Песий бунт

Пестрый дог знал все – и как Полянка пересел в огромную машину и как вылез из нее, и как набирались полулегальные команды истребителей собак, и как собаки, вдруг выйдя из повиновения, в ответ на собственное истребление стали рвать людей…

Знал он так же, что будет дальше – и про ярость Умника, который на тот момент корчился, раздираемый по нервам сульфазиновой болью, и про философское спокойствие его бывшего хозяина, Витька, который парился в психушке уже месяц и находил, что это не так уж и плохо…

Знал он и про скорое противостояние не на жизнь, а на смерть, знал, сколько прольется крови из за открытия Умника – а в том, что Умник своим открытием воспользуется, не было никаких сомнений…

С собой она оставил только пятерых кавказских овчарок, которые несли караульную службу вокруг логова и по очереди грели его бока в холодные ночи, и несколько гончих – они подбегали к границам леса и обменивались с гонцами из районов информацией, а так же забирали принесенную еду.

Харчей хватало на всех – большинство людей, как ни странно, приняли предложенные условия, не особо задумываясь над причинами, их вызывающими – и спокойно отдавали встречающим из во дворах собакам часть своих покупок.

Пестрый навострил обрезанные уши – он получил информацию, и она ему не понравилась. Но выбора не было… дог поднял голову – над лесом прокатился басистый вой, и уже через минуту перед ним стоял старый и самый опытный гончак.

– Передашь посланцам, что на Потешной улице в психушке лежат два человека…обоих нужно освободить. Бывший мой хозяин и еще один, второй, я его не знаю… кроме того, из бросивших пить приведете сюда четыре человека – используйте ваши телепатические способности… скоро начнется…

Гончак, не спрашивая, склонил морду в белых шрамах в знак того, что понял и растворился в ночи тенью леса.

* * *

– Ты что, не понимаешь, к чему это все ведет?

Кипятился Умник и Витек, уже заразившийся больничным равнодушием, спокойно смотрел на бывшего собутыльника.

– Ну и к чему? – вопросил он, аккуратно обгрызая остаток ногтя с большого пальца – что там такого страшного твориться на воле? Значит, грести вас начали под гребенку? Пока еще начальство не спохватилось, что нам постепенно писец приходит?

– Ага!! – взвился Умник и Витек торопливо приложил палец к губам..

– Дурень, да? Ты что орешь? Тебе еще пару кубов сульфазина хочется?

– Ага – шепотом продолжил Умник, которого еще ломало от четырех кубов сульфазина – в лопатку и ягодицу – ага, опомнились, идиоты… все таки сообразили, что нам…

– А что нам? – Витек осмотрел кровавую кромку одного ногтя и перешел на указательный палец – что с нами будет? Вот послушай – вдруг оживился он – тут мужик лежал, интереснейшая, я тебе скажу, личность… так вот, он говорил примерно то же самое, что сейчас по телевизору однодневки долдонят…

– Конкретней? – нахмурил рыжие брови Умник.

– А… – Витек махнул рукой. Из-за забранного частой запыленной решеткой окна психушки мир казался странным далеким сном, ради которого не стоило тратить нервы – все то же самое…дескать, человечество себя не оправдало, что мы слишком заняты собственными крысиными бегами, чтобы обращать внимание не то, что происходит вокруг, что эксперимент с населением планеты разумными тварями себя исчерпал. А твари неразумные гораздо выгоднее и надежнее…

– Что ты такое говоришь? – квадратная челюсть Умника от удивления едва не достала до груди – кто это выгоднее и надежнее? Как это?