Песнь мятежной любви

Проявления их любви не смущали никого, кроме меня. Мне чуть слёзы на глаза не навернулись. Они помирились благодаря мне — я наболтала Антону про бесстрашие, совершенно не подумав, что мы с Симоной похожи, я такой же бунтарский дух, и место рядом со мной нужно выгрызать. Но она отважнее — не побоялась отношений, несмотря на то, что успела разбежаться и снова сойтись с Антоном. Теперь она заслуженно счастлива.

Я тоже могла быть. Обнимала бы сейчас любимого, вместо того, чтобы стоять поникшей и разбитой.

— Майя, ты волосы так оставишь? — спросила Эми. — Давай начешу или ещё что-нибудь сделаю. А ребят я вообще по-боевому раскрасила, смотри, — она хвастливо кивнула на Славу, под глазами у которого рассыпались чёрные и серебряные звёзды. — Красиво? И тебе могу.

— Ты сегодня фотограф, парикмахер и гримёр? — улыбнулась я.

— Ага, а ещё группа поддержки. Ну, так что? — она уже вооружилась карандашом.

— Рисуй, — пожала я плечами. — Фак на щёку или терновый венец на лоб, как символ страданий.

— Венец, говоришь? Запросто, дорогая. Всё, что хочешь, — Эми отстранила парней, чтобы те пропустили меня.

— Блин, совсем забыл, Майя, — вдруг сказал Антон. — Саша просил тебя зайти к нему, как только придёшь. Он в соседней гримёрке. Там все остальные наши.

— Что-то случилось? — я сглотнула при упоминании «всех остальных».

— Да я хз. Сама узнаешь, — пожал плечами парень, зарываясь носом в волосы Симоны.

— Урок рисования откладывается, — я улыбнулась подруге, но как-то сдавленно, поэтому быстро отвернулась и выскочила в коридор, где чуть не сбила пару техников, несших оборудование.

Я прижалась к стене. Вот он — момент истины. Несколько шагов отделяли меня от своей судьбы. Я не знала, что почувствую, увидев Родиона, но решила полностью довериться себе. Чтобы ни было, эмоции подскажут верный ответ. Хватит лгать себе, хватит притворяться, пора сорвать эту мрачную вуаль, ведь я не чёртова невеста.

Сделав глубокий вдох, я шагнула вперёд и открыла дверь.

Я увидела его раньше, чем он меня. Родион разговаривал с Женей, стоя в центре гримёрки боком, чуть больше спиной. Даже не ищи я его взглядом, всё равно обратила бы внимание. Звезда! Вокалист ведь должен блистать.

Боже, разве можно стать ещё красивее? Все принарядились для выступления, но Родион явно желал моей смерти. Раскаяние толкнуло меня, расшибая голову о стену. Как я могла отвергнуть такого парня? Где нашла силы? Кто лишил меня разума в тот момент?

Он казался выше из-за каблука и платформы на ботинках. Всего пара сантиметров, но какая значительная разница, при его-то росте. Нельзя носить горку при метр девяносто, тогда фигура кажется ещё тоньше, длиннее и нескладнее, но Родион игнорировал это правило, и оно его не портило.

Парень оделся в облегающее, и его сексуальность переходила все мыслимые и немыслимые пределы. Чёрная куртка-жилетка хвасталась одним единственным рукавом, татуированная рука с успехом заменяла второй. На спине белой краской был нарисован череп и название группы: «Rebel spirit». Кожаные брюки на бёдрах обтягивали худые ноги, на ремне болтались по обыкновению брелоки, цепочки и прочая бряцающая фигня. Длинные кожаные полосы, прикреплённые к кольцам по бокам, уходили ниже колен. В левом ухе болталась серьга-крест, а металл надетого сегодня в крыле носа пирсинга был темным. Лицо под глазами пересекала серебристая люминесцирующая полоса, а на скулах прочертились по две чёрные полосы. Шифоновый шарф обхватывал шею, спускаясь на обнажённую грудь, потому что под курткой… ничего не было. Я заметила это, когда Родион развернулся корпусом к входу, но ещё не видел меня.

Я готова была спорить на что угодно, что он нарочно. Показать, чего я лишилась, от чего сама отказалась. Несправедливо!

Опять эти эгоцентричные мысли? Мир не вертелся вокруг тебя одной, Майя! Родион волен надевать что захочет, твои желания не играют никакой роли. Но я так и прилипла взглядом к впалому животу с такими же чёрными полосами, как на скулах, проследила дорожку волос от пупка до пуговицы заниженных брюк и зажала губы зубами. Как соблазнительно торчали тазовые кости, как элегантно смотрелась татуировка-надпись над левым соском. Там же, на груди, в несколько рядов болтались разномастные цепочки.

Не знай я Родиона раньше, влюбилась бы в него сейчас. Беспросветно и навечно.

Я моментально приревновала его ко всем подряд, к каждому кто смотрел, неважно пристально или мимолётно. Как они смели? Только я имела право смотреть на моего Родиона, трогать, его, любить! Правда что ли, Майя? Он предложил, ты оттолкнула, думаешь, он позволит тебе приблизиться сейчас?

Парень подтянул кожаные перчатки, и они так аппетитно захрустели на кистях, что я сглотнула. Перчатки? Фигня! Родион был самым изысканным лакомством, самым вкусным деликатесом, а я насильно посадила себя на диету, когда могла получить его всего. Задрав голову, он посмеялся над шуткой Жени и обернулся.