Песнь мечей

В сердце снова зашевелилась тревога, интуиция шепнула: это не зря… Однако он сделал уверенный вид, толкнул незапертую калитку возле ворот, зашагал к особняку по асфальтовой дорожке. Но был тут же остановлен сотрудником милиции и мужчиной в синей форме охранника, вывернувшимися из-за шеренги кустарника:

– Эй, остановитесь! Вы куда?

– В архив, разумеется, – ответил Северцев, разглядев бронзовую табличку у главного входа в здание.

– Архив временно не работает.

– Почему? – Олег увидел, как открылись двери и двое стражей порядка вывели под руки с трудом передвигавшегося мужчину в синей форме, усадили в фургон. – Что случилось?

– Это вас не касается, – сказал молодой милиционер, оглянувшись на фургон. – Документы есть?

– Конечно. – Северцев достал журналистское удостоверение, с которым не расставался. – Может быть, пропустите? Мне срочно надо получить кое-какой материал для статьи в журнал.

– Приходите завтра. – Милиционер вернул удостоверение, повернулся к Олегу спиной.

Его пожилой хмурый спутник тяжело посмотрел на Северцева, и тот понял, что пройти на территорию учреждения не удастся. Гадая, что здесь произошло, он вышел на улицу, сел в машину и позвонил Сундакову:

– Я нашел это место.

– Отлично, я подъеду не раньше половины шестого. К сожалению, капитан Коряцкий, как мне сказали, находится в отпуске, так что этот вариант отпадает. Попробую тут еще кое-что выяснить и подъеду.

– Здесь хозяйничает милиция, никого на территорию архива не пускает.

Сундаков помолчал.

– Странно…

– И я о том же. Уж не связано ли это с нашим делом?

– Как?

– Ну, не знаю… думать надо.

– Странно, – повторил Виталий. – Ладно, разберемся, жди.

Олег посмотрел на часы: ждать еще надо было час с минутами, – и решил съездить домой, взять кое-какую экипировку, необходимую для лазания по шахтам и тоннелям. На всякий случай.

Добро

Лифт со стенками из иголок вмещал всего семь человек, поэтому Евхаристий взял с собой только одного монаха и четверых молодчиков в коже. Остальные, в том числе и Катя, остались в «предбаннике холла», если так можно было назвать тесное помещение с бетонными стенами, по углам которого была свалена всякая всячина – от связок старых газет до коробок с болтами и ржавым инструментом.

Металлическую дверь взрывать не пришлось. Замок ее поддался колдовской силе Евхаристия, и надежда Дмитрия, что пройти внутрь им не удастся, погасла.

Его задвинули в угол лифта, прижав лицом к колючему ковру иголок, приставили к спине ствол пистолета:

– Спокойно, Дмитрий Олегович, немного осталось ждать. Убедимся, что вы привели нас куда надо, и отпустим.

– Вы пожалеете об этом, – глухо обронил Дмитрий.

– Возможно, – легко согласился Евхаристий, – а может быть, и нет. Все в руках божьих.

– Смотря о чьих руках речь.

– Разумеется, речь идет о моем боге. Насколько я знаю, человек вы крещеный, но тоже верите в какого-то своего бога, однако он не приходит на помощь своей пастве. Так что не надейтесь ни на кого.

Дмитрий промолчал. Его крестили в детстве родители, когда он ничего не понимал. С тех пор миновали годы и годы, со временем пришло знание традиций Рода, и предками Храброва стали древние русские боги во главе со Сварогом. Но доказывать это правнуку крестителя Чернаги не стоило.

– Как включается эта машина?

– Не знаю.

Удар между лопаток! Дмитрий ткнулся лбом в колючки, стиснул зубы.

– Если мы через десять секунд не поедем, вы нам будете не нужны, господин Храбров. Вместе со своей подружкой. Смекаете?

– Я действительно не знаю, как включать лифт. Нас везли…

– Подумайте хорошенько, вспоминайте. Другого шанса у вас не будет. Я не остановлюсь на полпути.

«Это магическое движение, – вспомнил Дмитрий слова капитана Коряцкого. – Ничего общего с полетом или движением по рельсам». Как же он управлял лифтом? Что говорил? Какие кнопки нажимал?

– Дайте мне повернуться.

Секунда, другая…

Ствол пистолета перестал упираться в спину.

– Только не пытайтесь демонстрировать нам приемы рукопашного боя. – Евхаристий раздвинул губы в кривой улыбке. – Мы вас просто пристрелим.

Дмитрий покосился на пистолеты в руках кожаных мальчиков, равнодушных ко всему на свете, кроме удовлетворения потребностей организма. Начни он внезапную атаку, вряд ли они успели бы отреагировать должным образом. Но, кроме кожаных, в кабине лифта находился еще и их вожак – быстрый и мощный боец, которого трудно застать врасплох, поэтому надо делать вид, что Дмитрий сломлен, и ждать удобного момента.

Он пошарил глазами по стенкам лифта.

– Никаких кнопок и рукояток нет, – понял его жест Евхаристий.

– Отойди, – толкнул в плечо одного из кожаных Дмитрий.

Капитан Коряцкий в прошлый раз не просто вошел в лифт, а встал в центре кабины определенным образом – лицом к двери. Что он сделал потом?

Кожаный качок посмотрел на босса.

– Подвинься, – кивнул тот.

Дмитрий расположился посредине кабины, повернулся лицом к двери, закрыл глаза, сосредоточился. Вспомнился жест Коряцкого – ладонь вверх, пальцы на лоб. Особый знак? Мантра? Пароль?

Он повторил жест, страстно желая, чтобы включился механизм лифта, проговорил: