Песнь Огня

– Ладно! – вскричал торговец с искренними слезами. – Восемьдесят крон, и пусть Морах сгноит ваши карманы! Берите деньги, но, если увидите мою жену, я дал вам восемнадцать, ясно? Восемнадцать! Скажете больше – я конченый человек… Я прямо сейчас пришлю за повозкой, да?

Смеясь, Анно и Бомен вернулись к своим с деньгами. Скуч и Ланки вызвались закупить запасы. Остальные разгрузили повозку и увязали вещи в тюки, чтобы нести их на себе через горы. Дрова сложили и тоже связали. Мико Мимилит и Таннер Амос стали мастерить длинную треугольную волокушу для Аиры Хаз – такую волокушу можно было бы привязать к лошади.

Мантхи заразились всеобщим возбуждением и, собравшись у костра, стали обсуждать, каким будет конец света. «Огонь в небе» перепутался в их головах с мантхским пророчеством об огненном ветре. Вскоре все решили, что сгорят заживо – возможно, уже этой ночью. Малышки Топлиша разревелись, и пришлось звать Аиру Хаз. Пророчица их успокоила: все проснутся утром целыми и невредимыми.

Бомен и Кестрель держались поодаль – правда, по разным причинам. Кесс обнаружила, что серебряный кулон на шее нагрелся, несмотря на холодную ночь. Когда Кестрель брала кулон в руку или плотнее прижимала к себе, он начинал тихо вибрировать и ее охватывало непонятное чувство. Девушка пыталась как-то объяснить это Бомену.

– Как будто что-то позади движется, а когда я оборачиваюсь, ничего нет. Или будто я слышу звук, прислушиваюсь – и уже не слышу.

– Словно ничего не происходит, но вот-вот произойдет.

– Да, точно!

– Кесс, по-моему, он уже тут.

– Тот, кто придет за тобой?

– Да.

– Ты его чувствуешь?

– С тех пор, как пошел с папой продавать повозку. Как если бы кто-то тронул меня за плечо.

Брат и сестра взялись за руки и крепко стиснули пальцы, словно боялись, что их разлучат. Стало немного легче.

– Пойду поищу его.

– Нет, Бо! Не надо. – Кестрель еще сильнее сжала его руку. – Я не хочу, чтобы все кончалось!

Бомена захлестнула прохладная волна воспоминаний – воспоминаний Кестрель. Как близняшки, еще не умея говорить и ходить, сидели рядышком на полу их старой кухни в Араманте и качались одновременно. Как брат и сестра, свернувшись калачиком, спали в одной постели, ощущали одинаковые запахи, видели одинаковые сны. Как они в первый раз пошли в школу – взялись за руки и не отпускали друг друга до тех пор, пока не вышли. Как лицо касается нежной кожи другого и уже не знаешь, где кончается твое лицо и начинается его.

Мое другое я.

Бомен вскочил, разрывая связь. Пока они так близки, ему ни за что не решиться, а идти все равно надо. Да, сестре больно, больно ему самому – но ведь для этого он и появился на свет!

– Я должен найти его, Кесс.

Не дожидаясь ответа, Бомен кинулся прочь.

Несмотря на поздний час, рынок, ярко освещенный факелами и кострами, по-прежнему кишел людьми. Лавки закрылись; однако недостатка в торговцах иного рода не было. Забравшись повыше – на ящик, табурет, лестницу, – они зычно предлагали свои товары толпе.

– Эй, парень! Да, ты!

Один из них направил палец на Бомена.

– Ты растерян? Смущен? Не понимаешь половины из того, что тебе говорят?

Бомен замер: а вдруг в этих словах тайное послание, специально для него?

– Радуйся! – вскричал воодушевленный проповедник. – Приходит время глупцов! Глупцы унаследуют землю!

Бомен пошел дальше и попался на глаза другому оратору. Тот тоже решил завладеть его вниманием.

– Любовь! Любовь! Радости любви! – пробасил оратор, указывая прямо на юношу. – Эй, парень! Я тебя знаю! Ты один! Ты мужчина, которому нужна женщина! А в этом шатре женщины, которым нужен мужчина! Долой одиночество! Скоро конец света! Продавай все пожитки и насладись радостями любви!

Бомен посмотрел на очумелую, толкающуюся толпу: тот, кто за ним пришел, вряд ли ждет здесь. Юноша покинул рынок и зашагал вдоль тихого берега реки. Река была широкой и быстрой. Темная вода огибала причалы, и привязанные лодки стукались друг о друга. В небе взошла луна и осветила горные вершины. Тяжелое будет восхождение, подумал Бомен, хотя путь и недалекий. Правда, ему в горы идти не придется. Разговоры о конце света еще больше убедили Бомена: скоро он станет Певцом и его путешествие завершится.

Пусть они живут в покое, зная о пламени. Им предстоит потерять все и все обрести.

Бомен повернул назад, к мигающим огонькам деревни. Навстречу по берегу двигалась фигура в плаще с капюшоном.

Сердце Бомена сильно забилось, он ускорил шаги. Лицо незнакомца было невозможно рассмотреть: и костры, и луна светили сзади. Подойдя ближе, Бомен остановился, а незнакомец пошел на него.

– Восемьдесят крон! – взвизгнул смутно знакомый женский голос – Грабеж! Не позволю!

Бомен никак не мог оправиться от изумления. Женщина сбросила капюшон, и юноша увидел ее злое лицо.

– И не крути головой! Тут нет никого, кроме тебя и меня! Я пришла за своими деньгами! Я знала, что мой муж дурак, но не такой же!

Наконец до Бомена дошло: это жена торговца повозками! Женщина угрожающе протянула руку.