Песнь жизни Роберта

- Тогда я на несколько недель поеду к родителям. Возможно, смогу съездить к тете Кларенс. Я рада, что кузины часто пишут мне.

- Я тоже удивлен этим. Они постоянно задают мне вопросы о вере. Я надеюсь, что они искренно полюбят Господа. Они уже попрощались со своей мирской жизнью.

- Для этого Господу было угодно использовать твой визит к ним. Кстати, не стоит ли нам после обеда навестить семью Тэйн? Миссис Тэйн больше всего любит говорить о Джонни, но Джесси все время молчит. Я хотела бы быть ей поддержкой.

- Джесси? Очень трудно понять, что происходит внутри нее, - сказал Роберт. – Она с такой жалостью смотрит на меня. Несколько раз я посоветовал ей вести дневник.

Элиза посмотрела в окно.

- Часто она является загадкой и для самой себя. Я рада, что мы дружим.

- Я тоже, - серьезно сказал Роберт. – Надеюсь, вы будете хорошей поддержкой друг для друга.

Поездка в Шотландию была благословенной. Казалось, что для ее осуществления Роберт получил новые силы. По дороге мальчишки хотели забросать его камнями, но, увидев ревностное выражение его лица, со страхом опустили руки.

Роберт был полон впечатлений, когда в начале марта вернулся в свою общину. На первом молитвенном собрании он рассказывал о своих ощущениях. Какой успешной Господь сделал эту поездку! «Я с радостью вернулся после всех своих блужданий, - писал он Элизе, которая все еще гостила у родителей. – Я проповедовал и обращался к людям двадцать семь раз в двадцати четырех различных местах, а это – самые мрачные места в труднопроходимой Шотландии».

Но теперь паства вновь требовала его внимания. В Данди вот уже несколько недель свирепствовала эпидемия тифа. И хотя Роберт очень устал после поездки, но не мог удержаться от посещения серьезно больных людей. Он не думал об опасности заразиться и не желал думать о своей усталости. Его проповедь в день Господень 12 марта о необращенных – сосудах гнева, готовых для уничтожения, – была очень торжественной. Этих людей невозможно поколебать, как скалы, которые остаются неподвижными, несмотря на силу волн. Голос Роберта, который после многих прочитанных проповедей больше не был таким чистым и богатым, как раньше, убедительно звучал в здании церкви:

- О братья, давайте рыдать, пока не настанет великий день Господень, потому что если Бог будет прославлен даже уничтожением сосудов гнева, то тем более Он будет прославлен сотворением сосудов милости!

- Служитель, у меня для вас красивый цветок. Можно я вдену его в вашу петлицу?

Когда преподобный Макчейн выходил из церкви вместе с новобрачными, перед ним возникла маленькая девочка, участвующая в брачной церемонии.

- Конечно, дорогое дитя, - кивнул Роберт и склонился, чтобы она могла вдеть цветок в петлицу.

- Теперь я сделала то, что хотела; а есть ли у вас что-то для меня?

Девочка с ожиданием смотрела на служителя. Он кивнул.

- Хорошо, я хочу, чтобы ты послушала историю о Добром Пастыре, Который полагает Свою жизнь за овец.

Когда он начал рассказывать, еще больше детей обступило его. С открытыми устами они слушали служителя, который выглядел очень слабым. Один из мальчиков смело пожал ему руку.

- Можно нам пойти вместе с вами, служитель? Тогда вы сможете рассказать нам еще что-нибудь.

Роберт погладил его по голове.

- Может, в другой раз, а сейчас доктор сказал, что я должен обязательно отдохнуть.

Он пожал руки всем детям и попрощался, но они продолжали пристально смотреть ему вслед, пока он не повернул за угол.

- Доктор сказал, что я должен обязательно отдохнуть, - повторил он. Только теперь Роберт почувствовал, насколько устал. Не осознавая этого, он дошел до улицы, где жил доктор Гибсон. Войдя в дом, он упал в первое же кресло, которое увидел. Его дыхание стало тяжелым.

- Я больше не могу, доктор.

- Я это вижу, - ответил доктор с беспокойством, пробуя его пульс.

- Пойдемте, я сам доставлю вас домой, у вас жар.

Роберт позволил себя отвезти домой. Из-за сильной головной боли он не мог больше ни о чем думать и сразу же лег в постель. Элиза еще не приехала, чтобы заботиться о нем, но должен был прийти слуга и остаться с ним.

- Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? - прошептал Роберт. – Прочтите мне Псалом 31; со мною происходит то же, что описано там: «…обветшали кости мои от вседневного стенания моего… свежесть моя исчезла, как в летнюю засуху».

Тем временем община собралась вместе на молитвенное собрание.

- А теперь я хочу побыть один, - сказал Роберт служителю.

Когда тот зашел позже, то увидел улыбку на бледном лице Роберта.

- Сеть порвана, и я сбежал, - прошептал он.

Но болезнь продолжала прогрессировать. На следующий день по адресу родителей Роберта в Эдинбурге было срочно отправлено письмо. Отец Роберта и Элиза прибыли в тот же день.

- Ты раньше всегда выздоравливал, Роберт, - с ободрением сказала Элиза, прикладывая свою холодную руку к его горячему лбу.

- На моем теле появились пятна. Доктор думает, это тиф, - прошептал Роберт. – Напиши Эндрю, что я серьезно заболел. О, как сильно я хочу поговорить с ним.

Доктор приходил дважды в день, чтобы наблюдать за Робертом