Песнь колдуньи

Девушка, с которой она говорила, разрыдалась как раз в тот момент, когда Альгонда поравнялась с ними.

— А, и ты явилась! — ворчливо бросила ей мать и добавила, обращаясь к юной служанке: — Хватит рыдать! Что сделано, того не воротишь. Я найду способ все уладить. Но на будущее…

Жерсанда погрозила пухлым пальцем у бедняжки перед лицом, которая, хлюпая носом, закивала. Достаточно было управительнице указать все тем же пальцем на лестницу, как служанка скрылась из виду.

— Идем! — приказала Жерсанда дочери.

Она стала торопливо подниматься по ступенькам, рассказывая на ходу:

— Я поручила этой гусыне собрать посуду со стола барона. Пробило девять, и она уже собралась уходить, когда услышала его крик. И как ты думаешь, она пошла посмотреть, не случилось ли чего, или прибежала ко мне? Ни то ни другое! Она немного постояла у двери в его спальню, но поскольку там было тихо, убралась восвояси.

— Но ведь ничего не происходило! — заметила Альгонда — она все еще не могла понять причину беспокойства матери.

Барон, по ее мнению, был еще вполне в состоянии само себе позаботиться. Жерсанда резко остановилась и, живо обернувшись, посмотрела на дочь сверху вниз, благо находилась на несколько ступенек выше.

— Это было три часа назад. Обычно он спускается в часовню на службу, но сегодня священник его не видел.

Альгонда умолкла. Взгляд Жерсанды переменился. Девушка не смогла бы объяснить, откуда у нее появилось это чувство, тем более что оно было мимолетным, но, как и в тот миг, когда она соскользнула в воды Фюрона, на нее накатило холодное, мрачное ощущение опасности.

Они вошли в господские покои. Прямоугольный стол на толстых ножках был чист, если не считать двух подсвечников и стоящей между ними вазы с инжиром. На небольшом столике, квадратном, располагавшемся между двух окон, стоял кувшин с водой и кубок. Всюду царил идеальный порядок. Значит, барон еще не вставал. Мать и дочь торопливым шагом подошли к двери в спальню. Жерсанда постучала:

— Мессир!

В ответ ни звука. Она постучала снова. Отяжелевшая от их страхов тишина ощущалась буквально физически.

— Войдем, — решилась Жерсанда.

Она подняла задвижку и вошла в спальню. Барон, скрестив руки на груди, лежал в своей постели. Он был так бледен, что Альгонда сочла его мертвым и, перепуганная, замерла на пороге, но ее мать подбежала к кровати.

Домоправительница лишь взглянула на хозяина и обернулась к дочери:

— У него сильный жар. Совсем недавно я видела, как знахарка входила в кузню. Может, она еще там. Беги за ней!

Альгонда бросилась исполнять поручение.

Оставшись одна, Жерсанда расстегнула на хозяине камзол. Ложась отдохнуть, он не стал раздеваться и теперь был мокрый от пота.

— Барон! — позвала она, похлопывая его ладошкой по щекам.

Ответом ей был стон.

— Вы заболели?

Глаза барона на мгновение приоткрылись, но Жерсанда поняла, что это потребовало от него огромных усилий.

— Свет… — взмолился Жак де Сассенаж слабым голосом, и веки его снова опустились.

Жерсанда подошла к окну и задернула шторы так, что в комнату теперь проникал лишь тоненький луч света.

— Я зашторила окно, мессир.

Глаза барона снова приоткрылись с трудом.

— Мигрень, — с трудом выговорил он.

— Я уже послала за знахаркой, — успокоила его Жерсанда. — Принести вам воды?

Хрип барона Жерсанда расценила как знак согласия и поторопилась за кубком с водой.

— Нужно, чтобы вы немножко приподнялись. Сможете?

Повинуясь, барон оперся руками о постель. Что-то выпало из его разжавшихся пальцев и, звякнув, упало на пол. Не тратя времени на поиски упавшего предмета, Жерсанда поднесла кубок к губам барона, потом помогла ему лечь.

— Вот и я. — Знахарка вошла в комнату в тот самый момент, когда Жерсанда шарила под кроватью. Находку она быстро спрятала в карман и только потом выпрямилась.

— Где Альгонда? — спросила она.

— Я здесь, матушка, — отозвалась дочь, заглядывая в комнату.

— Не уходи, ты можешь мне понадобиться, — бросила ей управительница.

Пожилая женщина, исполнявшая в замке обязанности лекаря, тем временем осматривала барона, который морщился от боли.

— Он долго пробыл на солнце, верно?

— Верно! Долго и без головного убора. Когда провожал нашу госпожу Сидонию, — вспомнила Жерсанда.

— У него сильный солнечный удар, — вынесла свой вердикт знахарка, распрямляясь, насколько ей это позволяла ее согбенная спина. — Но он очень скоро поправится. Вы меня слышите, барон?

Ответом ей было нечленораздельное бормотание.

— Жар спадет уже ночью, но будет лучше, если вы завтра целый день проведете в постели — столько времени нужно, чтобы недомогание окончательно прошло.

Не дожидаясь ответа, она повернулась к нему спиной и подошла к Жерсанде.

— Занимайтесь своими делами. Я за ним присмотрю.

— Если понадобится помощь…

— Все будет хорошо, — заверила управительницу замка знахарка и улыбнулась, показав неполный ряд зубов.

Жерсанда кивнула и подошла к дочери.

— Иди за мной. И возьми с собой свечу.