Песни и романсы русских поэтов

104. Теплов, с. 7. В песенниках — с 1770-х годов (Чулков, ч. 1) до 1797 г. О популярности песни см. Финдейзен, т. 2, с. 288.

105. Теплов, с. 11. В песенниках — с 1769 г. (Курганов) до 1798 г. С нотами — ММУ, № 8. Эта и две предшествующие песни (103 и 104) приписываются Ивану Перфильевичу Елагину (1725–1796) и Никите Афанасьевичу Бекетову (1729–1794). Оба принадлежали к сумароковской школе и часто сочиняли вместе песенки. Первоначально их разучивали придворные певчие, а затем они распространялись в списках, но, видимо, самими авторами не печатались. О Елагине Н. И. Новиков писал: «Во младых своих летах писал весьма изрядные стихотворения, как то элегии, песни и другое тому подобное» («Опыт исторического словаря о российских писателях…», СПб., 1772, с. 64). В истории русской культуры Елагин известен в качестве главного директора придворного театра, автора переводов, «Опыта повествования о России», сатиры «На петиметра и кокеток» и др. произведений. О Бекетове в «Опыте исторического словаря» Новикова читаем: «В молодых своих летах много писал стихов, а более всего песен… Его песни многими знающими людьми похваляются» (с. 19). Бекетову принадлежит также трагедия «Никанор» (по другим сведениям — «Эдип»).

106. Чулков, ч. 1, с. 220. С нотами — Трутовский, ч. 1, № 15. В песенниках XIX — начала XX в. приписывается Елизавете Петровне (1741–1761) — дочери Петра I (См.: Венгеров, вып. 6, с. 142–143). Свидетельства о популярности песни и об исполнении ее певицей Е. С. Сандуновой см.: Вавилов, с. 136. Сводка вариантов: Киреевский, вып. 9, с. 204–206.

107. Чулков, ч. 4, с. 162. Вариант текста с нотами — Герстенберг и Дитмар, ч. 1, № 12. Пелась также на «голоса» других песен (Трутовский, ч. 4, № 5, примеч.). Приписывается Федору Григорьевичу Волкову (1729–1763), выдающемуся актеру и театральному деятелю XVIII в. Послужила образцом для песни неизвестного автора «Ты проходишь, мой любезный, мимо кельи…» ( см.). Обе песни, одинаково популярные во второй половине XVIII в., встречаются в песенниках до 1835 г. Упоминается: Лесков, «Захудалый род», гл. 12.

108. Трутовский, ч. 1, № 14. Свидетельство о популярности: «Голос сей песни известен всякому» (СНП). Часто использовалась композиторами XVIII в. (оперы Соколовского, Мартина и Пашкевича, скрипичные вариации Хандошкина, фортепьянное переложение Себастьяна Жоржа). Приписывается Марии Львовне Нарышкиной, пользовавшейся известностью в качестве певицы.

109. СПбВ, 1780, ч. 6, с. 127, без подписи. В песенниках — с конца XVIII в. («Собрание новейших песен…», М., 1791) до 1859 г. Приписывается Г. Р. Державину (Неустроев, с. 553). В собр. соч. поэта отсутствует.

110. НРП, ч. 1, с. 16. С нотами: Герстенберг и Дитмар, ч. 2, № 6. В ряде песенников — как «народная». В «Новейшем избранном песеннике…» (1827) примечание: «Голос, известный всякому, почему многие и поют ее». Приписывается Марии Воиновне Зубовой (ум. 1799), урожденной Римской-Корсаковой. По Н. И. Новикову, «сочинила немало разных весьма изрядных стихотворений, а особливо песен, из коих некоторые напечатаны во 2-й части Собрания песен, в 1770 году в СПб.» (т. е. в сб. Чулкова. — В. Г.) — см. «Опыт исторического словаря», с. 68 (публикуемой песни в сб. Чулкова нет). Н. И. Макаров характеризует Зубову как «самую приятную певицу» и свидетельствует, что «песенка «Я в пустыню удаляюсь…» только поправлена другими, а сочинена Зубовой» («Дамский журнал», 1830, № 3). О Зубовой см. также: Венгеров, вып. 6, с. 145; В. Мордовцев, Русские женщины второй половины XVIII в., СПб., 1874, с. 165–166. Упоминается: Ф. М. Достоевский, «Подросток», гл. 9; Мельников-Печерский, «В лесах», ч. 1, гл. 1.

111. ЧдВ, 1793, ч. 12, с. 279, без подписи, с примечанием: «Сообщена от А. Ф. М.». С муз. Жилина (?) — Герстенберг и Дитмар, ч. 1. В песенниках — с начала XIX в. («Собрание отборных старых и новых российских песен», СПб., 1803) до 1879 г., иногда с примечаниями, вроде: «По приятности своего голоса во всеобщем употреблении» (Вавилов, с. 15). Инициалы «А. Ф. М.» позволяют предполагать, что автором песни является Мерзляков, а не Николев, как считали некоторые исследователи, ссылаясь на свидетельство современника поэта — С. Маслова. Видимо, Маслов спутал песню «Взвейся выше, понесися…» с другой популярной песней о голубке, действительно принадлежавшей Николеву, — «Полно, сизенький, кружиться…». Трудно представить, чтобы сам Николев, если бы он был действительно автором песни «Взвейся выше, понесися…», не включил бы ее в свое «Собрание разных песен», составлявшееся спустя 5 лет после первой публикации песни, между тем в «Творениях» она отсутствует.