Песнь Лихорадки (ЛП)

Больше всего я беспокоилась о Дэни. Возвращение Шазама несколько ослабило те страдания, которые, по моим опасениям, могли снова превратить ее в Джаду. Но она больше не была полностью Дэни, какой была с Танцором. В ее манере выражаться сквозила холодность, взгляд был отстраненным, и как подозревала, какое-то время таким и останется.

Все же, в конце концов, жизнь была неплохой, и я не желала быть где-то еще.

Я перекатилась на спину и потянулась, отсутствующим взглядом уставившись в потолок, в эти пять этажей над моей головой.

Медленно осознавая наличие смутной фрески.

Я прищурилась, в сотый раз гадая, что это такое. Затем, фыркнув, я попросила стихии вокруг меня воздвигнуть высокий сияющий помост, вскочила с дивана и вскарабкалась по удобной лестнице сбоку. В положении королевы Фейри есть несколько вещей, против которых я совсем не возражала. И все же просеиваться и зависать в воздухе мне было не совсем удобно, отсюда и помост.

По мере того, как я забиралась по перекладинам выше и выше, сцена, выгравированная в гипсе, покрытая краской, частичками золота и кристаллами, становилась четче, и я ахнула.

Я растянулась на вершине платформы и долго смотрела на фреску, впитывая ее, позволяя правде просочиться в меня таким образом, какого я ни за что не позволила бы, когда впервые приехала в Дублин.

Я восхищалась красотой, пытаясь осознать, как она так долго от меня ускользала, ведь она была столь детализированной, написанной невероятными Фейри-цветами. Я наконец-то нашла причину искажения пространства в моем магазине. Сияющее зеркало на картине, нарисованной над моей головой, было открытым Зеркалом, одним из самых могущественных, и я точно знала, куда оно вело.

Затем воздух вокруг меня изменился, и мое тело заработало на всю катушку, как это всегда бывало, когда рядом оказывался Иерихон Бэрронс.

Он поднялся на платформу и растянулся на спине рядом со мной. Я глянула на него и встретилась с его темным взглядом.

Теперь я знала его до мельчайших подробностей: кем он был когда-то, кем являлся сейчас и в кого превращался. Я любила каждое его воплощение и никогда не хотела быть без него.

Что ты здесь делаешь, Радужная Девочка?

Смотрю.

Ты видишь?

Вижу.

Мы сыграли свои роли в пьесе жизни, и как и с любой постановкой, хоть способ игры может быть различным, как и сами личности, но количество ролей ограничено.

Все предлагалось.

Ты пробовал.

Ты выбирал. Жить или умереть. Быть дублером или звездой.

- Ты знал, что это было здесь. Ты ждал меня, - сказала я. - С того самого момента, когда я вошла в твой магазин.

- Да.

- Кто это нарисовал?

Он пожал плечом.

- Понятия не имею. Это было здесь, когда я купил это место. Но здание со временем изменилось.

Теперь я видела вещи так ясно. Как он учил меня, помогал мне эволюционировать, давал и утаивал информацию, иногда даже вводил в заблуждение, чтобы я могла выбрать свой путь, пытался выровнять игровое поле, чтобы мы стали равными, старался избегать ошибок Короля Невидимых. Я помню ночь, когда он едва не повторил важную ошибку, когда он думал, что я умираю в логове Мэллиса под Бурреном. Он рычал, что не выбрал бы это, находясь на грани превращения меня в подобное ему существо, чтобы сохранить меня рядом навеки.

- Ты мог бы сказать мне. Уберег бы меня от беспокойства, что я была тобой.

- Некоторые вещи нельзя сказать. Только узнать. Или нет.

- Значит, это было предрешено, - эта мысль злила.

- Никогда не предрешено. И все еще не высечено на камне. Просто возможно. Как и многие другие исходы.

Я вновь посмотрела на мужчину и женщину, изображенных на фреске на потолке «Книг и сувениров Бэрронса».

Его крылья.

Ее корона.

Лицо Бэрронса.

Мое лицо.

Я изучала их, счастье в их глаза, обещание будущего, которое я принимала.

- Возможно, у нас получится лучше.

Он рассмеялся.

- Ах, неиссякаемая людская надежда. - Затем он сказал, протягивая руку: - Мак.

Он предлагал намного больше, чем просто руку: ночи любви столь всепоглощающей, что она обжигала, дни охлаждающего горя, королевство черного льда и особняк из алебастра. Все возможные ошибки и все вообразимые достижения.

У нас получится лучше. Нарисованное надо мной было лишь приглашением в будущее. Мы могли принять его или отвергнуть. Фейри были подобны звездам, возрождались, когда умирали старые, восставали новые. Я знала одно - какой путь мы бы ни выбрали, мы пойдем по нему вместе.

Я взяла его за руку.

- Иерихон.

Огонь для его льда.

Мороз для моего пламени.

Навеки.

65

Ничто не кончено, пока это не кончено⁹³

 

Огромные темные крылья волочились за ним, пока Круус углублялся в лабораторию.

Он почувствовал тот самый момент, когда Король отрекся от престола. Как и с магией Королевы Видимых, Фейри-сила Короля Видимых/Невидимых должна перейти другому.

Она не пришла к нему.

Пока что.

Однако она не отправилась куда-то еще. Она повисла в отдалении, очевидно, не решаясь.

Он намеревался помочь ей решить.