Песнь лезвия конька (СИ)

— О боже, — Кристина приложила руку ко рту. На домашнем катке штаба расположился привычный планшет на подставке с трансляцией. И, проезжая, Кристина заметила эту ужасающую картину. К ней сзади подъехал Лебедев, наклоняясь и пытаясь рассмотреть, что происходит, — Ей порезали ногу.

— Чего? — Даниил практически отпихнул Кристину от экрана, впиваясь взглядом в Катю на руках Дениса Руслановича.

Шумиха поднялась такая, что не все фигуристки смогли сконцентрироваться и вернуться к разминке. Впрочем, там оставалось не так много времени, но его можно было использовать с пользой.

— Не переживай, — прошептал Денис на ухо Кате, оставляя поцелуй на её виске.

В этот момент камеры были на них. Тимура словно пронзило, он дернулся и повернулся на Еву с бешенными глазами.

— Что это сейчас было?!

Ева, которая все прекрасно знала и хранила эту тайну уже больше трех месяцев, истерично думала, что ему сказать. Что Тимур будет не рад она прекрасно понимала. Но, надеялась, что Денис Русланович и Катя будут осторожнее и не будут спешить раскрывать свои близкие отношения. Эгоистично, но она надеялась, что Тимур спокойно проведет свой завтрашний день рождения, а не будет накручиваться по поводу этого действия.

— Ева.

— Что? — она сымитировала усталость, поднимая на мужа большие голубые глаза. Его черты лица тут же смягчились и он уже спокойнее продолжил.

— Ты видела? Денис Русланович… да я даже говорить не хочу.

— Я ничего не видела, — Ева переплела их пальцы, — там камеры непонятно как переключаются, искажение идет.

Поверил он или нет — выяснить возможности не было. То, что теперь он будет тревожиться, это точно.

Катя чувствовала, как по ноге течет кровь. И понимала, что до её выхода остаётся буквально двадцать минут. Она не успеет, они не успеют, ничего не получится… она не выйдет на лёд. От осознания этого на глаза навернулись слезы. Катя шумно всхлипнула, скрывая своё лицо от камер.

— Больно? — Денис уже унёс её с арены, укладывая на скамейку, — Не волнуйся, сейчас… Мы сейчас.

Колготки доразрывали. Катя не смотрела, кто это делал, потому что вокруг крутились и Денис, и Роман, и врач сборной. Собственно, это было и не важно. Важен был только момент боли и… выхода на лёд. Она очень хотела откатать сегодня короткую программу.

— Не сильно, зашивать не нужно, — врач осмотрел окровавленную рану, а в следующую секунду болезненно провел чем-то проспиртованным по ране. Катя зашипела и попыталась отползти, но Денис придержал её, — Что ты дергаешься? Сейчас, мы быстренько все сделаем и все.

— Я хочу сидеть, — прошептала Катя, смотря в лицо Денису. Конечно, отказать он не мог и уже в следующий момент он приподнимал девушку. Облокотить было не на что, поэтому ему самому пришлось брать на себя роль стенки. Он, наплевав на все возможные камеры и врача, который был ни сном, ни духом, приобнял Катю за талию и сел сзади неё.

Кровь, благо, остановилась достаточно быстро, особенно после тщательной обработки, во время которой Катя просто закрыла глаза и старалась не шипеть. Когда вокруг раны обматывали чистый бинт, девушка практически лежала на груди у Дениса, который постоянно гладил ее по плечу и что-то шептал.

— Сколько времени?

— Пять… двадцать, — Ушаков глянул на часы, — А что?

— Мне выходить через шесть минут.

Роман посмотрел на Дениса, а Денис смотрел на него. Они оба прекрасно понимали, что ни о каком прокате речи даже идти не может. Катя видела эти взгляды.

— Денис, — она, наплевав на окружение, обратилась к нему по имени. Мягко прикоснулась к его щеке, заставив посмотреть на себя, — Пожалуйста. Дай мне шанс выйти.

Он тяжело вздохнул. Лишний раз утонул в теплых голубых глазах. И понял, что вот тут их грань спортсмен-тренер сломалась окончательно. Потому что он кинул взгляд на Романа, все ещё понимающего, что выходить нельзя, а затем…

— Быстро переодевай колготки.

***

— Екатерина Панкратова, Россия!

Как Катя успела снять платье, коньки, надеть новые колготки и быстро вернуть всю одежду назад за шесть минут — загадка. И как она собирается катать с новым порезом на ноге, который ныл и мешал даже наступать на ногу — тоже загадка. Катя сейчас не обращала на это внимания. Ей бы отдышаться от перебежек между раздевалкой и ареной. Сердце билось так, как-будто она уже откатала несколько произвольных программ. И как она в таком состоянии откатает короткую?

— Точно твоя сестра, — Ева пыталась разрядить атмосферу, слегка ударяя бедром Тимура, — Порезалась и все равно катает.

— Угу-м.

Хмурое выражение на лице Тимура Панкратова подсказало его даме, что не все так просто. И, кажется, любое движение тренера в сторону Кати будет незамедлительно оценено на предмет неформальности.

На Ушаковском льду разрешили остановить тренировку. Сейчас у них заканчивался последний лёд, но тренер, оставленный за старшего, с лёгкостью разрешил всем желающим смотреть на прямую трансляцию. На Кристине лица не было, она очень переживала за свою подругу.