, председатель кинологического клуба – внимательно смотрел на каждую пеструю собаку. И никто из прохожих даже не догадывался, что события, в течение долгого времени лихорадящие Москву, начались с похмельного утра этого небольшого человека.