Песни

Взяли водки штоф
Да наквасились.
Нету гамлетов —
Сплошь герасимы!
Чем ты их проймёшь?
Им хоть лай, хоть вой.
Что ты с них возьмёшь?
Феодальный строй!

Да боюсь, что зря
Я иду на дно.
Через двести лет
Будет всё одно.
Будут жить, как мы,
Да терпеть кнуты
Те ж герасимы,
А не гамлеты!

(И-и-и-Эх!)

Нынче гибну я
Не за вой и лай,
А за правду, чай,
За свободу, чай!
Вот как придёт конвой
На закате дня —
Будешь ты, немой,
Вспоминать меня!

Барыне скажи
Слово прощальное.
Передай, что она
Тварь скандальная!
И набравшись сил,
Чуя смертный час,
Я плюю на вас,
Я кладу на вас!

Да я на вас…

(Плеск воды. Над рекой плывут последние слова Муму)
Испортил песню… дурак!

…

Прожектор в центре сцены высветил пятно,
А там лежат собачьи экскременты.
Как аллегория — мол, всему цена… вот оно.
Ну, тут уже и занавес. Аплодисменты.

Идея всеобщего братства

Юный месяц блестит, как хрусталь.
Надо мною витает печаль.
Как вдолбить мне соседям идею всеобщего братства?
Ля-ля-ля-ля-ля.
Им плевать на ученье моё,
Им важней, где развесить бельё.
Занята моя паства
Захватом чужого пространства.

Может, хватит орать и ругаться?
Может, сесть, забухать и обняться?
Всем сестрам — по серьгам,
Всем быкам — по рогам,
Все должны сей же час побрататься:

Правый с левым,
Черный с белым,
Умный с глупым,
Доктор с трупом,
Суд с бандитом,
Гой с семитом,
Водка с квасом,
Лужков с Чубайсом —
Братство!

Вот стоят неземной красоты
Наши меньшие братья — менты.
Как завижу фуражки, тотчас становлюсь мизантропом.
Будут бить меня по голове,
Если я не прописан в Москве,
И станцуют на мне в два прихлопа, четыре притопа.

Но я иду к ним, любовью объятый,
А на лбу проступают стигматы.
И, дубиной сражён,
Я паду на газон,
К сапогам мной любимого брата.

Но встанут братья:
Тёща с зятем,
Скромный с хамом,
«Спартак» с «Динамо»,
Китай с Тайванем,
Хачик с Ваней,
Бомж с богатым,
МХАТ со МХАТом —
Братья!

Вот идёт человек молодой.
Он хороший, но только бухой.
Скажет: «Дай закурить, землячок», и отнимет всю пачку.
(Ля-ля-ля-ля-ля)
У него из дерьма голова.
Нету братьев — сплошная братва.
Раз идея мертва, стану класть сигарету в заначку.

Не нужны мне чины и богатства.
Дайте братства мне, сволочи, братства!
Может, всё же сядем рядком,
Да поговорим хоть ладком
За пивком? Надо чаще встречаться!

I am a dreamer,
but I am not the only one.

Я говорю:
«Liberte, egalite, fraternite».
А мне говорят:
«Варьете, декольте, карате.
Робеспьер, говорят, начал с братства, пришёл к гильотине».
Ля-ля-ля-ля-ля.
Я поплачу над быстрой рекой.
Что же я неспокойный такой?
Ну на кой им, на кой
Голос мой, вопиющий в пустыне?