Песнь Трясогузки (СИ)

- Полагаю это значит “да”, – прокомментировал я её действия, – воля моей принцессы, для меня закон.

Ощутив вспышку смущения и радости я, улыбаясь, направился в обратный путь.

====== Глава 2 «Ночной визит» ======

С удовольствием потянувшись, я открыл глаза. Похоже я таки задремал, пока читал книгу, под большим разлапистым деревом. Странно, обычно мне ничего не сниться, а вот в этот раз, сон был какой-то прямо уж очень яркий, и хоть я не мог вспомнить его в деталях, но общей мотив остался в памяти. Приключения юного аристократа в магической академии, я даже умудрился с девушкой познакомиться, причём редкой красоты. Попытавшись припомнить её лицо, понял, что не получается, перед глазами упорно всплывал собирательный образ моих секирей. «Мда, что там говорил дедушка Фрэйд по этому поводу? Хмм…» Задумавшись, я понял, что собирательный образ девушки из моего сна, хоть имел понемногу от всех моих секирей, всё же больше напоминал мне о двух дамах моего сердца, а именно Казэхане и Тсукиуми. «Любопытненько.»

- Минато! Ну сколько можно убегать из дома! – отвлек меня возмущённый голос одной златовласой красавицы, – мне постоянно приходится тебя искать!

- Я не убегаю из дома, а просто выбираюсь на природу, – улыбнувшись ответил я.

- Далась тебе эта природа, тебе нужен покой и уход! – безапелляционно заявила Тсукиуми.

Вот тоже странность, после моего ранения мои секирей словно сговорились, одна из них всегда находится рядом и всячески проявляет “заботу”. Нет, я конечно люблю своих девчонок, и очень рада что они беспокоятся за меня и хотят быть рядом. Но иногда, их становится слишком много, а я, начинаю чувствовать себя, как инвалид или малолетний ребёнок. А ведь временами, хочется, просто вот так полежать под деревом или посидеть на берегу реки, опустив в холодную воду ноги, и не ждать каждую секунду крика “Минато, где ты!?” Решив немножко “отомстить” моим заботливым нянькам, ну, по крайней мере одной из них, я поднялся и, коварно улыбаясь, подошёл к моей четвёртой секирей.

- Дорогая, ты что-то хотела?

- Д-дорогая!? – тут же запылала щёчками Тсукиуми.

«Эх, ну что за милаха!» Взяв эту златовласую прелесть за руки, чем, похоже, ещё больше смутил. Я решил воспользоваться моментом и прояснить ситуацию, с самой ретивой из моих сиделок.

- Тсукиуми, ты, как и все мои секирей, очень дороги мне. И я очень рад что вы обо мне беспокоитесь. Но я не маленький ребёнок, да и ранения мои уже зажили. Со мной ничего не случиться, если вы, на какое-то время, выпустите меня из поля своего зрения.

Выслушав меня, похоже уже справившаяся со смущением, Тсукиуми, освободила одну руку и, прикусив ноготок большого пальца, отвела взгляд в сторону. Как я успел заметить, этот жест у неё означал крайнюю озабоченность.

- Прости… Это всё моя вина… – окончательно отвернувшись и опустив глаза произнесла она тихо.

- Что? – даже удивился такому заявлению я.

- Это моя вина, что тебя ранили. Если бы я была там с самого начала, то ни за что не позволила бы, чтобы мой ашикаби пострадал.

«Так вот в чём дело, и остальные наверняка думают так же, ну или в похожем ключе…» Обняв, я притянул мою златовласку к себе.

- Тсукиуми, в том, что случилось нет твоей вины. Так же, как и нет вины Мусуби или Казэханы. Я принял решения о том, чтобы помочь Харуке, и я принимал решения там на мосту. Я осознавал риски, но всё равно пошёл на это. Если кто-то и должен чувствовать вину, то это я, за то, что подверг вас опасности.

- Что!? – тут же вскинулась Тсукиуми, – мы твои секирей и мы сражаемся за тебя, нашего ашикаби! Мы бы были никудышными секирей если бы боялись драки!

- А я был бы никудышным ашикаби, если бы боялся драться за моих секирей.

Возмущённое личико моей златовласки на мгновение приобрело растерянное выражение, а я, воспользовавшись моментом, наклонился и поцеловал её.

В первое мгновение я ожидал что меня оттолкнут или начнут колотить кулачками, но нет, Тсукиуми была неподвижна, и только спустя ещё пару мгновений я почувствовал, как её руки обвились вокруг моей шеи и мне стали неуверенно отвечать на поцелуй.

Целовались мы не долго, с сожалением, мне пришлось отпустить мою златовласку, когда я почувствовал, как у неё быстро начало расти смущение. То, что она позволила поцеловать себя, уже был прогресс и не стоило доводить дело до крайности.

Отступив на пол шага, чтобы дать секирей немного личного пространства, я снова взял её за руки.

- Спасибо, – сказал я, ужасно смущённой и красной как помидорка Тсукиуми.

- З-за что? – буркнула она в ответ.

- За то, что пытаешься преодолеть себя. И за то, что так беспокоишься обо мне. Но позволь и мне заботиться о тебе.

Тсукиуми ничего не ответила, лишь смущённо смотрела в землю, но и своих рук не отнимала, позволяя держать их в моих руках.

- Х-хорошо… – совсем тихо произнесла она, но я услышал.

Постояв так ещё немного, Тсукиуми таки вспомнила, что она, вообще-то, искала меня не просто так. Оказалось, Юра попросил её найти меня, чтобы провести крайнее обследование, так сказать перед “выпиской”.