Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца

Ему не понравился ее тон, и он не знал, — о чем она говорит. Его неловкость усилилась; с женщинами в этой стране иметь дело было необычайно трудно.

— Откуда тебе известно мое имя?

Снова эта скрытная, полная превосходства улыбка, но на этот раз он ее ждал.

— Ты вообразил, что, однажды получив разрешение покинуть остров Риан живым, ты свободен от богини? Мы тебя отметили, северянин. Благодари нас за это.

— За что? За то, что следите за мной?

— Не следим. Мы тебя ждали. Мы знали, что ты едешь сюда. А что касается вопроса о том, почему… Выслушай теперь то, что тебе следовало уже выяснить самому. Две недели назад правительница в Барбентайне издала эдикт, провозглашающий, что любые случаи смерти среди коранов Талаира и Мираваля в дальнейшем приведут к тому, что имущество виновной стороны отойдет к короне. Трубадуры и священнослужители разносят этот указ, и все сеньоры Арбонны названы поименно и официально обязаны выполнять этот эдикт, с применением силы, если понадобится. Сегодня ты мог стоить эну Бертрану части его земель, если бы нас здесь не оказалось, чтобы дать показания в твою защиту.

Блэз нахмурился, отчасти от облегчения, отчасти потому, что ему действительно следовало постараться узнать об этом раньше.

— Прости меня, если не выражаю огорчения, — сказал он. — Должен признать, что не стал бы оценивать его виноградники выше собственной жизни, сколько бы он ни намеревался платить мне в качестве жалованья.

Жрица громко рассмеялась. Она была моложе, чем можно было подумать на первый взгляд.

— Наше прощение тебя вряд ли должно волновать… в этом вопросе по крайней мере. Но Бертран де Талаир дело другое. Он мог по справедливости надеяться, что опытный коран не станет провоцировать нападения еще по дороге в его замок. Ведь существует и восточная дорога вокруг озера, если ты ее не заметил, та, которая не проходит мимо виноградников Мираваля.

Ситуация прояснилась с опозданием, вынужден был признать Блэз. И в самом деле, если бы он знал, что эти земли принадлежат Уртэ де Миравалю — или дал себе труд узнать, — то, несомненно, поехал бы другой дорогой. Не секрет даже для Блэза после короткого пребывания в Арбонне, что по каким-то причинам, уходящим корнями глубоко в прошлое, нынешние сеньоры Мираваля и Талаира не питают любви друг к другу.

Блэз пожал плечами, чтобы скрыть неловкость.

— Я ехал весь день, этот путь казался более простым. И я думал, что графиня Арбоннская гарантирует безопасность на дорогах ее страны.

— Барбентайн находится далеко отсюда, а местная ненависть обычно перевешивает общие законы. Мудрый путешественник должен знать, где находится, особенно если едет один.

И это тоже правда, пусть даже высказанная с таким высокомерием столь юной женщиной. Он постарался не обращать внимания на высокомерие. Священнослужители всех рангов, по-видимому, обладают этим качеством. Но ему очень скоро придется попробовать разобраться, почему ему так не хочется обращать внимания на сплетни, и даже на географию и земельные границы здесь, в Арбонне.

Блэз увидел, как за спиной жрицы на берег вытаскивают еще три лодки. Мужчины и женщины в одеждах Риан высадились и двинулись по траве к убитым. Они начали поднимать тела и переносить их в лодки.

Блэз оглянулся через плечо туда, где лежал аримондец рядом со своим зарезанным конем. Потом снова повернулся к жрице.

— Скажи, Риан с радостью принимает таких, как он?

Она не улыбнулась.

— Она его ждет, — спокойно ответила жрица, — как ждет всех нас. Гостеприимство и милосердие совершенно разные вещи. — Ее темные глаза удерживали взгляд Блэза, пока он не отвел глаза и не посмотрел вдаль. Он смотрел за ее спину, мимо острова на озере, туда, где виднелся замок на северном берегу.

Она оглянулась и проследила за его взглядом.

— Мы отвезем тебя, если хочешь, — предложила она, удивив его. — Если ты не пожелаешь взять себе одного из их коней.

Блэз покачал головой.

— Единственный, которого стоило бы взять, был убит всадником. — Внезапно его охватило грустное веселье. — Я буду благодарен за переправу. Пристойно ли мне прибыть в замок Талаир на судне богини?

— Больше, чем ты думаешь, — ответила она, не реагируя на его тон.

Женщина махнула рукой, и два жреца подошли и сняли доспехи Блэза и его пожитки с мертвого пони. Сам Блэз взял седло своего коня и вслед за высокой стройной жрицей зашагал по траве и камням к лодке.

Они погрузили его снаряжение, а затем суденышко столкнули с берега, ветер с запада надул его единственный парус, и оно заскользило по водам озера Дьерн, освещенное сзади низко висящим солнцем.

Когда они приблизились к замку, Блэз наметанным одобрительным взглядом отметил, как он хорошо защищен, расположенный на утесе над озером и с трех сторон омываемый водой замок с севера прикрывал глубокий ров, прорытый в скалах. Группа мужчин уже спустилась к пирсу и ждала их. Там стояла еще одна лодка, с двумя жрецами и жрицей; значит, новости их опередили. Когда они подплыли ближе, Блэз узнал Валери, кузена Бертрана, а затем, к его удивлению, сам Бертран вышел вперед и ловко поймал веревку, брошенную жрецом с носа.