Песни северного ветра

Чайлд-Уотерс молочному жеребцу,
В конюшне гриву гладил рукой.
К Чайлд-Уотерсу девушка подошла,
Сияла она, как день, красотой:

– Добрый Чайлд-Уотерс, господь с тобой,

Пусть бог тебя, мой милый спасет!
Был длинным мой золотой поясок,
Но нынче не сходится он и жмет.

Зеленый наряд, что свободен был,

Теперь мне на чрево давит и жмет:
Оно раздулось, оно хранит
Дитя – любви нашей сладкой плод.

– Красотка Эллен, коль ребенок мой,

Как ты говоришь, – Уотерс в ответ, —
Два графства – Чешир и Ланкашир —
Я дам тебе в лен – и прощай навек.

Красотка Эллен, коль ребенок мой,

Как ты говоришь, тебе я отдам
Два графства – Чешир и Ланкашир —
И сын мой наследником будет там.

Она отвечает: «Чайлд-Уотерс, молю,

Ты лучше в уста поцелуй меня,
Обширны Чешир и Ланкашир,
Но мне не нужны они без тебя.

Мигни мне, Чайлд-Уотерс, желанный мой,

Порадуй скорее вниманьем меня.
Зачем мне Чешир и Ланкашир,
Коль жить мне, любимый мой, без тебя?»

– Завтра на север я еду верхом.

Эллен, бежит путь дальний туда.
Должна отправиться ты со мной:
Бесценна твоя, Эллен, красота.
– Молю, милый Чайлд-Уотерс, меня
Возьми с собою хоть как пажа!

– Коль так ты пажом захотела быть

И мне прямиком говоришь, Эллен,
Обрежь тогда свой зеленый наряд
На дюйм повыше своих колен.

И пряди златые ты подстриги

На дюйм повыше от края бровей.
По имени не обращайся ко мне —
И будешь одним из моих пажей.

Весь день на коне Чайлд-Уотерс мчал,

Паж рядом бежит, вспотело чело;
А сей рыцарь так благороден был:
Не предложил Эллен сесть в седло!

Весь день Чайлд-Уотерс ехал верхом,

А паж босым сквозь ракитник бежал.
Ах как благороден наш рыцарь был:
Обуться пажу он и не предлагал!

– Помедли, – молит Эллен, – мой друг,

Зачем ты так скор? Я не чувствую ног.
Дитя от тебя – и только! – клянусь;
Оно бьется так, что порвет мне живот!

Чайлд-Уотерс в ответ: «Гляди: водопад.

Повыше чуть брод – такова здесь река».
– Богом клянусь, – Эллен молвит в ответ, —
Что в жизни не плавала я никогда.

Пришлось войти в реку красотке Эллен —

По подбородок в воду зашла:
– Теперь только господа я молю,
Чтоб этот поток я переплыла.

Вздулась одежда Эллен пузырем —

Так в этой реке вода солона,
А мерзкий, о боже, Чайлд-Уотерс смотрел,
Как деве преграды чинит река.

Эллен сразу, выбравшись из воды,

К коню Чайлд-Уотерса подошла,
А всадник сказал ей: «Красотка Эллен,
Смотри, куда доля тебя занесла.

Вон там – замок, видишь, красотка Эллен?

Ворота червонным златом горят.
В нем – дюжины две прекраснейших дев,
Чьи прелести красой мир затмят.
Вон там видишь замок, красотка Эллен?
Червонным там золотом башня горит:
В ней – дюжины две прекраснейших дев,
Я ложе делю с самой милой из них».

– Чайлд-Уотерс, я вижу замок вдали,

Ворота червонным златом горят.
Да смилуется господь над тобой,
И ангелы божии дом твой хранят!

Чайлд-Уотерс, я вижу замок вдали,

Ворота червонным златом горят.
Тебя и прекрасную даму твою
От бед пусть ангелы сохранят!

Двум дюжинам самых прекрасных дев

Из замка пришла пора в мяч играть,
А самой прекрасной из них, Эллен, —
Коня в стойле накрепко привязать.

Двум дюжинам самых прекрасных дев

Из замка в тавлеи пора играть,
А самой прекрасной из них, Эллен, —
Коню в стойле корму побольше задать.

Сестра Чайлд-Уотерса тут как тут

И брату такие слова говорит:
– Не паж, а красавчик такой у тебя,
Каких не видала земная юдоль.
Таких не видала земная юдоль:
Лицом он пригож, но брюхат он на вид,
И пояс не сходится, глянуть изволь.
Прошу тебя, Чайлд-Уотерс, мой брат,
Пажа отпусти со мной в мой покой.

– Пажу, что бежит по болотам и мхам,

Пристало из миски с колен ужин есть
На кухне с прислугою у огня,
А не в покой к красавице лезть,
Наряд чей богат и роскошней дня.
Пускай с удальца слетает вся спесь.

Отужинав, все почивать разошлись,

А Чайлд-Уотерс пажу говорит:
– Послушай, молодчик-паж, что тебе
Сделать властитель твой повелит.
Сейчас поживее в город спустись,
По улицам да закоулкам беги,
Но чтоб покрасивее шлюху привел —
В объятьях ее хочу ночь провести.
Ее на руках принесешь ко мне, паж,
Чтоб ног не замочила в пути.

Бежала со всех ног вниз, в город, Эллен,

Все улицы и тупики обошла —
И вот куртизанку – красивее нет —
Она к Чайлд-Уотерсу принесла,
Чтоб ног та не замочила в пути.
С Чайлд-Уотерсом гостья на ложе легла.

– О добрый Чайлд-Уотерс, тебя я прошу,

Позволь у постели твоей на полу
Мне сжаться в комок и так ночь провести:
В твоем замке все отказали пажу.

Прошла эта ночь, чуть зарделся рассвет,

Проснувшись, Чайлд-Уотерс крикнул: «Вставай!
Эй, паж, просыпайся, да в стойло беги,
Пшеницы да сена коню задай
Отборным черным овсом накорми,
Я покидаю замок, лентяй!»

Красотка Эллен с трудом поднялась

И в стойло пошла жеребца кормить.
Овса и сена с зерном задала:
Сегодня Чайлд-Уотерс должен отбыть.

К стене спиной прислонилась она —

Ужасно и громко кричать начала.
Стонать принялась так, что милая мать
К сыну в покои незваной пришла.

– Сын мой, Чайлд-Уотерс, – молвит она, —

Скажи, не сглазил ли кто из слуг?
В стойле стенает и криком кричит
Неупокоенный злобный дух
Или девица не может стерпеть
Схваток и тяжких родильных мук?

С постели Чайлд-Уотерс медленно встал,

Рубашку из шелка он натянул,
Но после сменил на белый наряд
И громко на весь покой он зевнул.

К конюшне придя и став у двери,

Чайлд-Уотерс застыл на месте столбом:
В конюшне лежит красотка Эллен
В конюшне лежит красотка Эллен
И песня ее – жалобный стон:

– Усни, мой малыш, засыпай, дитя!

Баюшки-баю, пора почивать.
Как жаль, что отец твой – не король:
Придется нам на соломе лежать.

– Довольно! – Чайлд-Уотерс в конюшню вошел. —

Стонать перестать, дорогая Эллен!
В один день окрестим мы наше дитя
И свадьбу сыграем на зависть всем!