Песни, запрещенные в СССР

Казалось, все наладилось: семья, работа, достаток в доме… Сечкин был одним из немногих в СССР обладателем видеомагнитофона. На этом заморском чуде техники он и погорел, попав под молох кампании по борьбе с буржуазной пропагандой.

Свое пятидесятилетие Генрих справил в Лефортовской тюрьме КГБ. Отсидел пять лет и вновь начал с нуля. Правда, на гитаре играть уже не мог — в зоне конвой поломал ему пальцы. Сегодня Генрих Сечкин — известный журналист, автор автобиографической книги «На грани отчаяния», живет в Москве, растит маленького сына.

С Аркадием Северным этот прекрасный музыкант пытался сделать совместный концерт «под две гитары», но из-за технических проблем запись получилась некачественной и невыразительной по содержанию, хотя сохранилась в архивах собирателей под названием «У Генриха Сечкина».

Но вернемся к рассказу о судьбе «короля».

Аркадию по-прежнему всегда рады в компаниях и застольях, но стоит празднику кончиться, и интерес к нему улетучивается. Он все так же скитается, не имея своего угла и постоянного заработка, остро переживает свою неприкаянность, неустроенность и одиночество.

Я больной, разбиты грудь и ноги,
Пред собой я вижу три пути.
И стою один на перекрестке,
И не знаю, мне куда пойти…

Немногочисленные верные друзья периодически пытаются помочь артисту: подыскивают ему жилье и работу, но идиллия длится, как правило, недолго — Северный все чаще уходит «в штопор».

Самый длительный «трезвый период» случился на стыке 1977–1978 годов, когда благодаря участию одного из московских поклонников Северный прошел курс реабилитации в хорошей клинике и не пил потом целый год, даже собирался жениться. Но…

В сентябре 1979-го Аркадий Дмитриевич вновь прибывает в столицу.

«Известно, что этой осенью, точно так же как и год назад, было организовано несколько подпольных концертов Аркадия в различных московских ресторанах.

К сожалению, достоверных подробностей о тех концертах почти не сохранилось.

А молва уже с давних пор приписывала им характер самой “крутой мафиозности”. Ясно, что туда приглашались не совсем “простые советские люди”, но вот что конкретно лежало в основе тех слухов, трудно сказать… Может, все те же байки о “знакомстве с большими людьми”, дошедшие в итоге и до совсем фантастических мифов, например, о “высочайшем” интересе и приглашении в “придворные шансонье” для партийной или криминальной верхушки?

Вот что писал об этом всего через полтора года Рудольф Фукс: “Удрал он от этой мафии назад в Питер, но у мафии, как и положено, руки длинные — разыскали, стали на самолетах в Москву возить на ночники и назад — полумертвого, но с деньгами. Очевидно, не было у мафии без него веселья. Неделю воруют у народа, у государства, сами у себя, а к выходному — подавай им Аркашу с блатными песнями, очень уж охочи до них были милицейские и гэбэшные чины, охранявшие мафию. Да и “партейцы”, в мафии состоявшие, обожали Аркашин талант”».

Правдива эта информация или нет, наверняка сказать трудно, к тому же известно, что и сам маэстро любил «травить байки» о своих похождениях. Однажды в беседе он сообщил, что давал в Москве концерт для дипломатов, на котором присутствовал сын министра иностранных дел Андрея Андреевича Громыко, и вручили ему якобы после концерта благодарные мидовцы полный дипломат денег…

В Советском Союзе, впрочем, «и невозможное было возможным».

Почему Аркадий Дмитриевич не мог выступать перед партийными бонзами и их окружением? Мог, конечно. Почитайте главу «“Ночники” для советской элиты».

Что, Северный пел хуже Звездинского или некоего Кипы (Анатолия Бальчева)?

А может, популярность его была меньше, чем у московских коллег?