«Пёсий двор», собачий холод. Тетралогия (СИ)

Смотрелись они, надо заметить, весьма странно — пожалуй, даже экзотично. С Валовым Сандрий решился заговорить, потому что это показалось ему вполне уместным: он и сейчас был при хорошо выглаженном пиджаке и узком галстуке, в тоненьком, почти щегольском пенсне; разночинец и есть. Лица его не покидало выражение некоторой чрезмерной и почти комичной серьёзности; однако просидевший всё детство над книгами брата Сандрий подозревал, что дело тут попросту в плохом зрении: щегольское пенсне вынуждало Валова постоянно чуть запрокидывать голову, что придавало ему выражение не вполне естественного высокомерия. Не отталкивающего, впрочем.

К друзьям Валова Сандрий приглядывался теперь с изрядной долей любопытства, будто хотел обсчитать и взвесить сходства. Вот только дельных, говорящих сходств с наскоку обнаружить не удалось, в голову лезли сплошь глупости. К примеру, все здесь — кроме лежащего, коего рассмотреть не выходило, — были как на подбор светловолосы. Пепельная шевелюра самого Валова бросалась в глаза ещё при первом знакомстве; но и два друга его, пожалуй, могли бы называться блондинами — вот и вся общность. Один был коренастый, стоял в развалку и по рукам казался рабочим; простецкая его манера держаться могла бы смутить Сандрия, но впечатление сглаживал взор — наимягчайший и дружелюбнейший. Второй же — наоборот, весь какой-то узенький, бледный, с прозрачными травянистыми глазами; с учётом того, что безрукавый его сюртук был тем глазам в тон и словно бы шился аккурат под студенческий пояс, в нём угадывался человек состоятельный и благовоспитанный.

Третьего друга Валова — того, что разлёгся на парапете, — блондины пока загораживали.

На подошедшее новое лицо они смотрели, пожалуй, выжидательно.

— Сандрий, с вашего позволения, Придлев, студент Института имени Штейгеля, — отрекомендовался Сандрий с полупоклоном, после чего несколько нерешительно протянул руку Валову: — Приветствую.

Валов улыбнулся и руку пожал.

— Ну что ты, Сашка, как неродной? Или всё-таки не Сашка? Сандрий… — задумчиво протянул лежащий, не предпринимая попытки сесть или хотя бы посмотреть на собеседника. — Ну пусть бы и Сандрий. Хикер'aкли.

— Будьте здоровы, — рефлекторно кивнул Сандрий и немедленно ощутил, как от привычной несмешной шутки челюсть свело оскоминой. Впрочем, он действительно только задним умом сообразил, что лежащий студент так, видимо, представился.

Хикеракли в ответ на это мгновенно прервал своё вольготное лежание, вскочил с парапета, в полсекунды оказался прямо перед носом у Сандрия и схватил того за галстук. Глаза его сверкали.

— Вы, сударь, сейчас оскорбили национальную пихтскую гордость! — бешено рявкнул он, посверлил немного Сандрия взглядом, после чего вдруг задумчиво поджал губы. — Бы. Оскорбили бы, если бы она существовала. Хикеракли — это моё имя. А «будьте здоровы» — это в Штейгеле такой юмор? Как-то, по-моему, не особо.

— По-моему, тоже, — честно согласился Сандрий, поправляя галстук.

Когда Хикеракли встал, сделалось ясно, что он чуть ли не на полголовы Сандрия ниже. И, в отличие от своих приятелей, не блондин. А впрочем, может, и блондин: навскидку было затруднительно подобрать верное слово; пожалуй, хотелось отметить, что волосы Хикеракли не зелёные. С другой стороны, разве так про людей говорят? Ведь не приходит же в голову заявить, что солнце, пожалуй, не синее, а вода, знаете ли, нынче у нас мокровата.

Тем не менее, хоть зелёными они не были, но были сизыми, что ли, — странного цвета, точно у культуры плесени, прижившейся на человеческой голове. И глаза тоже странные — тёпло-коричневые, с кирпичной рыжиной.

В сочетании с низким ростом всё это наводило на мысли о, в самом деле, пихтах. Сандрий слышал, что где-то в Росской Конфедерации вроде бы есть такая народность, но вживую никогда с ними не сталкивался — и уж тем более не верил, что волосы действительно могут быть, гм, зеленоватыми.

— Сразу-то на всего не пялься, на завтра не останется, — хмыкнул Хикеракли и бодро запрыгнул обратно на парапет. — Смотри, у меня чего получше есть.

На сей раз перед носом Сандрия оказались подошвы сапог. «Та нога», — гласила левая, красная. «Не та нога», — спорила правая, синяя.

— Отпечаток на земле получится зеркальным. Следовательно, письмена сии нужны не для того, чтобы оставлять следы, а для того, чтобы демонстрировать их желающим прямо в лицо, — откомментировал Сандрий.

Хикеракли снова хмыкнул.

— Дык а я чем занимаюсь?

— Не представляешь нас, — спокойно заметил ему коренастый блондин.

Хикеракли с картинной медлительностью перевёл на него взгляд.

— Это потому что всё ценное Сандрий уже увидел. — Он выделанно вздохнул и ткнул пальцем правой руки в стоявшего от него слева коренастого блондина: — Др'aмин. — Левая рука указала на стоявшего справа блондина в зелёном: — Скопц'oв. Они мои лакеи, и им очень приятно.

— Скопцов? — не совсем, пожалуй, вежливо переспросил Сандрий, пожимая протянутые руки. Хикеракли, видимо, полагалось пожать разве что пресловутую ногу.

— Скворцов, — всё так же спокойно поправил Драмин.