Песнь волчьей крови

Прочитав это, я машинально почесала себе затылок, пытаясь вспомнить, ударялась ли накануне головой во время потери сознания, но никаких ссадин или шишек на голове я так и не обнаружила, после чего начала вспоминать, что вроде как заметила изменение радужной оболочки еще до обморока, однако я никак не могла до конца вспомнить, точно ли это было до, или всё же после…

Мысли в моей голове словно спутались, и я уже хотела пробить в интернете подробности изменения цвета глаз, когда почувствовала привкус крови во рту. Вытащив щетку и увидев на ней алую пену, я отправилась в ванную комнату и сплюнула в раковину окровавленую пасту. Сначала я испугалась того, что харкаюсь кровью, но вскоре поняла, что это всего лишь кровотечение верхних десен. Прежде я подобным не страдала, однако не обратила на это никакого внимания, вполне удовлетворившись тем, что причина крови — всего лишь десна. Наверное, мне просто плохо заходила паста с содержанием ментола.

И всё же зубы меня достаточно сильно беспокоили. Верхние десна сильно чесались, особенно над тройками, отчего я чистила зубы в течение целых десяти минут, регулярно сплевывая розовую пену. Кровь перестала течь лишь спустя несколько минут после чистки зубов, но зуд в верхних тройках всё равно остался.

Тепло одевшись, я спустилась вниз, чтобы выгулять Гангстера, так как Джордан еще не вернулся после ночного дежурства, хотя уже было восемь утра. Пес подозрительно забился под лестницу, отчего мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти его. Гангстер совершенно не реагировал на мой зов, а когда я, наконец, заметила его и подошла к псу впритык, чтобы надеть на него поводок, он вдруг вжался в угол и жалостно заскулил, словно боясь, что я его придушу. Странное поведение собаки мне не понравилось, и я решила обсудить это с Джорданом позже, но сейчас мне приходилось изощряться, чтобы вывести четвероногого на прогулку. Около пяти минут он почему-то боялся покидать свой угол, отчего мне пришлось его гладить, жалеть и едва ли не целовать, пока он, наконец, не согласился отправиться со мной на улицу.

От вчерашней солнечной погоды не осталось и следа, и над полями снова повисло тонкое полотно осенней мороси. Гангстер шагал впереди с поджатым хвостом и опущенной головой, и словно старался отойти от меня подальше. Смысла удерживать его на поводке не было, так как мы жили в нелюдимой местности, поэтому, как и обычно, я отпустила пса, чтобы он смог вдоволь набегаться. Как только я дала ему вольную, Гангстер буквально рванул на скошенное поле, а я села на лавочку у асфальтированной дорожки, ведущей в поместье Греев, на которой сидела всякий раз во время выгула четвероногого. Чувствовала я себя ровным счетом так же, как и окружающая меня, осенняя погода — я словно погружалась в стадию летаргического сна. Запрокинув голову, я оголила свою белую шею и её сразу же начал пощупывать колкий холодок, который усиливался с оседанием на мою кожу микроскопических капель влаги. Я старалась не думать о скручивающемся желудке, зуде в зубах, боли в висках и тяжести в голове. «Это же надо было так травануться!» — думала я с закрытыми глазами. — «Всего один неверный глоток спиртного не стоит таких мук».

Гангстер залаял где-то вдалеке, заставив меня раскрыть глаза. Медленно переведя взгляд со свинцового неба в сторону пса, я увидела, как он гонится за диким зайцем, и сразу же поняла, что у моего друга нет шансов достичь своей цели. В этот момент из леса, со стороны поместья, выехала шоколадная KIA, принадлежавшая Каю, и я с безысходностью приняла тот факт, что наша встреча неизбежна.

— Привет, — остановившись справа от меня на обочине и выйдя из своей машины, поздоровался Кай. — Я как раз ехал к тебе, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь после вчерашнего, — сев на лавочку рядом, улыбнулся парень.

— Я обычно не жалуюсь на свои проблемы, но… О-о-о-о-о! — едва ли не прорычала я. — Как же мне сейчас плохо! Кажется, что каждая секунда может стать для меня последней.

— Так и знал, — почему-то еще шире заулыбался Кай, после чего вытащил из кармана своей куртки треугольный коробок, — поэтому взял с собой вот это.

— Что это? — нахмурила брови я, наблюдая за тем, как Кай распаковывает крупную белую таблетку.

— Эта штука помогает от последствий воздействия на организм триконита

— Триконит, — поморщилась я, закинув в рот таблетку, — нужно будет запомнить название этой гадости, чтобы больше с ней не соприкасаться. В Британии столь «сильных» алкогольных напитков нет. Как твои вообще его употребляют? Кстати, хорошая вещь, — рассасывая мятно-сладкую таблетку, хмыкнула я. — Я уже извинилась за вчерашнее, но мне всё еще неловко…