Песни умирающей земли

— Пандерлеу, слишком уж сжато твое повествование, помни о тех, кто ничего не знает о Те Радье и Амальдаре.

Пандерлеу проворчал:

— А это все нынешнее образование, будь оно неладно! Одни невежи кругом. Ну хорошо. В свое время Те Радье был известен как Добрый Волшебник. По его словам, магия — это дар, который надлежит использовать во благо человечества, и никак иначе. Лицемерие Те Радье во сто крат превосходило эгоизм нашего Риальто. Самодовольного, властолюбивого, невыносимого — Те Радье было слишком много. Немудрено, что прочие волшебники порешили принять меры и объяснить ему, как он не прав. В результате их вмешательства большая часть обитаемых земель стала необитаемой и была выжжена дотла. Беженцы в основном переселились на звезды. Их потомки иногда возвращаются, но там, на звездах, они переменились так, что в наших глазах уже и на людей не похожи.

Альфаро обвел взглядом лица слушателей. Никто из волшебников на последнюю фразу не возразил ни слова.

— То было в эпоху Великого Мотолама. С тех пор многие волшебники удивлялись, как это Вальдарану Праведному удалось повергнуть волшебников Великого Мотолама. Ответ прост: благодаря Те Радье, Доброму Волшебнику. В конечном итоге и сам Те Радье, и его Блуждающий Город оказались уничтожены. Или изгнаны в измерения демонов. Вальдаран окончил свою жизнь. Земля стала такой же, какой была прежде, разве что недосчиталась нескольких миллионов людей.

— И так было до недавнего времени, — произнес Ильдефонс.

Он сделал причудливый жест — и на стене вновь появилось изображение Амальдара.

— Моадель нарисовал это после того, как Те Радье исчез. Утверждал, что это привиделось ему во сне. Но, по словам Вермулиана, то был не сон, а мираж из прошлого, преследовавший спящих, когда они попадали в страну снов.

Вермулиан Сноходец перестал жевать зубочистку.

— Я говорил тебе, что не нашел в стране снов и следа подобных сновидений, когда Моадель заявил, будто видел город во сне.

— Да, ты так и сказал. А я из вежливости согласился. Те Радье больше не желал покоряться. Твое свидетельство было лучшим доказательством того, что проблема решена.

Альфаро старался думать так, чтобы Ильдефонс не мог прочитать его мысли. Еще немного, и волшебники втянут его в ссору — в застарелый конфликт между яростной добродетелью и снисходительным отношением к пороку.

Прошлое может вернуться.

Альфаро опасался, что на пути обратно прошлое раздавит его.

7

Некогда Баумергарт представлял собой необъятный дворец. Бесчисленные покои и башни — некоторые даже располагались в иных измерениях — ныне ветшали, по мере того как дряхлел их хозяин. Невзирая на тайны, почерпнутые из «Книги перемен» Казаранга, Ильдефонс постепенно впадал в старческое слабоумие. Или же он просто утратил вкус к пышности и размаху. Когда в его палаты не наведывались гости, он вместе с челядью обитал в одном из флигелей и вел умеренную жизнь, примерно как средней руки купец. А когда приключалось такое нашествие гостей, как нынче, Ильдефонсу это вставало в огромные траты.

И все же разгуливать по Баумергарту без сопровождения хозяина или кого-то из опытных слуг было рискованной затеей. Ильдефонс порой и сам оказывался жертвой какого-нибудь позабытого магического капкана или западни.

Все это Альфаро узнал от прислуги Ильдефонса: ночью никому не спалось, всех гостей снедала досада.

Ильдефонсу предстояло вступить в сражение с Амальдаром наутро, как только дневной свет разгонит по пещерам, лесам и прочим убежищам опасности более обыкновенные.

Завтрак волшебникам подали сытный, но простой: так сказать, топливо для напряженного дня и никаких услад для гурманов. К тому же стоило ли тратиться на обреченных?

Чтобы подбодрить собравшихся, Ильдефонс объявил:

— Ночью я привел в действие невидемонов. Настройтесь на то, что увидите не намного больше миража из прошлого, — скорее всего, нам предстанет мертвый город. Если б Те Радье нас засек, он бы уже предпринял какие-то действия. Он будет вспоминать о нас не так тепло, как мы о нем. Итак, допивайте вино — и в путь!

Волшебники, как и вчера, повалили на лужайку ворчливой толпой, и там их снова ожидало разочарование. Транспорт для экспедиции Ильдефонс, как и обещал, приготовил, но вот везли своих пассажиров эти средства передвижения по строго определенному маршруту — лишь туда, куда сказал сам хозяин дома. К прискорбию волшебников, большинство вихрелетов управлялись невидемонами — мелкими духами-невидимками. Демонов этих Ильдефонс заполучил отчасти угрозами, отчасти обманными посулами, заболтал и туманно наобещал им частичное освобождение, после того как невидемоны выполнят свою роль, — словом, предпринял то, что было в его силах.

— Вы вместе с юным Альфаро пойдете в авангарде, поведете экспедицию, — обратился Ильдефонс к Риальто. — А я — замыкающим, заодно буду подбирать отстающих и тех, кто попытается сбежать.

Альфаро показалось, что нынешним утром пыла у Риальто значительно поубавилось и теперь он рвался в путь примерно так же, как Пандерлеу или Заулик-Хантце, которые хором настырно твердили, что у них неотложные дела дома.