Песнь Серебряной Плети

— Вот оно, тайное сокровище фоморов! — задорно улыбнулся ей Киэнн, наконец оторвавшись от питья. А затем вдруг порывисто, с прежней силой, обхватил фоморку за талию: — Теперь можно и поритуалить, как полагается! Готов ли твой алтарь к моим подношениям?

Глава 22. Грязь

Аинэке проснулась глубоко за полночь, зажатая в ледяных тисках очередного безумного кошмара. Мучительный холод никак не уходил и после пробуждения, ворочаясь внутри гадким комком мерзлой слизи. Во сне она снова была там, в вечно голодной глотке Кэр Анноэт, на подворье Аннвна. Рыхлый, крошащийся воздух застревал в легких бесформенными обломками, под ногами грязно пыхтела черная, клубящаяся жижа, похожая на пролитую густую кашу на раскаленных углях. Всю одежду Аинэке составлял какой-то драный обрывок липкой кожи, в которую она зябко куталась от пронизывающего до костей холода. Но самое жуткое, что была она там не одна. Где-то рядом, в предательской темноте, скрывалось что-то неведомое и грозное, безраздельно и полновластно владевшее этим местом, правившее там по своим законам или, скорей, беззаконию. Мерзкая тварь обитала здесь испокон веков, таилась и ждала тысячелетиями, и теперь она жаждала и алкала крови — ее крови, крови королевы фейри!

Парализованная ужасом, Аинэке беспомощно жалась к холодной стене, не в силах стряхнуть оцепенения. А тем временем дышащая гнилая грязь (Аинэке видела ее колышущиеся жабры) ползла вверх по ногам, от щиколоток к коленям, от колен к животу, груди, шее, обжигая ядовитым прикосновением. Аинэке хотелось кричать, но голоса не было. Его никогда не было — во снах она всегда была немой! Тело ее раздувалось и пухло от страшных ожогов, и с каждой минутой все больше походило на уродливый труп горного тролля. Наконец Аинэке вырвалась из сковывавших ее пут и принялась срывать с себя куски кожи, чтобы хоть как-то избавиться от отвратительной грязи, грязи, грязи!

А потом вдруг поняла, что кожи на ней не было с самого начала. Что те лохмотья, в которые она заворачивалась — и есть ее собственная кожа. Она сорвала ее с себя заранее, потому что все знала наперед! И теперь Аинэке бежала по узкому, скользкому от слизи коридору, спасаясь от той самой твари. Но нет, не бежала — передвигалась какими-то конвульсивными рывками, чувствуя, как тысячи маленьких, пухлых пальчиков, сморщенных, шершавых, обманчиво слабых ладошек хватают ее за руки, тянут за волосы, хлопают по лицу…

Пока не поняла, что тень, от которой она бежала, шла впереди. А то, что стояло за спиной, привычно дохнуло в затылок и глухим, вибрирующим голосом, от которого волосы вставали дыбом, а сердце обрывалось в пропасть, и провыло: «Же-е-е-е-е-елты-ы-ы-ы-ый…»

Аинэке — уже бодрствующая, но все еще не до конца уверенная в том, что нечто по-прежнему не стоит за спиной — вслепую протянула руку, нащупывая стакан мятного ликера, всегда стоявший справа от изголовья на прикроватном столике. Но только опрокинула его на подушки. Изумрудное пятно преступно наползло на нежно-лавандовый шелк. Аинэке отпрянула, содрогнувшись. Впитываясь, пятно наливалось жуткой канареечной желтизной…

Желтый. Она слышала это в каждом кошмарном сне и не знала, что оно значит. Но было что-то убийственное, что-то неотвратимо-смертельное в этом желтом. Аинэке перестала надевать желтое, отказалась от золотых украшений, не ела желтой еды и заставила слуг сменить все убранство во дворце, чтобы избавиться от ненавистного цвета. Она даже избегала дневного солнца, выходя на воздух лишь на закате, когда око небес пылало приятным пурпуром. И уже давно не могла поручиться, чего боится или жаждет больше: наконец услышать вторую часть фразы о неведомом желтом или не услышать ее никогда.

— Брокк… — слабо позвала Аинэке.

В последней стычке с пойманной баньши Брокк пострадал. Себя Аинэке защитила от крикливой гостьи заблаговременно, наложив заклинание тишины, сквозь которое могла слышать лишь приглушенные фразы. Но грифон остался без защиты, и проклятая плакальщица оглушила его своим чудовищным воплем. Бедная птица металась под потолком, разбиваясь в кровь. Все пошло не так, не так, как она хотела! Но ведь она должна была спасти Брокка! Да, она перестаралась, но ей было страшно, так страшно!

Баньши так и не успела ничего по-настоящему рассказать. Она не знала, кто помогает этому предателю сейчас — было ясно, что это не просто никс! И уж конечно не его глупый приятель конь! Эти двое, конечно, тоже поплатятся, давно следовало с ними покончить. Но был кто-то третий, куда более могущественный. Беспомощную смертную она и вовсе не принимала во внимание. — Та тень, о которой говорила баньши. Вот кто. Нечто, обитавшее в недрах Кэр Анноэт, древнее и страшное. Вне сомнения, она солгала — это нечто пришло в Маг Мэлл с ними! Оно опекало лживого беглеца, оно спасло его шкуру посреди шторма, когда Аинэке уже почти настигла его! И теперь скрывало его там, куда вся власть Глейп-ниэр не давала пробиться! Но что оно? И как его уничтожить?

— Брокк…