Песнь для Арбонны

Ирнан осторожно направил лодки в бухту. Он быстро спустил парус и занялся якорем. На шлюпке Маффур, не говоря ни слова, набросил себе на плечи петлю из веревки и, перепрыгнув на ближайшую скалу, ловко взобрался по невысокой стене утеса на плато. Там он привязал веревку к одной из сосен и бросил другой конец остальным. «Уже два умелых воина», — подумал Блэз, осознав, что не слишком задумывался над качествами коранов Маллина де Бауда, пока находился среди них. Он про себя признал, что Маллин был прав по крайней мере в одном: самая лучшая проверка храбрости — это то задание, где грозит реальная опасность.

Ирнан закончил с якорем и повернулся к Блэзу, вопросительно приподняв брови. Блэз бросил взгляд на двух связанных священнослужителей на дне лодки. Оба лежали без чувств и, вероятно, некоторое время еще пробудут в этом состоянии.

— Оставим их здесь, — сказал он. — С ними ничего не случится.

Люди на лодке уже начали подниматься по веревке на плато. Они смотрели, как поднимается последний, затем Ирнан осторожно перелез из лодки на один скользкий валун, потом на другой, добрался до веревки и плавно подтянулся. За ним то же самое сделал Блэз. Соль на мокрой веревке жгла его ладони.

На плато он крепко уперся ногами в твердую почву, в первый раз с тех пор, как покинул большую землю. Ощущение было странным, казалось, земля под ним дрожит. Они стоят на острове Риан, и их посвящение незаконно, внезапно подумал Блэз. Ни один из остальных воинов, казалось, ничего не чувствовал, и через секунду он криво ухмыльнулся, изумляясь самому себе: он же из Гораута, видит бог, — а на севере даже не поклоняются Риан. Вряд ли сейчас подходящее время поддаваться предрассудкам, которые преследовали ночью Люта.

Молодой Жиресс молча подал ему его сапоги и меч, а Тьерс сделал то же для Ирнана. Блэз прислонился к стволу и натянул сапоги, потом снова застегнул пряжку ремня, быстро обдумывая положение. Подняв взгляд, он увидел, что на него напряженно смотрят семь человек, ожидая приказаний. Он неторопливо улыбнулся.

— Лют, я решил оставить тебе жизнь, чтобы ты подольше доставлял неприятности этому миру, — тихо произнес он. — Ты останешься здесь вместе с Ванном охранять лодки. Если те двое внизу начнут приходить в себя, я хочу, чтобы их снова вырубили. Только закройте лица, когда спуститесь вниз, чтобы заняться этим. Если нам очень повезет, никого из нас не узнают, когда все это закончится. Понимаете?

Кажется, они поняли. Лют выглядел до смешного обрадованным этим заданием. Выражение лица Ванна при лунном свете показывало, что он пытается скрыть разочарование — это хороший знак, если ему жаль пропустить следующий этап их предприятия. Но Блэз теперь не собирался поручать Люту никакого самостоятельного задания, даже самого простого. Он отвернулся от них.

— Ирнан, насколько я понимаю, ты сможешь найти гостевой дом, когда мы доберемся до храма? — Рыжеволосый коран коротко кивнул головой. — Тогда веди нас, — приказал Блэз. — Я за тобой, Маффур последним. Пойдем цепочкой. Никаких разговоров, только в случае крайней необходимости. Используйте прикосновения вместо слов, если нужно предостеречь друг друга. Понятно?

— Один вопрос: как мы найдем Эврарда, когда придем туда? — тихо спросил Маффур. — В доме должно быть много жилых комнат.

— Так и есть, — пробормотал Ирнан.

Блэза втайне тревожил тот же вопрос. Но он пожал плечами; его люди не должны знать, что его беспокоит.

— Я полагаю, он занимает одно из самых просторных помещений. Туда и направимся. — Он внезапно усмехнулся: — Тогда Маффур сможет войти и разбудить его поцелуем.

Раздался приглушенный смех. За его спиной громко хохотнул Лют, однако, оборвал смех раньше, чем Блэз обернулся к нему.

Блэз дал утихнуть веселью, которое должно было снять напряжение. Потом взглянул на Ирнана. Коран молча повернулся и вошел в лес священного острова богини. Блэз последовал за ним, услышал, как остальные цепочкой потянулись следом. Он не оглядывался.

В лесу было очень темно. Вокруг них раздавались всевозможные звуки: шум ветра в листве, крики мелких зверьков, быстрое, тревожное хлопанье крыльев в ветвях над головой. Сосны и дубы закрыли луну, только в некоторых местах случайный луч бледного серебра косо падал на тропинку, загадочно прекрасный, усиливающий темноту, как только они в нее вступали снова. Блэз проверил клинок в ножнах. Если на них нападут, драться здесь будет тесно и неудобно. Интересно, водятся ли на острове эти крупные коты-охотники; у него было ощущение, что водятся, и это не прибавляло уверенности.