Песни

Мы паникуем, прячем доллары в исподнем,
Я затарился крупой, мукой и луком.
Пишут — завтра будет лучше, чем сегодня,
Только уже не верю им, подлюкам.
Мы все терпим, тянем лямку и не спорим,
Только блеем, точно агнец пред закланьем.
А они нас реформируют под корень,
Словно спутав обрезанье с отрезаньем.

А хорошо на Мёртвом море в жаркий день
Нажраться так, чтоб все туристы ужаснулись,
Свою ермолку лихо сдвинуть набекрень
И спеть: «Шумел камыш, деревья гнулись».
А-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй…

Пишешь, многое тебя там раздражает.
Жизнь — не сахар и у вас, тут нет секрета.
Правда, наш-то сахар снова дорожает,
Ну и бог с ним — меньше будет диабета.
Нравы те же здесь, точней — паденье нравов:
Не читаем, пьём, злословим, ждём потопа,
Повсеместно правит бал, под крики «браво»,
Поп-культура, некультурная, как попа.

А хорошо гулять среди душистых трав
И, оглядев пейзаж библейский, умилиться,
Сказать жене, что «таки Понтий был не прав.
Ну не сошлись во взглядах, что же горячиться».

Пишешь, вы для местных — русские, славяне,
Только, кто вы — лучше знаете вы сами.
Для ментов в Москве я тоже — басурманин,
Но я ж не путаю Отечество с ментами.

И не драться ж с дураками кочергою,
Я тебе сейчас толкую про другое:
Что, конечно, неприятно быть изгоем,
Но это лучше, чем быть геем или гоем!

А хорошо бы мне зайти в ваш кабачок,
Махнуть, как флагом, ярким шекелем гарсону
И заказать родимое харчо,
Пельмени и стопарик самогона!

В общем — жди, приеду, будем веселиться.
Поживу чуток, покуда не прогонишь.
Привезу тебе родной земли в тряпице
И бюстгальтер той Матрёшки, ну ты помнишь.

Даже если ты, милок, пойдёшь в хасиды,
А я муллою стану с жидкими усами,
Мы ж, при встрече, треснем водки за Россию
И закусим, Мишка, салом с огурцами!

А хорошо там, где нас нет, там хорошо!
И, значит, надо жить там, где мы есть, Мишаня.
Я, кстати, визу получил — процесс пошёл.
Привет жене-казачке, до свиданья.
А-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй…

По классике тоскуя…

(Allegro con spirito)

Будет краткой увертюра —
Я скажу вам это сразу:
Музыкальная культура
Принакрылась медным тазом.
Не нужны были стране советской
Ни Слонимский, ни Пендерецкий,
Не нужны теперь стране российской
Ни Пендерецкий, ни Слонимский…
Дети тухлую попсятину жуют,
На классическую музыку плюют.

Но есть на свете извращенцы —
Они считают, вольнодумцы,
Что Анданте или Скерцо
Лучше глупой умца-умцы.
Говорят чудилы эти,
Что есть на свете Доницетти
И Скарлатти есть на свете:
«Вы послушайте их, дети!»
О душе нашей пекутся,
Всё надеются на чудо,
Но смеётся умца-умца
И фигачит отовсюду.