Песни

Сигаретой опиши колечко,
Снова расставаться нам пора,
Ты теперь в земле остался вечной,
Где стоит июльская жара.
О тебе поплачет хмурый Питер
И родной израильский народ,
Только эти песни на иврите
Кто-нибудь навряд ли запоет.

Со ступеней набережной старой

На воду пускаю я цветы.
Слышу я знакомую гитару,
Может, это вовсе и не ты,
Может, и не ты совсем, а некто
Улетел за тридевять земель,
Дом на переулке Антоненко
Поменяв на город Ариэль.

«Сигаретой опиши колечко»,

Пусть дымок растает голубой,
Все равно на станции конечной
Скоро мы увидимся с тобой.
Пусть тебе приснится ночью синей,
Возвратив душе твоей покой,
Дождик василеостровских линий
Над холодной цинковой рекой.

Паруса «Крузенштерна»

Расправлены вымпелы гордо.
Не жди меня скоро, жена, —
Опять закипает у борта
Крутого посола волна.

Под северным солнцем неверным,

Под южных небес синевой —
Всегда паруса «Крузенштерна»
Шумят над моей головой.

И дома порою ночною.

Лишь только открою окно,
Опять на ветру надо мною
Тугое поет полотно.

И тесны домашние стены,

И душен домашний покой,
Когда паруса «Крузенштерна»
Шумят над моей головой.

Пусть чаек слепящие вспышки

Горят надо мной в вышине,
Мальчишки, мальчишки, мальчишки
Пусть вечно завидуют мне.

И старость отступит, наверно, —

Не властна она надо мной,
Пока паруса «Крузенштерна»
Шумят над моей головой.

1963

Переделкино

Позабудте свои городские привычки, —
В шуме улиц капель не слышна.
Отложите дела — и скорей к электричке:
В Переделкино входит весна.
Там зеленые воды в канавах проснулись,
Снег последний к оврагам приник.
На фанернех дощечках названия улиц —
Как заглавия давние книг.

Там, тропинкой бредя, задеваешь щекою

Паутины беззвучную нить.
И лежит Пастернак под закатным покоем,
И веселая церковь звонит.
А в безлюдных садах и на улицах мглистых
Над дыханием влажной земли
Молча жгут сторожа прошлогодние листья —
Миновавшей весны корабли.

И на даче пустой, где не хочешь, а пей-ка

Непонятные горькие сны,
Заскрипит в темноте под ногами ступенька,
И Светлов подмигнет со стены.
И поверить нельзя невозможности Бога
В ранний час, когда верба красна.
И на заячьих лапках, как в сердце — тревога,
В Переделкино входит весна.

Перекаты

Памяти С. Погребицкого