Песнь виноградной лозы. Роса на цветах

Голос летел в божественный эфир, как изначально вышедший оттуда и теперь возвращающийся домой, в мир богов, сияющий и звенящий своей чистотой, как ветер, скользящий между вершинами гор – мощный, свободный и холодный. И сам мальчишка выглядел отстранённым, как боги, не соприкасающиеся с миром людей. Словно один из жителей эфира явился к алтарю.

Местные собрались послушать. Одни делали вид, что они просто мимо проходили, другие же, слушая гимн, сами начинали молиться.

Яська одним движением перерезал горло козлёнку, и тёплая кровь заструилась по алтарю под исполняемый гимн. Алтарь был новый, видимо недавно поставленный на старом месте силы, посвящённой богу. Что тут и раньше молились – чувствовалось: наработка была большая. Вот только какому богу? Все просто говорят – алтарь богу, а какому? Эх, старый бы алтарь глянуть, а не этот, современный, поставленный для паломников и учеников диев. Диосом ведь любого бога назвать можно и Диониса – Ниссенского бога, и Ареса, и даже недавно появившегося олимпийского Зевса. Хотя его так и называют Диос – бог. Все боги. Потому Павка и избрал для песнопения гимн, где имя не упоминалось, чтобы богов не обижать. Они сами разберутся, кому жертва, кто из них самый голодный.

Последнее затихающее “ме” зверушки совпало с высоко уносящейся нотой гимна, отправляя душу козлёнка прямиком на обеденный стол бога.

До Олимпа мальчишки решили доехать на своих конях, а потом Павкин педагог их заберёт и будет ждать ребят уже в Дионе.

Олимп ребят встретил дикими зарослями оливы. Лето выдалось жарким, но к трону Зевса предстояло идти сначала через лес, а потом карабкаться по леднику. Мальчишкам пришлось одеться. Это до горы они могли свободно прохлаждаться в одних хламидах, бесформенно окутывающих тело, или как крылья, парящие за спиной, обдавая тело ветром. Правда, Илька не расставался со своей шляпой, ну, это чтобы голову не напекло. Взяв еды на два раза, жертвы для богов и каёлки с верёвками, сложив всё в мешки, парни одели штаны и хитоны. Яська их ещё дома учил, как по горам лазить, даже на несколько горных вершин залезть заставил, что бы подготовились.

Ребята закрепили оружие. Так, на всякий случай, мало ли кто в лесу на них выскочит. Кузька засунул в мешок Леаппа пару кроликов, пойманных в дороге его кречетом. Хозяйственный Фифа хотел именно их принести в жертву богу, чтобы не тратиться на козлёнка. Но кролики были в таком непотребном состоянии, исполосованные птичьими когтями, что потребить их бог явно побрезговал. Может, будь они какими-нибудь лаконцами, тоже бы в одних хламидах по лесу и горам прыгали, словно дикие волки. Но что-то не хотелось встречаться с колючками малины, или острыми ветвями. А уж то, что они в малинник полезут, Илька не сомневался. Ягода уже поспела, кусты её уже отсюда видны. Это вон, олива ещё не созрела… Судя по зарослям, на Олимпе вообще ягод должно быть много самых разных. Вот и к богам сходим, и угостимся с ними.

Кузька на прощание поцеловал своего коня, даже всплакнул.

– Красава… Вот заберут меня боги, кто тебе хвост в косицы заплетёт, кто за ушко сладенькое куснёт…

Конь недоверчиво, с опаской покосился на хозяина, быстро поджимая уши.

– А что, ты его кусал? – заинтересовался Фифа, пытаясь рассмотреть на мохнатых ушах следы зубов. – Это у вас ласки такие?

Илька вздохнул.

– Пошли ужо… – ну, куда они без шуток, плясок – даже на Олимп без них не подымятся… И как их боги терпят? Вот и ещё доказательство, что три вершины горы пусты. Да и что богам там делать! Посейдону, скорее, под водой престол иметь должно, а Аид где-то в снегах.

Сначала мальчишки пробирались сквозь оливы. Интересно, это тоже священная роща, посвящённая богам? Если да, то больно заросшая, и боги тут вообще не ступали. Зато вот кабаны пробегали, наследили. А козы тут просто жили, обитали, паслись, развлекались, группировались – их тропами вся земля испещрена. И если они тут боги, то олимпийцы тоже должны быть на копытах и так же скакать, чтобы жить на Олимпе.

Роща олив была большая, тянулась высоко. Одну из козьих троп мальчишки выбрали себе, как дорогу. Наверно, от этих диких олив и гора своё название получила. Всё подножие ими заросло.

– Значит, если две половинки соединить, будет целое, – Кузька вытер испачканные малиной руки о штаны и выразительно посмотрел на Яську. Парень кивнул, старательно набивая рот ягодой.

– А два целых соединить – будет бог… – с другой стороны к нему уже подходил Илька.

– На днях ритуал проведу, найду вам ваши половинки, только звёзды в нужную позу встанут, – Яська старательно прожевал. – Обещал – сделаю.

– В какую это позу у тебя звёзды встанут? – Фифа с интересом почесал в голове, перебирая волосы, представляя позы звёзд. Павка прыснул.

– Да ну тебя, Фиф, меньше с шалупонь общайся, а то и не такие картинки выдумаешь, – покраснел Яська.

– А успеешь, ты же на днях уедешь? – вернулся к животрепещущей теме Кузька, предоставляя незаинтересованным сторонам хихикать над звёздами в отдалении.

– Куда это он собрался? – Илька опешил. Друг им ничего не говорил, один Кузька в курсе.