Песнь койота. Дилогия

Девчонка мгновенно использовала посланную ей энергию, чтобы выйти с ним на связь. Через пару секунд она буквально ломилась в его голову, отчего в висках у Найрада затрещало, как если бы по ним колотили отбойными молотками. Не находя отклика, она не сдавалась и тарабанила по мозгам насколько хватало силы.

— Ей, полегче! — мысленно попросил Найрад, о чем тут же пожалел.

Кейса завопила ответ, как если бы хотела докричаться до глухонемого.

— А-а-а! Получилось! Как же это круто!!!

— Пока еще ничего не получилось, — попытался поубавить ее пыл перекидыш, — говори тише, я не глухой.

— Извини, — быстро поправилась она, — я никак не могу добраться до твоих мыслей.

— Если ты не перестанешь колошматить по башке, боюсь, мыслей там скоро не останется.

— Прости, — смущенно ответила Кейса, — мы общаемся без слов, разве это не офигенно?

— Это большой прогресс, — согласился перекидыш, — а сейчас попробуй перестать ломиться, словно в запертую дверь. Представь, что ты уже внутри.

Чтобы облегчить ей задачу, Найрад высветил ареол вокруг головы в той части тонкого тела, где обычно происходил стайный контакт.

— А-а-а! Очуметь — взвизгнула Кейса, когда у нее наконец получилось.

Какое-то время девчонка с энтузиазмом перебирала воспоминания ближайших дней, словно первоклашка конфетные фантики, приговаривая что-то типа «вау», «офигеть», «как круто».

— Тебя бесит, что я так ору? — на полтона ниже спросила она, — почему же ты об этом не сказал?

— Вообще-то сказал, но ты не слушала.

Добравшись до той части дня, в которой Найрад встретился с пленником, Кейса притихла, сообразив, что телепатический контакт — это не только обмен приятными эмоциями, но также и болью.

— Эти твари, что перебили деревню, неужели я бы могла стать одной из них? — с дрожью в голосе спросила девчонка.

— Если бы ритуал обращения выполняла Неси, то вполне возможно тебя постигла бы та же участь, — подтвердил ее догадку перекидыш.

Какое-то время Кейса молчала, а потом случилось то, чего Найрад никак не ожидал.

С небольшого островка памяти, к которому перекидыш открыл ей доступ, она вдруг прыгнула куда-то вглубь с такой решимостью, что Найрад не успел понять, как это произошло.

Он вдруг почувствовал себя маленьким и беззащитным, словно уменьшился в размерах. Ноги и руки дергались, но не слушались. Он хотел что-то сказать, но изо рта вырвались лишь нечленораздельные звуки.

Перекидыш лежал в люльке на спине. Перед глазами под тихую мелодию вращались игрушки. Очертания комнаты расплывались и казались нечеткими.

В помещении рядом с ним были какие-то люди. Он слышал голоса, но не мог разобрать слов, будто кто-то убавил звук и добавил внешних шумов. Смысл беседы присутствующих ускользал от маленького волчонка, словно головоломка, которую никак не получается разгадать.

У малыша было ощущение, что говорят о чем-то очень важном, что напрямую касается его. Найрад различил голос Милорада, мужчины и женщины.

Лис склонился над колыбелькой и улыбнулся ребенку виноватой теплой улыбкой. Потом над ним появилось лицо молодой женщины. Она выглядела немного смущенно.

— Иди сюда, мой хороший, — сказала Малайа, протягивая руки к младенцу.

Найрад поразился тому, каким образом Кейсе удалось раскопать это воспоминание. Ведь он сам не подозревал о его существовании. Перекидыш улыбнулся матери, а в следующий миг его утянуло в другое менее радужное воспоминание.

Когда до Найрада дошло, где они оказались, останавливать девчонку было уже поздно.

Словно завороженный он наблюдал, как перед глазами разворачивается кошмар его детства. Всю жизнь Найрад пытался отделаться от этих воспоминаний, но они раз за разом выскакивали перед ним в самый неподходящий момент, словно чертик из табакерки.