Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность

— Да. Знаешь, не так давно… — из памяти вынырнула надежно похороненная и камнями присыпанная для верности картина. Растерзанное тело, безумные глаза, полные ужаса и боли… сломанными куклами валяющиеся на обочине дороги жонглеры. Несостоявшиеся друзья. Почти случившаяся любовь. — Была одна девушка, — он сглотнул горький комок в горле. — По дороге в Луаз… я пытался… но… мне пришлось её убить. Своими рукам, — еле бьющаяся жилка на покрытой синяками шее, искусанные, разбитые губы, ещё теплые… Павена. Милая, наивная Павена, доверившаяся убийце. И довольный Хисс.

— Хилл, милый, я не она, — голос Шу дрожал, как она не пыталась казаться сильной и твердой.

— У тебя, любовь моя, в отличие от неё есть шанс, — Хилл взял в руки ледяные тонкие пальчики и поднес к губам. — Пока ещё.

— Да? А ты не забыл спросить меня, нужен ли мне этот шанс такой ценой? — слезы в сиреневых очах жгли его, словно раскаленные иглы под ногтями. — И с чего ты взял, что ничего нельзя сделать?

— Шу, радость моя… — сделать. Как заманчиво. Как много раз ему казалось, что достаточно просто что-то сделать, чтобы обмануть судьбу. И что из этого всего вышло? — Обмануть Хисса пока ещё никому не удавалось. Рано или поздно…

— Вот пусть лучше поздно, — холодные пальчики сжали его руки так сильно, что ему стало больно. — Если один раз нам это удалось, то почему бы не повторить? — она ещё ухитряется улыбаться. Невероятная девушка.

— Ты никогда не сдаешься?

— Нет. Никогда. И ты тоже.

— Шу, если бы речь не шла о тебе…

— Да, любовь моя. Ты ещё кое-что забыл, — её руки скользнули по его предплечьям, до браслетов из звездного серебра. — Ты больше не принадлежишь Хиссу.

— А если нет?

— Никаких нет.

— Шу, но Призывающие не могут не принадлежать Хиссу! — до того молча взирающий на происходящее Кей впервые вмешался.

— Разве?

— Посвященные целиком и полностью подвластны Гильдии, то есть Мастеру Тени, — голос Его Величества звучал на удивление спокойно и уверенно. — Ты же сама изучала историю, Шу.

— Изучала, но давно. Кей, скажи мне лучше, Мастер тени имеет право продать одного из Посвященных?

— Разумеется. Только он никогда этого не сделает.

— Почему это?

— Ну… по многим причинам. Но в основном потому, что ни один дурак такое оружие из рук не выпустит. Слишком велика вероятность, что оно обернется против него самого.

— Один такой нашелся. Кей, а если все же? Тогда ведь он не обязан больше выполнять контракты?

— Ты хочешь сказать, что… — похоже, такому повороту удивился даже Кей Суардис, Его Невозмутимое Величество.

— Именно.

— Кей, у Биуна даже все документы есть, — Эрке явно не спал всю ночь, если сумел в архиве работорговца найти эти бумаги.

— Да ну? — эта новость обрадовала принцессу. Но вот из рук Хилла ситуации ускользала. Исторические и юридические материи казались ему слишком далекими и не имеющими отношения к реальности, чтобы ими интересоваться. Королевская семейка же считала совсем наоборот. — Мастер Тени подписал документ о продаже?! Не может быть!

— Ещё как может.

— Где?

— У меня в конторе, Шу. Имена, разумеется, другие, но это не проблема.

— Хилл, любовь моя, ты знаешь, что ты гений? — резкая перемена в настроении возлюбленной поразила его. Чему она так радуется? Какая разница, есть бумажка, или нет бумажки? — Хилл, ну неужели ты не понимаешь?

— Нет, не понимаю. Хисс и бумажки?

— Документы, милый, документы. И не просто Хисс, а настоятель храма Хисса, — пожалуй, увидев такую улыбочку на очаровательном личике Её Высочества, настоятель Крилах и обертку от селедки признает документом. — Ты разве сам не чувствуешь, что сейчас все по-другому?

Что-то в словах любимой определенно было. Успокоившись и отбросив собственные опасения и сомнения, Хилл прислушался. Ощущение опасности присутствовало, но совсем не так, как несколько дней назад. Неизбежности и пристального голодного внимания божества не наблюдалось. Как, впрочем, и ни разу с тех пор, как он прикончил Мастера.

— Хилл, ты не принадлежишь больше Хиссу. Ты слышишь?

— Но… — он все ещё не мог в это поверить. Тень по-прежнему ощущалась совсем рядом, и только что призрачные крылышки показывались во всей красе… но присутствия божества не было. — Шу, но как я могу перевоплощаться, если я больше не Посвященный?

— Понятия не имею. Но, насколько я знаю, если Хисс в тебе, то это должно быть видно. По крайней мере, когда ты…

— А разве не было? — в этот раз он даже толком не помнил, как перевоплотился. И была ли тьма…

— Я не знаю, как это выглядит, милый, но твои глаза не показались мне темнее, чем обычно.

— Тогда я ничего не понимаю, Шу. Маэстро умер вчера… что изменилось со вчерашнего дня?

— Многое. Хилл, ты же сам сегодня сказал. Вопрос собственности.

— Но это всего лишь слова.

— Слова? Ты думаешь, слова в твоих устах ничего не значат? Любовь моя, иногда вовремя сказанное нужное слово способно перевернуть мир. Особенно, если его скажет маг Искусства.

— Да какой из меня маг…

— Не скажи. Реальность слушается тебя, хоть ты и не всегда это замечаешь.