Песнь крови

Он вынырнул на поверхность. Голова у него раскалывалась. Тонкий солнечный луч, который бил сквозь крышу прямо ему в глаза, заставил болезненно вскрикнуть. Рядом с ним пошевелилась во сне девушка. Ее сапожок оставил синяк у него на голени. Мужчины в укрытии не было, а через вход сочился сильный и весьма аппетитный аромат. Ваэлин решил, что хочет наружу.

Он обнаружил, что мужчина печет на костре овсяные лепешки на железной сковородке. Запах еды вызывал мучительный приступ голода. Сейчас, без ледяной маски, лицо мужчины оказалось худощавым, изборожденным глубокими морщинами. Гнев, затмевавший его взгляд накануне, во время пурги, теперь исчез, сменившись жизнерадостным дружелюбием, которое Ваэлина несколько выбивало из колеи. Он решил, что этому человеку где-то между тридцатью и сорока, но наверняка сказать было трудно, потому что в лице его виднелась мудрость, а во взгляде – серьезность, говорящая об обширном и глубоком жизненном опыте. Ваэлин старался держаться подальше, опасаясь, что, если подойдет поближе, то не выдержит и ухватит лепешку.

– Я сходил за нашими вещами, – сказал мужчина, кивнув на два облепленных снегом мешка. – Вчера нам пришлось их бросить в нескольких милях отсюда. Слишком тяжело было.

Он снял лепешки с огня и протянул сковороду Ваэлину.

Рот у Ваэлина наполнился слюной, но он замотал головой.

– Мне нельзя.

– Ты из ордена, да?

Ваэлин кивнул молча – говорить он не мог, так ему хотелось лепешку.

– А зачем бы еще мальчишке жить здесь одному?

Мужчина грустно покачал головой.

– Однако, если бы не ты, мы с Селлой сейчас бы упокоились в сугробе.

Он встал, подошел и протянул руку:

– Благодарю, молодой человек.

Ваэлин пожал руку, почувствовав жесткую мозоль во всю ладонь. «Воин?» Ваэлин окинул мужчину взглядом и усомнился в этом. Все мастера по-особому выглядели и двигались, они отличались от обычных людей. Этот человек был другим. Он был силен, но выглядел иначе.

– Эрлин Ильнис, – представился мужчина.

– Ваэлин Аль-Сорна.

Мужчина вскинул бровь.

– Это имя принадлежит семье владыки битв.

– Да, я об этом слышал.

Эрлин Ильнис кивнул и оставил эту тему.

– И сколько дней тебе осталось?

– Четыре. Если я до тех пор не умру с голоду.

– Тогда прошу прощения, что мы помешали твоему испытанию. Надеюсь, это не уменьшило твои шансы на успех.

– Это неважно, главное, чтобы вы мне не помогали.

Мужчина присел на корточки и принялся завтракать. Он резал лепешки на кусочки ножиком с узким лезвием и клал их в рот. Не в силах это терпеть, Ваэлин отправился за своей зайчатиной, спрятанной в дупле. К дереву пришлось пробираться по колено в снегу, но вскоре он вернулся в лагерь с добычей.

– Много лет не видывал подобной бури, – негромко заметил Эрлин, когда Ваэлин принялся жарить мясо. – Когда погода стала портиться, я счел это дурным предзнаменованием. Мне всегда казалось, что за такой вьюгой должна последовать или война, или мор. Но теперь мне кажется, что это просто погода испортилась.

Ваэлина тянуло болтать, это позволяло отвлечься от непрерывного бурчания в животе.

– Мор? Вы имеете в виду «красную руку»? Но вы же не могли ее застать, вы не такой старый.

Мужчина слегка улыбнулся.

– Я… скажем так, много странствовал. Мор приходит в разные земли, в разных обличьях.

– В разные земли? – переспросил Ваэлин. – Сколько же вы их повидали?

Эрлин задумчиво погладил подбородок, покрытый колючей седой щетиной.

– Честно говоря, я даже и сказать не могу. Я видел роскошь Альпиранской империи и развалины леандренских храмов. Я бродил темными тропами Великого Северного леса и скитался по бескрайним степям, где эорхиль-силь охотятся на больших лосей. Я повидал множество городов, островов и гор. Но всюду, куда бы я ни пришел, меня неизменно встречает буря.

– Так вы не из Королевства?

Ваэлин был озадачен. Выговор у мужчины был странный, с призвуками гласных, которые резали ухо, и все же отчетливо азраэльский.

– Нет, родился-то я тут. В нескольких милях к югу от Варинсхолда есть деревенька, такая маленькая, что у нее и названия-то нет. Там и живет моя родня.

– А почему вы ушли? Зачем вы странствовали по чужим землям?

Мужчина пожал плечами:

– У меня была уйма времени, и я не знал, чем еще заняться.

– А почему вы так злились?

Эрлин пристально взглянул на него.

– Что-что?

– Я вас услышал. Я подумал было, что это голос ветра, голос одного из Ушедших. Вы злились, я это слышал. Я вас потому и нашел.

На лице Эрлина отразилась глубокая, почти пугающая печаль. Так глубока была эта печаль, что Ваэлин снова подумал, не довелось ли ему спасти безумца.

– Глядя в лицо смерти, человек способен наговорить немало глупостей, – сказал Эрлин. – Когда станешь настоящим братом, наверняка еще наслушаешься от умирающих самого нелепого вздора.