Пески Калахари

— Нет. Я не успела сообщить ему. Долетела до Леопольдвиля, опоздала на самолет до Ливингстона и попала на «Импалу» вместе с вами. Дождись мы рейсового самолета, с нами ничего, наверное, не случилось бы.

О'Брайен промолчал. Он тоже опоздал на свой рейс я вынужден был сесть в самолет южно-африканской компании «Импала», которая, вообще-то говоря, располагала хорошими машинами и отличными пилотами. Но тут им не повезло. Из-за неполадок в двигателе пришлось приземлиться в Анголе. Ночь он провел в старом португальском отеле, утром познакомился со Стюрдевантом, в прошлом летчиком-истребителем. За завтраком тот предложил доставить их в Виндхук. У него был сверкающий новенький самолет; пилот, по-видимому, успел разбогатеть, совершая коммерческие полеты и перевозя оборудование и шахтеров за хорошую плату. Итак, они сели в его самолет и вылетели в юго-восточном направлении. Ночью неожиданно поднялся резкий ветер. Самолет бросало словно щепку, и к рассвету стало ясно, что они окончательно сбились с пути. Стюрдевант вел машину над бесконечными песками и скалами почти на бреющем полете. Горючее кончалось.

— Миссис Монктон, — снова обратился к Грэйс О'Брайен, — а ваш муж? Он остался в Нигерии?

— Я развелась с ним, — ответила Грэйс после некоторого колебания.

О'Брайен кивнул.

— В Африку я вернулась в прошлом году, — продолжала она. — Из Англии. Решила после развода остаться с отцом.

— Понимаю, — проговорил О'Брайен. Ему было интересно все: и что за человек ее муж, и хорошей ли она была женой.

— Не думаете ли вы, что пилот «Импалы» так глуп, что не сможет сосчитать, сколько будет два плюс два? — в свою очередь спросила Грэйс. — Ведь он знает, что мы вылетели со Стюрдевантом.

— Да, — согласился О'Брайен. — Только не знает, что мы разбились. Такой парень, как Стюрдевант, всегда в пути. Он покидает аэродром, чтобы взлететь в голубое небо — и все. Его не ждет никто. Полеты не регистрируются. Тот пилот из «Импалы» полагает, что мы уже в Виндхуке, а оттуда каждый отправился своим путем. Стюрдевант же, по его мнению, летит снова на какую-нибудь шахту в Катанге или, возможно, работает по заданию южноафриканского правительства, если ему удалось заключить контракт. Никому и в голову не придет, что мы потерпели аварию.

— Удалось определить, где мы находимся? — спросила Грэйс.

— Стюрдевант утверждает, что в Калахари.

— Все здесь напоминает мне Неваду, — сказал Джеферсон Смит, поравнявшись с ними, — или пустынные районы Калифорнии. Застывшие голые горы, глина, песок и редкие кусты, совсем как у нас на Юго — Западе.

— Я сам из Калифорнии, — вставил О'Брайен. — Ты прав. Здесь все, действительно, похоже на Юго — Запад. Там, в Штатах, считают, что Африка — это сплошные джунгли или же какая-то бескрайняя степь. И, только очутившись в Африке, начинаешь удивляться, как она иногда чертовски напоминает Аризону или Техас.

— Вы профессор, не так ли? — обратилась Грэйс к Смиту. — Мне кажется, кто-то говорил это.

— Да нет, я ассистент профессора, — ответил Смит, — и работаю над докторской диссертацией. Мне удалось приехать сюда на год благодаря стипендии от фонда Форда. Просто пытаюсь обобщить все, что нам известно об Африке до проникновения в нее европейцев, в особенности о Черной Африке.

— И где же ты преподаешь? — спросил О'Брайен.

— В Гарварде.

— По сравнению с тобой я сущий варвар, — О'Брайен присвистнул. — Мне удалось окончить колледж только потому, что играл в футбол, а в ректорате был мой дядя. Сюда я приехал поохотиться. Звучит чертовски просто, не правда ли?

— Да, — согласилась Грэйс. — Охотиться можно было и в Америке.

— А почему вы не остались в Англии разводить коров, миссис Монктон? — отпарировал О'Брайен.

Она улыбнулась. Почему он не назвал ее просто Грэйс?

— Что касается меня, — начал Смит, — то мне следовало бы иметь больше здравого смысла и не волноваться. Чего стоят все эти трудности перед тем, что пришлось пройти моим предкам, которые изнывали от жажды и голода в тесных трюмах рабовладельческих кораблей!

Они расхохотались впервые за последнее время. Стюрдевант, ушедший далеко вперед, обернулся и подождал, пока они не поравнялись с ним.

* * *

Грэйс Монктон возвращалась домой. Она родилась и выросла на ферме, так же как ее мать и бабушка. Родные Грэйс уже давно жили в восточной части Капской провинции. Они были потомками поселенцев двадцатых годов прошлого века, которых английское правительство после наполеоновских войн собрало и отправило в Южную Африку.