Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро.

Турпен увидел, что пред ним мертвец,

И так сказал, сдержать не в силах гнев:

«Неправду ты изрек, поганый лжец!

Карл, наш сеньер, — защита нам и здесь.

Не опозорим мы себя вовек:

Сумеем вас унять и одолеть.

Всем вашим будет то же, что тебе.

За нами — первый бой! Друзья, смелей!

Победу нам послал господь с небес!»

И возгласил он «Монжуа!» затем.

XCVI

Вот пал сеньер Бригана Мальприми.

Жерен его ударил в добрый щит,

Навершный шип из хрусталя разбил.

Щит лопнул, разлетелся на куски.

Конец копья через доспех проник,

И граф оружье в грудь врагу всадил.

С коня свалился мертвым сарацин,

Чью душу тут же черти унесли.

Аой!

XCVII

Разит и граф Жерье под стать собрату:

Пробил он щит и панцирь амирафля[69].

В живот ему свое копье направил,

Пронзил его насквозь одним ударом,

С коня свалил на землю бездыханным.

Граф Оливье воскликнул: «Бой удачен!»

XCVIII

Самсон на альмасора наскочил,

Копьем ударил в золоченый щит.

Язычнику доспех не пособил:

До легких герцог грудь ему пронзил,

Его с коня, на горе маврам, сшиб.

«Вот доблестный удар!» — Турпен кричит.

Аой!

XCIX

Вон Ансеис коня галопом гонит,

Вступает в бой с Торжисом Тортелозским,

В щит метит, под навершье золотое.

Пробил он бронь с подкладкою двойною,

Копьем пронзил язычнику утробу,

Прогнал сквозь тело наконечник острый,

С коня араба наземь мертвым сбросил.

Роланд воскликнул: «Вот удар барона!»

С

Бордосец Анжелье, гасконский рыцарь,

Поводья бросил, шпорит что есть силы,

С вальтернцем Эскреми спешит схватиться.

На шее мавра щит висел — разбился,

Копье сквозь кольца панциря проникло.

Промеж ключиц глубоко в грудь вонзилось.

Язычник мертвым с лошади свалился.

«Вы все умрете!» — молвил победитель.

Аой!

CL

На Эсторгана ринулся Атон,

Ударил в щит из кожи расписной,

Рассек багряно‑белый верх его,

Пробил кольчугу нехристя насквозь,

Всадил в араба острое копье,

С коня на землю сбросил труп толчком

И молвил: «Смерть постигнет весь ваш род!»

CLI

Эстрамарена Беранже теснит.

Щит нехристю он раздробил в куски,

Рассек доспехи, в грудь копье всадил,

Сразил врага средь тысяч сарацин.

Уже десятый пэр у них убит.

Лишь двое до сих пор еще в живых

— Шернобль и с ним красавец Маргари.

CIII

Был этот Маргари собой хорош,

Могуч, неустрашим, проворен, спор.

На Оливье коня направил он,

Навершный шип щита разбил копьем,

С размаху им ударил графа в бок,

Но тела не задел — не дал господь.

Мавр выбить графа из седла не смог

И мимо пролетел во весь опор,

В рог затрубил: скликает рать на бой.

CLV

Сраженье грозно, и враги упорны.

Роланд бесстрашно рвется в гущу боя,

Бьет так, что не выдерживают копья:

Уже пятнадцать раз он брал другое.

За Дюрандаль он взялся, меч свой добрый,

К Шерноблю скакуна галопом гонит.

Шлем, где горит карбункул, им раздроблен.

Прорезал меч подшлемник, кудри, кожу,

Прошел меж глаз середкой лобной кости,

Рассек с размаху на кольчуге кольца

И через пах наружу вышел снова,

Пробил седло из кожи золоченой,

Увяз глубоко в крупе под попоной.

Роланд коню ломает позвоночник,

На землю валит всадника и лошадь

И молвит: «Нехристь, зря сюда пришел ты!

Ваш Магомет вам нынче не поможет.

Не одержать победы маврам подлым».

CV

Вот граф Роланд по полю битвы скачет.

И рубит он и режет Дюрандалем.

Большой урон наносит басурманам.

Взглянуть бы вам, как он громит арабов,

Как труп на труп мечом нагромождает!

И руки у него в крови и панцирь,

Конь ею залит от ушей до бабок.

Граф Оливье разит под стать собрату,

И остальные пэры бьются славно.

Врага французы косят и сражают,

Без чувств и без дыханья валят наземь.

Турпен сказал: «Бароны наши храбры»,

— И бросил войску: «Монжуа!» — клич Карла.

Аой!

CVI

Граф Оливье несется полем вскачь.

Обломок древка у него в руках.

Он Мальзарону им нанес удар,

Щит расписной сломал, разбил шишак,

У мавра вышиб из орбит глаза,

И вылетел на землю мозг врага.

Убил еще семьсот неверных граф,

Торжиса с Эсторгосом покарал,

Но и свое копье вконец сломал.

Роланд воскликнул: «Вы сошли с ума!

Жердь для подобной битвы не годна.

Железо, друг, потребно здесь и сталь.

Да разве Альтеклера[70] нет у вас,

Отделанного золотом меча?»

«Я бью арабов, — Оливье сказал.

— Мне меч из ножен недосуг достать».

Аой!

CVII

Граф Оливье достал свой меч из ножен,

Желанье побратима он исполнил,

Меч обнажил пред ним, как рыцарь добрый.

Вот с ним Жюстен из Валь‑Ферре сошелся.

Граф в голову ему удар наносит,

И череп рассекает, и утробу,

И все седло с отделкой золоченой.

Хребет коню сломал своим клинком он,

С седла на землю сарацина сбросил.

«Вы брата мне милей! — Роланд промолвил.

— Оценит наш король удар столь мощный».

Клич: «Монжуа!» — ему повсюду вторит.

CVIII

Несет Жерена в бой скакун Сорель,

И мчит Жерье горячий Пассесерф[71].

Тот и другой пришпорили коней,

На Тимозеля мчат что силы есть.

Ударил в щит Жерен, в броню Жерье.

Сломались копья, раздробив доспех.

На луг свалился мертвым Тимозель.

Не слышал я, и неизвестно мне,

Кто из двоих нанес удар быстрей…

Эперварена, чей отец — Борель,

Сразил в бою бордосец Анжелье.

Турпеном наземь сброшен Сиглорель,

Уже бывавший в пекле чародей:

Юпитер[72] ад ему помог узреть.

Сказал Турпен: «Коварен был злодей».

Роланд в ответ: «Язычнику конец.

Мне мил такой удар, друг Оливье!»

CLX

Все яростней, все беспощадней схватка.