Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца

События доказывают, что она действительно не согласна. Она выбрала этот поразительный, наверняка пугающий ее побег в одиночестве в другую страну, не захотела доверить своему мужу право защитить ее от его отца и их короля. И как, думает он, выглядит при этом характер и воля Ранальда, герцога Гарсенка, при свете дня или при голубом сиянии луны? Ведь он и сейчас скачет, пусть и неохотно, через горный перевал навстречу бойне в Арбонне.

В конце концов все проходит так легко, как мог предсказать любой опытный солдат. Три арбоннских корана в сторожевой башне на южных склонах гор привыкли к приезжим с севера во время люссанской ярмарки и полностью полагаются на перемирие — на что имеют полное право, — которое всегда действует во время ярмарки.

Адемар остановил весь отряд в стороне от дороги и послал пять коранов вниз, к башне. Стражники вежливо встретили их, предложили кров, пищу и солому на ночь. Трое арбоннцев погибли, еще не закончив говорить. По приказу короля, когда по сигналу остальная часть отряда подъехала к башне, стражников обезглавили, кастрировали, а деревянные строения рядом с каменной башней подожгли.

После этого они скачут еще быстрее, чтобы обогнать сообщение, посланное огнем. Через короткое время они налетают на ближайшую деревушку Аубри, словно дикая охота из ночных кошмаров пастухов: пятьдесят завывающих мужчин верхом, с обнаженными мечами и горящими факелами. Они жгут и убивают без предупреждения, без объяснения причин, без промедления. Этот рейд во время перемирия — предупреждение, а предупреждение должно быть как можно более недвусмысленным.

Ранальд, понимая, что за ним наблюдают король и один из старейшин, который присутствует в качестве представителя его отца, старается убивать тех немногих крестьян, которые держат в руках хоть какое-то подобие оружия, выбегая из своих лачуг под вопли животных и маленьких детей. Его подташнивает. Он очень хороший боец, когда-то прославленный. Именно Ранальд первым научил Блэза, своего брата и преемника в славе, битве на мечах, и именно Ранальд де Гарсенк в тот год, когда ему исполнилось девятнадцать лет, получил звание первого рыцаря короля в Горауте от отца Адемара, Дуергара.

Вероятно, часто думал он, то время было самым лучшим в его жизни. Его уважали король и придворные за его искусство в бою, его окружало внимание женщин и высокого, и низкого ранга, его радовало собственное непринужденное, легко дающееся мастерство, и он был свободен — прежде всего свободен на короткое время от отца.

Затем его дядя, Эрейберт де Гарсенк, умер, и Ранальд стал герцогом, со всеми присущими этому титулу обязанностями и властью, и, что хуже всего, оказался слишком близко к часто оспариваемому трону. Новый первый рыцарь был избран с подобающими обрядами, а Ранальд вернулся в замок Гарсенк на юге, и его отец снова начал указывать ему, что надо делать. Это было более десяти лет назад. Все эти годы он в основном делал то, что говорил ему Гальберт. Интересно, если постараться, сможет ли он назвать хоть что-то, что доставляло ему истинное удовольствие в то время.

И уж конечно, не эта бойня и не ее значение во время перемирия. Ранальд де Гарсенк — человек не сентиментальный, и его не смутит война или даже идея о завоевании Арбонны. Но это пока еще не война. Это нечто ужасное и мстительное. Предполагается, что это его месть, он это понимает. С ним об этом не посоветовались; он только прискакал сюда по требованию короля, чтобы доставить послание, написанное кровью и огнем.

Недалеко от деревни стоит маленький храм богини Риан, самый северный храм в Арбонне, ближайший к Горауту. Поэтому они здесь. Тридцать или сорок обитателей Аубри, разбуженные среди ночи, убиты все вплоть до последнего ребенка. Как и стражники горящей башни, мужчины — в основном крестьяне и пастухи — обезглавлены, их половые органы отрублены. Адемар Гораутский точно знает, как дать понять, что он думает о мужчинах Арбонны, где правят женщины.

Потом они скачут к храму.

При свете полной Эскоран и только что поднявшегося месяца Видонны восьмерых жриц Риан этого маленького святилища вытаскивают из постелей и сжигают живьем. По приказу короля сначала их отдают солдатам. Адемар беспокойно мечется на коне взад и вперед, наблюдая за одной кучкой коранов с женщинами, потом за другой. Слышны громкие вопли и нарастающий рев пламени быстро разведенных из сухого осеннего хвороста костров. В какой-то момент, Адемар поворачивается к Рэнальду и смеется. Его светлые волосы кажутся красными от огня.

— Не желаешь ли женщину, господин де Гарсенк? Подарок от твоего короля, утешение после большой потери? — Он кричит, чтобы слышали остальные.

Ранальд, все еще с мечом в руке, хотя он теперь уже не нужен, отвечает:

— Только после вас, мой господин. Я последую вашему примеру в этом, как и во всем остальном.