Пески смерти

Заменять движения стандартных мышц приходилось при помощи песка. Я бы даже сказал, делать вообще что-либо, было проще именно благодаря магии — разделывать еду, передвигаться и подтираться. Это не значит, что мышцы никоим образом не развивались, они надрывались сильнее, чем на всех предыдущих занятиях у меня дома, просто… они выходили из строя быстрее, чем магия, доверять им становилось сложнее. А жуков при этом меньше не становилось.

Изучив улей, я быстро понял, что находился только на первом этаже. Дыра в центре, откуда периодически вылетали новые трутни, была продолжением всего местного колорита, а еще основная часть всего меда уходила именно туда. Видимо, чтобы кушать. И чем чаще я появлялся в улье, тем меньше мне хотелось спускаться ниже.

«Испытание пройдено. Однако моей ипостасью является не только Смерть, я так же являюсь хранителем ядов и лекарств. Как мой чемпион, обучись нужному ремеслу. Выбирай:

1 — Изучить яды в телах жуков(У вас появятся базовые знания в использовании ядов)

2 — Изучить какие полезные свойства можно выделить из жуков(У вас появятся базовые знания хирургии и медицины)

3 — Съесть жуков целиком(Вы можете выработать толерантность к ядам)»

— Так я уже твой чемпион? Впрочем, это и правда полезные знания, — выбирать что-то из одного было трудно. Что-то было фантазими больного шизофреника, но остальное… нормально. Главное выбрать путь, так что я не стал лукавить, и решился на медицину. С надеждой, что хоть немного, но моему телу станет проще, был вынужден собрать огромную кучу трупов, и разложить где-нибудь, где никто не будет отвлекать.

После кучи дней сражений, это испытание было настоящей пыткой… ты никуда не несся, не следил за окружением и всем, что находиться в трехмерном пространстве вокруг тебя. Просто молча сидел, и аккуратно препарировал более-менее целые тушки. Анубис требовал точности, чтобы я разделал десять жопок подряд, не повредив те чрезмерной грубостью. Надо было безошибочно делать разрезы и вырезать шкуру.

Для этого в свою очередь требовалось начать создавать более качественные материалы. Меня раньше не волновала гладкость заточки, да и сделать ее качественной, в процессе боя, не было реальным. Сейчас же я надрывал уже свою жопу, чтобы сделать лезвие ровным и без единой выступающей песчинки.

Без таких материалов было легко повредить нервы, кровеносные сосуды, мышцы и органы, которые мне нужно было складировать и разделывать отдельно. За меня работали песчаные щупальца, пока руки отдыхали. И уже на этом этапе стало заметно, как было важно правильно разделывать тушу. Чрезмерное повреждение тушки могли перенапрячь мышцы и сделать мясо жестким; поврежденные органы выделяли ужасный состав, которые очень сильно портило мясо. А если неправильно слить кровеносные сосуды, вся кровь станет вязкой.

Уж не знаю, как описать, но стимул в изучении медицины у меня со временем становился лишь сильнее. Я начал питаться не помоями из отравленного мяса жукисов, а есть правильно разделанную тушу, и пить хоть все еще отвратительную, но не маслянистую кровь. Что до органов — их приходилось консервировать в баночки из песчаника. Оказывается, люминесцентная жидкость светящихся трутней защищала органику от гниения. Информация была приобретена путем гнусной обработки нескольких светлячков. Вечная им память.

Вскоре я начал удивляться тому, сколько на все это уходит время. С головой погрузился в доступные знания и возможности их обретения.

* * *

Шу-у-у-ух*

Песок внутри крепкой стеклянной колбы струился в нижний отсек. Пристально смотря за оставшимися песчинками, буквально дольками, которые отсчитывали секунды, я возрел за последней упавшей, и молча проследил, как часы перевернулись. Это движение ознаменовало второй год проживания в недрах скалы… и это был мой последний день.

— Анубис… это все? — тяжелым взглядом, лишенным всяких надежд, сосредоточился на пространстве перед собой. Трудность настоящего поля боя научила, что полагаться стоит лишь на проверенные сто процентные факты и свои умения. Лишь жестокий удар реальности по лицу может направить развитие на правильное русло, я был готов получить такой снова.

«Можешь выходить наружу»