Песнь Трясогузки (СИ)

На тему, чего хотел Гришов, можно было бы подискутировать, но смысла раздувать конфликт я не видел, мне это было не нужно, смею надеется, так же, как и Мельникову. Поэтому я принял извинения и заверил Юру что зла не держу и если, в дальнейшем, посягательств на моих секирей не будет, то считаю инцидент исчерпанным. Соболев заверил меня, что никто моих девчонок и пальцем не тронет, а если всё-таки найдётся такой уникум, то он сам объяснит этому несознательному товарищу всю глубину его заблуждений. После достижения договорённостей, комната заполнилась людьми, которые стали помогать пострадавшим и приводить помещение в порядок, ну а я, вместе с, так и не отпускавшей мою руку, Казэханой, был сопровождён в соседние “апартаменты”.

Кстати, до самого конца дня, моя пятая секирей не отходила от меня не на шаг, повсюду сопровождая и постоянно стремясь прижаться ко мне. Конечно, Казэхана всегда была игривой и ей нравилось дразнить меня, но сейчас что-то было не так. Ветреная красавица не пыталась заигрывать со мной, она просто старалась постоянно быть рядом, а ещё, я ощущал какое-то необычное возбуждение…

Казэхана покинула меня, только уже под вечер, когда я был в своей комнате и собирался ложиться спать. Хотя, как можно спать, когда у тебя такой стояк? И ведь не затащить в постельку Мусуби, здесь наверняка по всюду стоят камеры и микрофону, а дарить ребятам Мельникова хоум видео с участием моих секирей я не собирался. «Гадство…»

Вот так, размышляя о перипетиях сегодняшнего дня и странном поведении моей пятой секирей, я разделся и собирался лечь в кровать. Но не тут-то было. Почувствовав сквозняк, я посмотрел в сторону окна и ничуть не удивился, увидев там знакомый силуэт одной ветреной красавицы.

- Казэхана, что-то случилось? – немного насторожился я, ожидая очередных неприятностей.

Однако, она молча подошла ко мне и заглянула в глаза.

- Я твоя женщина? Твоя жена? – шёпотом спросила она.

Честно говоря, от такого вопроса, я немного растерялся.

- Минато, ответь, – подойдя ближе попросила моя пятая секирей.

- Конечно, – решил не вдаваться в формальности я.

- И того человека, ты побил из-за меня?

- Да, – по-прежнему ничего не понимая ответило я.

- Чтобы защитить меня?

- Да.

- И ты всегда будешь защищать меня?

- Да.

С каждым вопросом, Казэхана подходила ко мне всё ближе и ближе.

- Даже если это будет угрожать твоей жизни?

- Да.

- Даже если весь мир будет против тебя?

- Да.

Казэхана уже стояла вплотную ко мне, и я как заворожённый смотрел как её фиалковые глаза темнеют словно грозовое небо.

- Ты любишь меня...?

- Да…

- Ты всегда будешь со мной…?

- Да…

- Ты никогда не отпустишь меня…? – прошептала моя секирей, почти касаясь моих губ своими.

- Никогда, – ответил я, обнимая мою ветреную красавицу и накрывая её губу своими.

Не знаю сколько времени мы провели целуясь, стоя по среди комнаты, но с огромным трудом мне удалось оторваться от этих манящих и обещающих неземное наслаждения губ.

- Казэхана, – прошептал я, – они смотрят…

Приоткрыв глаза, в которых бушевала буря, моя секирей взмахнула рукой, и я ощутил порыв ветра промчавшийся по комнате.

- Теперь нам никто не помешает, – прошептала она и впилась в мои губы, поцелуем, который заставил меня забыть обо всём.

Дальнейшие события отложились в моей памяти лишь отрывками. Вот мы страстно целуемся стоя около кровати. Вот мы уже на ней, не желая размыкать жарких объятий, пытаемся избавиться от мешающей нашим телам чувствовать друг друга одежды. Вот, наконец, между нами не осталось преград, и я покрываю жадными поцелуями божественную грудь. Вот моя Богиня на мне, и мы наконец становимся одним целым, под протяжный стон, в котором мне чудится боль, но в тоже время и огромное счастье. А потом, Минато и Казэхана перестают существовать, мы становимся ветром, могучим, свободным, не знающим и не признающем никаких границ. Наш дом, это бескрайнее небо, в котором мы единственный повелитель. Мы разгоняем тучи и навеваем шторма, мы несёмся на встречу бесконечному горизонту, беззвучно крича от счастья что мы едины и свободны! А потом, тонем в экстазе…

Проснувшись посреди ночи, я некоторое время не мог понять кто я и где нахожусь, слишком реальным был сон. «А сон ли?» Сейчас, на мне лежала самая прекрасная на свете женщина, как и тогда, когда она впервые забрела в мою комнату, Казэхана, почти полностью забравшись на меня, лежала уткнувшись личиком мне в шею. Только на этот раз, гладя её великолепную попку, я не ощущал на ней трусиков.

Не смотря на то что, мы явно активно провели первую часть ночи, спать мне совершенно не хотелось, наоборот, моё тело, особенно одна конкретная его часть, была бы совсем не против продолжения банкета. Но Казэхана спала и будить её было бы, наверное, неправильным, всё-таки это был для неё первый раз. Хотя жаль, что я мало что помню, первую ночь с моей Богиней ветра хотелось бы запомнить во всех деталях. Но, похоже это со всеми секирей так, спасибо что хоть не Каждый, а то было бы совсем обидно.