Пески времени

И она заставила этих двух негодяев заплатить за предательство по отношению к ее семье. «Заслуживали они смерти или нет?» Они мертвы, но отец с братьями будут страдать до конца своей жизни. «Да, – решила Лючия, – заслуживали».

Кое– кто из сидевших в автобусе затянул немецкую песню, и остальные подхватили ее:

– In Munchen ist ein Hofbrau Haus, ein, zwei, sufa…

«С этой группой я пока буду в безопасности, – подумала Лючия, – а когда доберусь до Мадрида, разберусь, что делать дальше».

Но до Мадрида она так и не доехала.

***

В обнесенной стеной Авиле автобус сделал запланированную остановку, чтобы туристы могли перекусить и, как деликатно выразился руководитель группы, воспользоваться удобствами.

– Alle raus vom bus, – громко возвестил он.

Лючия продолжала сидеть, наблюдая за тем, как туристы поднимались и пробирались к передней двери автобуса. «Мне здесь будет безопаснее». Но руководитель заметил ее.

– Выходите, fraulein, – сказал он. – У нас всего пятнадцать минут. Помедлив, Лючия неохотно поднялась и направилась к двери.

Когда она проходила мимо руководителя, он воскликнул:

– Но вы не из этой группы.

Лючия подарила ему нежную улыбку.

– Вы правы, – сказала она, – но, понимаете, у меня в Сан-Себастьяне сломалась машина, а мне необходимо попасть в Мадрид, и я…

– Nein! – завопил руководитель. – Нельзя. Это частная поездка.

– Я понимаю, – ответила Лючия, – но, видите ли, мне нужно…

– Об этом вам нужно договориться с представительством компании в Мюнхене.

– Я не могу. Я очень тороплюсь и…

– Nein, nein. У меня из-за вас будут неприятности. Уходите, или я вызову полицию.

– Но…

Несмотря на все ее уговоры, руководитель оставался непоколебим. И двадцать минут спустя Лючия смотрела, как автобус тронулся и с шумом покатил по шоссе в сторону Мадрида, оставляя ее одну без паспорта и почти без денег, разыскиваемую полицией уже нескольких стран за убийство.

***

Повернувшись, она осмотрелась. Остановка автобуса находилась перед круглым зданием, на фасаде которого было написано: ESTACION DE AUTOBUSES. «Я смогу здесь сесть на другой автобус», – подумала Лючия.

Она зашла внутрь. Это было просторное здание с мраморными стенами и множеством билетных касс, над окошками которых висели таблички: Сеговия, Вальядолид, Саламанка, Мадрид. Лестница и эскалатор вели на нижний этаж, откуда отправлялись автобусы. Там же находился буфет, где продавались пирожки, конфеты и сандвичи, завернутые в вощеную бумагу, и Лючия вдруг поняла, что была страшно голодна.

«Прежде чем что-нибудь купить, – подумала она, – я лучше сначала узнаю, сколько стоит билет на автобус».

Лючия направилась к окошку с табличкой «Мадрид», но тут увидела, как в здание станции торопливо вошли двое полицейских в форме. Один из них держал в руке фотографию. Полицейские стали ходить от окошка к окошку, показывая фотографию служащим.

«Они ищут меня. Этот проклятый водитель меня заложил».

По эскалатору поднималась группа только что прибывших пассажиров. Когда они направились к двери, Лючия поравнялась с ними и, смешавшись с толпой, вышла на улицу.

Она шла по мощеным улицам Авилы, стараясь не бежать, чтобы не привлечь к себе внимание. Свернув на улицу Де Ла Мадре Соледад с ее гранитными домами с черными витыми балконами, она дошла до площади Да Ла Санта и села в парке на скамейку, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. Наслаждаясь теплом полуденного солнца, в сотне метров от нее в этом же парке сидели еще несколько женщин и какие-то пары.

Лючия продолжала сидеть на скамейке, когда появилась полицейская машина. Она остановилась на противоположном конце площади, и из нее вылезли два полицейских. Подойдя к одной из сидевших женщин, они стали ее о чем-то спрашивать. Сердце Лючии забилось сильнее.

Она заставила себя неторопливо подняться и, повернувшись, пошла в противоположную от полицейских сторону. Сердце ее бешено колотилось. Соседняя улица носила невероятное название – улица Жизни и Смерти.

«Уж не предзнаменование ли это?» На площади, высунув языки, точно живые, стояли два каменных льва, и Лючии в ее воспаленном воображении представилось, что они вот-вот бросятся на нее. Впереди был большой собор. Резной медальон на его фасаде изображал девушку и оскалившийся череп. Казалось, что в самом воздухе чувствовалось дыхание смерти.

Лючия услышала звон церковного колокола и, подняв глаза, посмотрела через открытые городские порота.

Вдалеке на высокой горе виднелись стены монастыря. Лючия стояла и не отрываясь смотрела на него.

***

– Что заставило тебя прийти к нам, дочь моя? – мягко спросила преподобная мать Бетина.

– Мне нужно пристанище.

– И ты решила найти пристанище у Господа?

«Абсолютно верно».

– Да, – Лючия начала сочинять. – Это именно то, что я всегда хотела, – посвятить себя духовной жизни.

– Все мы в душе желаем этого, не так ли, дочь моя?

«Господи, кажется, клюет», – радостно подумала Лючия.

Преподобная мать продолжала:

– Мне следует предупредить тебя, дитя мое, что устав цистерцианского ордена самый строгий из всех. Мы полностью изолированы от внешнего мира. Ее слова звучали музыкой в ушах Лючии.