Песнь о Трое

– Сегодня вечером, как только закончилась битва, прибыл новый союзник – дальний родственник Приама по имени Рес.

– Сколько воинов он привел?

Симон негромко рассмеялся.

– Ни одного. Рес – громогласный пустозвон. Он называет себя союзником, но правильнее будет назвать его беженцем. Собственный народ вышвырнул его вон.

– Хе-хе, – откликнулся я и стал ждать продолжения.

– Рес правит упряжкой из трех великолепных белых коней, о которых говорится в предсказании троянского оракула. Согласно оракулу, они – бессмертные дети крылатого Пегаса, быстрые, как Борей, и неукротимые, как Персефона, до того как ею завладел Аид. Если они выпьют воды из Скамандра и пощиплют троянской травы, то Троя никогда не падет. В предсказании говорится, что таково обещание Посейдона, который вообще-то на нашей стороне.

– И раз Посейдон на нашей стороне, они уже выпили воды из Скамандра и пощипали троянской травы?

– Они пощипали травы, но не стали пить из Скамандра.

Я усмехнулся.

– Разве их можно за это винить? Я бы тоже не стал.

– Приам послал набрать пару кадок выше по течению, – сказал Синон, тоже усмехаясь. – Он решил устроить из этого принародную церемонию завтра на рассвете. А до тех пор лошадей будет мучить жажда.

– Очень интересно. – Я встал и потянулся. – Я должен увидеть этих легендарных созданий собственными глазами. Тройка белых коней добавила бы моему образу определенной, э-э, утонченности.

– Немного утонченности тебе бы не помешало, – хихикнул Синон.

– Даже намного больше не помешало бы, – прибавил Терсит.

– Спасибо на добром слове! И где мне искать эту бессмертную упряжку?

– Точно узнать не удалось. – Терсин нахмурился. – Нам известно только, что их держат на равнине с троянской армией.

Диомед и Агамемнон с Менелаем ждали у моего дома; я важно прошествовал к ним, словно наслаждался обычной прогулкой, и улыбнулся Диомеду. Он узнал мой хитрый взгляд, и у него заблестели глаза.

– С Ахиллом все в порядке, – сообщил я Агамемнону.

– Хвала богам! Теперь я смогу уснуть.

Как только они с Менелаем ушли, мы с Диомедом вошли в дом и я хлопнул в ладоши, призывая раба.

– Принеси мне кожаные доспехи и два кинжала.

– Полагаю, мне тоже лучше пойти и одеться, – сказал Диомед.

– Встретимся у насыпи со стороны Симоиса.

– А мы сегодня вообще спать собираемся?

– Потом, потом!

Одетый в мягкую черную кожу, с двумя кинжалами за поясом, Диомед присоединился ко мне на насыпи со стороны Симоиса. Мы двинулись вперед, молча перебегая из тени в тень, пока не добрались до дальнего конца моста, где ров соединялся с частоколом.

– Зачем мы куда-то идем? – прошептал он.

– Мне взбрело в голову, что у меня должна быть тройка бессмертных белых коней.

– Это определенно улучшило бы твой внешний вид.

Я бросил на него подозрительный взгляд:

– Ты случайно не сговорился с Терситом и Синоном?

– Нет, – невинно ответил он. – А где эта тройка?

– Понятия не имею. Где-то там, в темноте.

– Значит, мы ищем иголку в стоге сена.

Я сжал его руку:

– Шшш! Кто-то идет.

Я мысленно поблагодарил свою покровительницу, мою возлюбленную богиню Афину Палладу: она всегда приносила мне удачу. Мы нырнули в траншею, идущую вдоль насыпи, и стали ждать.

Из темноты вышел человек, громыхая доспехами, – лазутчик-любитель, который шныряет повсюду, не понимая, что в таком деле нужно соблюдать тишину, а не устраивать трезвон. У него даже не хватило ума обойти стороной островок лунного света; лучи тут же осветили его с головы до ног, представив нашим взорам низенького, рыхлого человечка в дорогих одеждах и с пурпурным троянским гребнем на шлеме. Прежде чем прыгнуть, мы подпустили его поближе, на расстояние плевка, Диомед метнулся, чтобы встать слева от меня, и он оказался между нами. Я зажал ему рот, оборвав пронзительный крик; Диомед заломил ему руки за спину, и мы насели на него, повалив на траву. Его вылезшие из орбит глаза испуганно смотрели на нас; мы чувствовали, как он дрожит, словно медуза. Это не один из лазутчиков Полидаманта. Просто предприимчивый дурак.

– Кто ты? – прорычал я тихо, но свирепо.

– Долон, – удалось ему выдавить.

– Что ты здесь делаешь, Долон?

– Царь Гектор попросил добровольцев пробраться в ваш лагерь и узнать, выйдет ли завтра Агамемнон за ворота.

Глупый Гектор! Почему было не отправить в разведку профессионала вроде Полидаманта?

– Сегодня прибыл один человек. Рес. Где его бивак? – спросил я, любовно проводя пальцем по лезвию своего кинжала.

Он сглотнул, задрожал и проблеял:

– Не знаю!

Диомед навис над ним, отсек ему ухо и принялся размахивать им у него перед носом, а я зажимал ему рот, пока он не понял, что мы так просто не отступим.

– Говори, змея! – прошипел я.

Он сказал. А потом мы свернули ему шею.

– Одиссей, взгляни на его драгоценности!

– Очень богатый человек, вероятно мародер. Он не стоит внимания Гектора. Сними с него побрякушки, старина, спрячь и забери, когда пойдем обратно. Это твоя часть добычи, раз я оставлю себе упряжку.

Он подбросил в руке огромный изумруд.

– Моя упряжка и так хороша. Зато лишь на этот камешек можно купить сто коров Гелиоса, чтобы заселить равнины Аргоса.[22]