Песнь сирены

Вскоре численность людей Моджера на стенах значительно превосходила число ее защитников, многие группы людей Вильяма были повержены. Единственная причина, по которой обороняющиеся не были наголову разбиты сразу же, заключалась в том, что ширина зубчатых стен позволяла находиться на них в одном месте только четырем сражающимся. Если бы их было .больше, они не могли бы двигаться. Поэтому одновременно могли противостоять друг другу не более трех человек с каждой стороны – атакующих и обороняющихся. И все же численное превосходство противника сказывалось, людям Вильяма приходилось уносить много раненых. Людей Моджера, уставших или легко раненных, могли заменить другие; у людей Вильяма такой возможности не было.

Командиры отрядов наемников знали свое дело. Как только стало ясно, что обороняющиеся намереваются отойти в укрытие, лучники получили приказ приготовиться. Защищенные хорошо вооруженными латниками, лучники могли стрелять по защитникам башни и лестницы без опасения поразить своих товарищей. Люди Вильяма вынуждены были наблюдать за полетом стрел. Многие из них пали под ударами мечей из-за того, что в нужный момент их глаза были устремлены в другую сторону.

Сам Вильям, наиболее опытный в таких делах, заставлял себя не смотреть на поток стрел. Еще свежа была память о полученном ударе. Он дрался с силой отчаяния, ловя ртом воздух из-за усталости и потери крови. Его сопротивление заслужило признание даже тех, кто стремился добраться до него. Многие уже не сопротивлялись. Охваченные ужасом, некоторые новобранцы бросили оружие и молили о пощаде.

Вильяму стало казаться, что только он и несколько опытных людей, сражавшихся рядом с ним, и составляют все силы защитников на этой стороне башни.

– Вниз! Вниз! – закричал он, отступая к двери.

Он должен был войти последним, однако люди, видя его медлительность, втолкнули Вильяма в дверь. Тут уж не до гордости, решил Вильям. Он отступил в убежище и встал, опираясь на меч и борясь с желанием послать все к черту, все бросить.

У него почти не было времени, чтобы собраться с силами. Через другую дверь вбегали последние из тех, кто пробился по стенам. Их почти настигали атакующие. Вильям остановил последнего из вбежавших. Он приказал ему взять дверной засов, а когда другие затянут ближайших к ним противников внутрь, сразу захлопнуть дверь и запереть ее на засов. Вильям снова вступил в короткую схватку, убив одного из противников, слишком увлекшегося атакой. Засовы были уже на месте. На тяжелую деревянную дверь обрушился град ударов, сотрясавших даже толстые засовы, но пробить такое препятствие ударом тела было невозможно. Тут нужен был таран.

Этот успех вызвал в Вильяме прилив энергии. Он повернулся в сторону двери и бросил вызов нападавшим, сумевшим проникнуть внутрь. На него пошел один, затем другой, Вильям приготовился к схватке, но обнаружил вдруг за своей спиной Диккона, который что-то кричал о лестнице на другом конце.

– Можешь удержать эту дверь и запереть ее? – спросил Вильям.

Диккон был так забрызган кровью, что Вильям не мог понять, чья она – самого начальника стражи или чужая. Диккон, однако, не колебался и был уверен, что сможет справиться с дверью, чего бы это ему ни стоило. Он бросился к еще открытому проему. Если пала оборона лестницы, ведущей в главную башню, им придется с боем прокладывать себе путь через двор и, вполне возможно, обнаружить, что башенная пристройка уже занята врагом. Что еще хуже, – Элис и Элизабет никогда не закроют вход в крепость, если Вильям останется снаружи, и тогда в нее прорвутся атакующие.

Вильям сбежал вниз по лестнице, стараясь не упасть в спешке. Он заставлял себя держаться на ногах, покрытый потом, сжавший зубы от боли, пока не вышел во двор и не убедился: сражение сюда еще не докатилось. Людям, спешившим к пристройке, он мощным голосом приказал бежать к лестнице. Почти никто из них не обратил на него внимания, все обезумели и онемели от страха, а достигнув безопасного места, замирали там. Поняли его только двое или трое; те, что последовали за ним вниз по ступенькам лестницы, были наиболее опытными из его людей.

Они ушли вовремя, и, опоздай на мгновение, все было бы кончено. Волна атакующих, готовая хлынуть на лестницу, когда исчезло последнее препятствие, встретила новое ожесточенное сопротивление. Последние раненые, ковыляя, спотыкаясь, ползком или на руках своих товарищей, скрылись в пристройке. Минуту или две Вильям и его люди, среди которых теперь был и Диккон, сумели продержаться, не осознавая того, что все, оставшиеся во дворе, убиты или слишком измотаны и не могут даже двигаться. Это были те самые минуты, когда Мартин украдкой протиснулся в дверь и, прижимаясь к стене пристройки, обогнул ее и исчез в северо-восточной части крепости.