Песнь первая. Дитя Грозы.

Принцесса прицепилась к Бертрану, как репей. И после представления он сдался, и вместе с Шу отправился к владельцу Балусты. Тот поначалу ни в какую не желал расставаться с невольницей, приносящей ему изрядный доход. Частенько в городах и селах находились любители экзотики, выкладывающие за несколько часов с эльфийкой немалые деньги. К тому же, рабыня выполняла и всю черную работу для него и других циркачей. Но не зря Бертран Дуклийон многие годы управлял приграничной крепостью. Что ему какой-то бродячий циркач! Не хочет по-хорошему уступить Её Высочеству понравившуюся девушку, пусть пеняет на себя, когда не сможет больше зайти ни в один город. Да и лишить цирк лицензии - пара пустяков. Так что пришлось ему, скрипя зубами от злости, продать эльфийку принцессе за три золотых. Шу заплатила бы и десять, но больше у неё не было.

Шу потом со смехом вспоминала, как Балуста, уже получившая свободу и решившая остаться с принцессой, доказала таки ей, что не все слухи про вредный эльфийский характер - безбожные враки. Цирк, на свою беду, задержался в деревне до следующего дня, то есть не успел скрыться с глаз долой вовремя. И вполне хватило всего одной юной полуэльфийки и одной маленькой принцессы, чтобы у десятка крепких мужчин, повидавших на своем бродячем веку всякого, отбить желание хоть когда в жизни появляться поблизости от Сойки. Шу убедилась в силе природной эльфийской магии, любуясь с ветки растущего у дороги платана, как трое суток плутает цирковой фургон в рощице из дюжины-другой кипарисов. Пожалуй, их настоящая дружба с Баль началась, когда Шу для смеху напустила на циркачей холодный и противный туман, преследующий их по пятам, и каждую ночь добросовестно вымачивающий всё, что только может намокнуть. По прикидкам Шу, бедствие продержалось не меньше двух недель.

С появлением Балусты в жизни Шу произошли незаметные стороннему наблюдателю, но очень важные для принцессы перемены. Впервые у Шу завелась подруга. Разве может девочка, будь она хоть трижды волшебница, прожить без подруги? Никто и никогда так не поймет женщину, как другая женщина. И только благодаря Баль вчера на балу Шу не чувствовала себя дикой тварью из дикого леса. Конечно, королевский торжественный приём имеет мало общего с деревенскими праздниками, но если бы Шу с Балустой хоть иногда не сбегали тайком на сельские танцы, она бы вообще не представляла себе, что это такое. И, хоть изредка, но всё же, Шу беседовала с Баль на вечную женскую тему - что такое мужчины, и с чем их едят. У Баль оказалось предостаточно опыта в этом вопросе, не всегда, правда, положительного. Но она далеко не всю жизнь провела в бродячем цирке, и за свои тридцать шесть лет (по человеческим меркам, около восемнадцати) успела много чего интересного.

***

- Шу, ты вставать сегодня будешь, или как? - вот она, легка на помине. Шу вынырнула из воспоминаний и вскочила с кровати.

- Утречко доброе, Баль! Смотри, какая красота! - Шу от переполняющей её энергии приплясывала и кружилась.

- Ты свою неумытую рожицу красотой называешь? Или прическу типа помело? - Баль, как обычно поутру, страдала приступом вредности.

- Ну, посмотри! - Шу сунула розу Балусте прямо под нос, - а знаешь, откуда?

- Знаю. С потолка свалилась, - уж если на Баль нападало настроение поворчать, то делала она это на совесть.

- Именно, с потолка! Мне её Дайм подарил, - чихать хотела Шу на ворчание, брюзжание и прочую ерунду. Сегодня Шу было хорошо, а всё прочее может катиться к оркам.

- Который Дукрист?

- Который Дукрист. Он такой... такой... - выражение щенячьего восторга на лице Шу послужило новым поводом для придирок.

- Шу, надеюсь, ты не вздумала в него влюбиться?

- Хорош скрипеть, Баль. Я пока не влюбилась. Кстати, Дайм меня обедать пригласил.

- Ну и хорошо. Кстати, и позавтракать не мешало бы. И расскажешь ты наконец, что там вчера не балу было?

- Так вот почему ты вредная такая! Ты кушать хочешь! - Шу рассмеялась и полезла к Балусте обниматься. - А нам завтрак не принесли ещё?

- Принесли, только что. Давай, умывайся скорее.

- Бегу уже.

Едва свежеумытая и сияющая Шу вместе с недовольной всем на свете по причине утреннего голода Баль успели укусить свежие плюшки, к ним пожаловала целая делегация любопытствующих. Кей, Зак и Эрке веселой галдящей толпой ввалились в комнату и нацелились на оставшуюся выпечку.