Пески времени

– Ноша Господа была тяжелее. Я должна нести это ради него. Разве не так сказано у Луки: «Если кто хочет идти за мною, отвергни себя и возьми крест свой и следуй за мною»? Я понесу его, – упрямо сказала она.

Что-то странное слышалось в ее голосе.

– С тобой все в порядке, сестра?

– Да, конечно.

* * *

С сестрой Терезой было далеко не все в порядке. Она чувствовала жар и головокружение. С ее рассудком опять творилось что-то неладное. «Мне нельзя болеть, – думала она. – Сестра Бетина рассердится на меня». Но сестры Бетины рядом не было. И все казалось слишком непонятным. Кто были эти люди? «Я не верю им. Что им от меня надо?»

Рубио Арсано попробовал завязать с сестрой Терезой разговор, пытаясь ее хоть как-то успокоить.

– Тебе, должно быть, непривычно оказаться вновь в этом мире, сестра? Сколько времени ты пробыла в монастыре?

«Почему он этим интересуется?»

– Тридцать лет.

– Боже мой! Как долго. Откуда ты?

Ей было тяжело даже произносить это слово.

– Эз.

Его лицо осветилось улыбкой.

– Эз? Я как-то летом отдыхал там. Замечательный городок. Я его хорошо знаю. Я помню...

«Я его хорошо знаю. Хорошо? Может, он знает Рауля? И Рауль послал его сюда?» Мысль поразила ее, словно молния. Эти незнакомцы были подосланы, чтобы вернуть ее в Эз к Раулю Жирадо. Они хотели похитить ее. Господь решил покарать ее за то, что она бросила ребенка Моник. Теперь она точно знала, что тот ребенок, которого она видела на площади в Вильякастине, был ребенком ее сестры. «Но этого не может быть. Ведь прошло тридцать лет, – бубнила себе под нос Тереза. – Они мне лгут».

Слушая ее бормотание, Рубио Арсано наблюдал за ней.

– Что-нибудь случилось, сестра?

Сестра Тереза отпрянула от него:

– Нет.

Теперь-то она их раскусила. Она не допустит, чтобы ее увезли назад к Раулю и его ребенку. Она должна добраться до Мендавии и передать золотое распятие монастырю, и тогда Господь простит ей ее страшный грех. «Мне следует быть умнее. Я не должна подавать виду, что разгадала их тайну».

И, взглянув на Рубио, она сказала:

– Я чувствую себя замечательно.

Продолжая свой путь по лишенным влаги и высушенным солнцем равнинам, они вышли к маленькой деревушке, где одетые в черное крестьянки стирали белье у ручья под крышей, которая держалась на четырех старых брусьях. Вода заливалась в длинное деревянное корыто и тут же вытекала из него, сменяясь чистой. Женщины терли белье на каменных плитах и полоскали его в проточной воде.

«Такая мирная картина», – думал Рубио. Она напомнила ему об оставленной им ферме. «Вот такой и была Испания. Без бомб и убийств. Настанет ли когда-нибудь для нас мир опять?»

– Добрый день.

– Добрый день.

– Нельзя ли нам напиться? Путешествие – дело нелегкое.

– Конечно. Пейте на здоровье.

Вода была холодной, освежающей.

– Спасибо. До свидания.

– До свидания.

Рубио страшно не хотелось уходить.

* * *

Две женщины продолжали путь в сопровождении своих спутников. Они проходили мимо пробковых и оливковых деревьев, летний воздух наполняли запахи спелого винограда и апельсинов. Они миновали яблоневые, вишневые, сливовые сады и фермы с доносившимся оттуда кудахтаньем кур, хрюканьем свиней и блеянием коз.

Рубио и Томас шли немного впереди и негромко разговаривали между собой.

«Они говорят обо мне. Думают, я не знаю их план». Сестра Тереза приблизилась к ним, чтобы слышать, о чем они говорят.

– ...Пятьсот тысяч песет в награду за наши головы. За Хайме полковник Акока наверняка заплатил бы и побольше. Но ему нужна не столько голова, сколько его яйца.

Мужчины рассмеялись.

Слушая их разговор, сестра Тереза все больше убеждалась: «Эти люди убийцы от сатаны, слуги дьявола, посланное мне проклятие, чтобы обречь меня на нескончаемые муки ада. Но Господь сильнее их. Он не позволит им вернуть меня домой».

Рядом с ней был Рауль Жирадо с такой знакомой ей улыбкой на лице.

« – Ваш голос...

– Простите?..

– Я слышал, как вы вчера пели в церкви. Великолепно!»

« – Чем я могу быть вам полезен?

– Мне, пожалуйста, три ярда муслина.

– Конечно. Сюда, пожалуйста... Этот магазин принадлежит моей тете, ей нужна помощь, и я решил, что поработаю у нее немного».

«Я уверен, что ты могла бы покорить любого, кого захотела, но, я надеюсь, ты выберешь меня».

«Я никогда не встречал такой, как ты, дорогая».

«Ты будешь очаровательной невестой...»

«Но теперь я – невеста Христа. Я не могу вернуться к Раулю».

Лючия внимательно наблюдала за Терезой. Она разговаривала сама с собой, но Лючия не могла разобрать слов.

«Она сломается, – думала Лючия. – Ей не дойти. Надо поскорее завладеть этим крестом».

Уже темнело, когда вдалеке показался Ольмедо. Рубио остановился.

– Там солдаты. Давайте поднимемся в горы и обойдем город стороной.

Свернув с дороги, они стали удаляться от равнин, направляясь к возвышавшимся над Ольмедо горам. Солнце уже скрывалось за вершинами, и небо начинало темнеть.

– Нам осталось пройти всего несколько миль, – пытался подбодрить сестер Рубио Арсано. – Потом можно будет отдохнуть.

Они уже добрались до вершины высокого хребта, и вдруг Томас Санхуро поднял руку.

– Стойте, – прошептал он.