Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность

В молчании свистящего за окном ветра и треска пламени в камине Шу обошла Тигрёнка и остановилась, ожидая, что он поднимет склоненную голову. Тёплые огненные блики играли на закрывающих его лицо распущенных волосах, притягивая её взгляд. Прикусив от волнения губу, Шу протянула руку и приподняла вверх его подбородок. И увидела, как в зеркале, прокушенную до крови губу и мечущихся демонов в глазах. Несколько долгих мгновений она удерживала свою непослушную руку, чтоб не стереть красную капельку с его напряженного рта...

Хлесткий звон пощечины разорвал оглушительную тишину. Принцесса вернулась в спасительную ярость.

- Ты... как ты... как ты мог оставить меня! - Удар. Ещё удар. Его голова бессильно моталась от каждой оплеухи из стороны в сторону, из треснувшей губы бежала алая струйка. - Почему? Как ты посмел?

Шу отскочила от него, как ошпаренная, встретив снова пронзительно синий взгляд, полный жгучего тёмного пламени.

- Зачем? Разве тебе было плохо со мной? Разве я обижала тебя? - голос срывался, глотая непрошенные, злые слёзы. - Как ты посмел сбежать!? Ты предал меня! - она устремилась к нему, желая снова ударить, и остановилась, как налетев на невидимую преграду. Хриплый, будто шершавые слова раздирают горло, шепот.

- Предал?! Разве может предать раб? Разве может предать бессловесная тварь? - впервые Шу видела его таким. Горящие болью и яростью глаза, раздувающиеся ноздри, капающая со сжатых губ кровь.

- Неправда!

- Да ну?! Не ты надела на меня ошейник? Не ты сделала меня домашней зверушкой?!

- Ошейник, который ты мог снять в любой момент! И не говори, что ты этого не знал!

- Откуда? Ты лишила меня речи, ты даже имени моего не узнала!

- Если помнишь, я тебя купила! Как приговоренного каторжника!

- О, да. За десяток золотых. Вы удивительно щедры, Ваше Высочество!

- Да, за десяток. Да какое это имеет значение? Я бы и тысячу отдала... - Шу отвернулась, не в силах смотреть на него, слышать горькие слова. Она сознавала, что он прав, что она поступила с ним жестоко и несправедливо, но признаваться в этом? Тому, кто сбежал от неё?

- Как тебя зовут? - стоя в нескольких шагах от него, принцесса все ещё не осмеливалась повернуться и снова взглянуть ему в глаза.

- Зачем тебе? - в голосе юноши звенела злость. - Зачем тебе имя мертвеца?! Ты играла с Тигренком, не спрашивая имени, так зачем сейчас?

- Затем, что я так хочу! - чувство вины снова сменилось злостью.

- Ах, хочешь. Ну и что? - Хилл упрямо посмотрел на неё исподлобья и усмехнулся.

- Ты соскучился по плетке?

- Что, это твой единственный довод?

- Зато доходчивый, - принцесса подошла к нему совсем близко и провела ладонью по тяжело вздымающейся груди. В напряженном молчании они буравили друг друга яростными взглядами, не желая уступать. Быстрые, сильные толчки сердца под ладонью отдавались в ней жаркими волнами желания. Шу так хотелось прижаться к родному горячему телу, целовать его, почувствовать его руки. Она позволила себе наконец стереть с его губ алые капельки и ощутила, как он вздрогнул, как на миг прервалось его дыхание.

- Так как твое имя? - почти прошептала она, задержав руку на его щеке.

- Хилл. Меня зовут Хилл. - Обжигающая боль долгожданной ласки чуть не вырвала стон из его горла, но он сдержался, отшатнувшись от неё, насколько позволяли цепи.

- Хилл...

Его порыв накрыл Шу ледяной волной разочарования и тоски. Ему противны её прикосновения... боги, как же больно! Она отошла на шаг, проклиная про себя идиота братца, лезущего куда не просят.

- Ты оскорбил меня, Хилл.

- Чем же? Я был недостаточно послушной игрушкой? - Его насмешка раздирала на части то, что ещё оставалось от её сердца.

- Неужели ты думал, что от меня можно сбежать? Что я не найду тебя? - она кричала, пытаясь вытеснить боль яростью.

- Зачем? Зачем я тебе?! - он кричал в ответ. - Ты не наигралась со мной?

- С чего ты взял, что я наигралась? Я не отпускала тебя!

- Ну конечно, как же! Твои желания!

- Да! Именно! Ты моя собственность!

- Я живой человек, а не имущество!

- Живой? Кто тебе сказал, что ты останешься в живых, сбежав от меня?

- А мне было, что терять? Сколько живут твои игрушки? Неделю? Месяц? Сколько мне ещё оставалось? День? Или одна ночь, до утра?

- Ты... ты... - обида и горечь пронзили её, не давая вздохнуть. Вся его страсть, вся нежность последней ночи только для того, чтобы... - Ненавижу! Ненавижу тебя!

От пощечины на его лице остался красный след, но он даже не шелохнулся.

- Значит, все это было притворством? Ты спал со мной из страха? Спасая шкуру?! - Принцесса вцепилась ему в волосы и приблизила его лицо к себе. Она вглядывалась в упрямо сжатые губы и пылающие гневом почерневшие глаза.

- Нет. Не поэтому. - Хиллу нестерпимо хотелось впиться в алый рот, зализать крохотную ранку на искусанной губе. - Какая теперь разница? - Если бы не удерживающие его цепи, он повалил бы её не пол и взял. Как в самый первый раз.

- Ну, признайся! Тебе же все равно нечего терять!

- Мне давно уже нечего терять, - он шептал прямо в её губы, вдыхая головокружительный запах. Её запах. Кувшинки, речная свежесть, дикий мед...