Пески Марса

Голос комментатора стал громче, на его фоне зазвучала музыка. А потом Дирк словно бы неподвижно повис в пространстве, в сотнях метров от земли. Он едва успел разглядеть несколько домов, стоящих на большом расстоянии друг от друга, и понял, что он находится внутри ракеты, совершившей старт. Потом вернулось чувство времени: пустыня начала удаляться — все быстрее и быстрее. Стала видна гряда невысоких холмов, а потом и холмы исчезли. Картинка на экране медленно вращалась. Масштаб безжалостно сжимался, и Дирк в ужасе осознал, что видит перед собой все южное побережье Австралии.

Ракета перестала ускоряться, но удалялась от Земли почти со скоростью, позволяющей покинуть орбиту. В поле зрения появились два острова Новой Зеландии, а затем на краю картинки возникла белая полоса, которую Дирк сначала принял за облако.

У Дирка ком подкатил к горлу, когда он понял, что смотрит с огромной высоты на вечные ледяные стены Антарктиды. Он вспомнил о «Дискавери», стоявшем на приколе менее чем в километре от здания Межпланетного общества. А он сейчас мог охватить взглядом весь континент, который не так уж давно пытались покорить Скотт и его спутники и погибли.

А потом перед ним предстал край мира. Гироскопическая стабилизация начала отказывать, камера удалилась в пространство. Долгое время на экране не было ничего, кроме черноты ночи, а потом, без предупреждения, камера полностью повернулась к Солнцу, и экран залило слепящим светом.

Когда на экран вновь вернулась Земля, перед Дирком распростерлось целое полушарие. Картинка замерла, музыка затихла, и Дирк смог увидеть материки и океаны на планете, которая теперь казалась ему далекой и незнакомой.

Несколько минут этот далекий шар висел на экране прямо перед ним, а потом медленно растворился. Урок был окончен, но Дирк знал, что не скоро его забудет.

7

С двумя молодыми редакторами, с которыми Дирк делил кабинет, отношения у него сложились теплые. Они были не совсем уверены в его официальном положении (и он сам тоже), поэтому вели себя с ним то почтительно, то фамильярно. Но было кое-что в их поведении, что его ужасно раздражало.

Дирку казалось, что точек зрения относительно межпланетного полета может быть только две: «за» или «против», и ему была непонятна позиция, выражавшаяся полным безразличием. Эти юнцы (сам он был на целых пять лет старше), зарабатывавшие себе на жизнь в самом сердце Межпланетного общества, казалось, не проявляли никакого интереса к проекту. Трудились над планами, вели расчеты с таким энтузиазмом, словно это были чертежи стиральных машин, а не космических кораблей. Правда, защищая свое отношение к делу, они выказывали определенное оживление.

— Ваша беда, док, — как-то изрек ближе к вечеру Сэм, старший из двоих, — в том, что вы относитесь к жизни слишком серьезно. Это вы зря. Плохо сказывается на кровеносных сосудах и всем прочем.

— Если бы некоторые люди хоть немного не переживали, — парировал Дирк, — то у бездельников вроде вас не было бы работы.

— И что? — пожал плечами Берт. — Эти ваши трудяги должны быть нам благодарны. Если бы не мы с Сэмом, им не о чем было бы переживать и они померли бы от скуки. Большинство, по крайней мере.

Сэм переместил сигарету от одного краешка рта к другому. (Уж не приклеивал ли он ее чем-нибудь к нижней губе, чтобы она висела под таким невозможным углом?)

— Вот вы все время так взволнованно рассуждаете о прошлом, а оно мертво, с ним покончено. Или о будущем, которого мы не увидим. Почему бы ради разнообразия не расслабиться и не наслаждаться настоящим?

— Я наслаждаюсь, — буркнул Дирк — Просто, по-моему, вы не понимаете, что существуют люди, которые любят работать.

— Такие люди себя обманывают, — объяснил Берт. — Это просто-напросто самовнушение. А мы ребята умные и умеем без этого обходиться.

— А я думаю, — не без восхищения проговорил Дирк, — что если вы столько сил будете тратить на то, чтобы уклоняться от работы, то разработаете новую философию. Философию ничегонеделания.

— Это вы прямо сейчас придумали?

— Нет, — признался Дирк.

— Я так и думал. Звучит так, словно вы это словечко давно приберегали.

— Скажи мне, Берт, — спросил Дирк, — хоть что-нибудь вызывает у тебя интеллектуальное любопытство?

— Не особенно, пока я знаю, откуда берется очередной чек на получение зарплаты.

Конечно, они шутили, морочили Дирку голову и прекрасно знали, что он это понимает. Дирк рассмеялся.

— Мне кажется, что руководство отдела по связям с общественностью случайно не заметило милый маленький оазис инерции прямо у своего порога. Слушайте, у меня такое впечатление, будто вам совершенно наплевать, долетит «Прометей» до Луны или нет.

— Я бы так не сказал, — возразил Сэм. — Я пять фунтов поставил на этот кораблик.

Дирк не успел достойно ответить. Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Мэтьюз. Сэм и Берт с отработанной ловкостью разыграли процесс напряженной и вдумчивой работы.

Мэтьюз явно спешил.

— Хотите бесплатно выпить чаю? — спросил он у Дирка.

— Надо подумать. Где?

— В палате общин. Вы как-то на днях обмолвились, что никогда там не бывали.