Песня для Корби (СИ)

Корби провел трясущей рукой по своему лбу и почувствовал холодный пот. Он по-прежнему сидел с закрытыми глазами. Ему некуда было падать, но все равно казалось, что он теряет равновесие. Его будто подняло на странной волне и бросило в невесомость. Земля уходила из-под ног.

- Вы видели что-нибудь? - спросил второй мужской голос.

- Нет, - снова ответила девушка.

- А сегодня утром из дома выходили?

- Нет, - опять сказала Аня. - У меня друзья закончили школу. Мы вчера гуляли. Я поздно встала.

- Вам еще нет восемнадцати? - уточнил участковый.

- Мне семнадцать, - сообщила ему Аня. - Я закончила десятый класс.

- А зовут Вас?

- Анна Ивановна Собелик.

- Вы здесь прописаны?

- Здесь.

- А ваших родителей зовут?

Аня назвала имена матери и отца. Корби сидел с закрытыми глазами и смотрел, как в темноте под веками вспыхивают искорки.

- Может быть, вы что-то слышали? - поинтересовался полицейский.

- Вроде бы нет, - ответила Аня. - Не знаю. Ну, то есть, что-то я всегда слышу. Это панельный дом. Стены тонкие.

- Крик, беготню, звуки борьбы, - предположил участковый, - падение каких-нибудь вещей.

- Нет, - сказал Аня. - А когда было убийство, сегодня или вчера?

- Часов в девять утра, - сообщил полицейский. - А почему Вы спрашиваете?

- Нипочему, - возразила девушка. - Просто в это время я еще даже не проснулась.

- Спасибо, - сказал мужчина. - Простите за беспокойство.

- Все нормально, - ответила Аня.

- Вот Вам моя визитка, - предложил участковый. - Если что-то вспомните...

- Конечно, - сказала девушка. - До свидания.

Она закрыла дверь. Корби медленно открыл глаза.

- Подождите-ка, - сказал Комар. - Пятьдесят седьмая квартира. Что-то знакомое.

- Да, точно! - подтвердил Паша. Он хлопнул себя рукой по лбу. - Это же прежняя квартира Корби.

В его голосе прозвучала идиотская радость догадки, но уже секундой спустя он изменился в лице и испуганно уставился на Корби.

- Срань господня, - тихо сказал Комар.

Аня вошла, комкая в руке белый квадратик визитки.

- Корби, - окликнула она.

- Я все слышал, - глухо ответил Корби. - Это мой дед.

Глава 20. Друзья.

Корби сидел на кожаном диванчике, смотрел в одну точку и чуть покачивался всем телом взад-вперед. Аня, Комар и Паша смотрели на него.

- Не знаю, что сказать, - сказал Паша.

- Тогда помолчи, - предложил Комар.

Аня медленно села на стул напротив Корби.

- Я им про тебя не рассказала. Я все правильно сделала? - испуганно и как-то по-детски спросила она.

- Да, спасибо, - ответил Корби.

- Но ведь это не обязательно его дед, - предположил Паша. - Владелец квартиры может быть уже другой, или номером ошиблись.

- По крайней мере, мы знаем, что не Корби его зарезал, - отметил Комар. - В девять утра он крепко спал.

- Заткнитесь вы оба! - крикнула на них Аня.

В наступившей тишине Корби издал сухой смешок. Он вдруг понял, что меньше всего ждал того, что сейчас произошло. Даже весь последний час, когда мысль о смерти деда уже подкрадывалась к нему, он все еще воспринимал ее как нечто совершенно невероятное.

"Теперь я последний Рябин", - опустошенно подумал он.

- Тебе что-нибудь сделать? - спросила Аня.

Корби перевел на нее невидящий взгляд.

- Еще осталось мартини, - пояснила она.

- И банка пива в холодильнике, - добавил Комар.

- Не надо, - сказал Корби.

- Твой дед был ничего? - спросил Комар.

- Он говорил, что убил семнадцать человек, пока работал в КГБ, - ответил Корби. - Он был жадным, грубым уродом, пресмыкался перед властью и ненавидел все современное.

- Тогда, может, неплохо, что он откинулся? - поинтересовался Комар.

- Дурак, - обругал его Паша.

- Он поносил моих родителей, не давал мне денег, пытался заставить меня учиться на военного. Позавчера он разбил мне нос, - закончил Корби. - Включите музыку.

Аня покрутила громкость на колонках. Снова зазвучала музыка.

- Просто не обращайте на меня внимания, - попросил Корби. - Мне надо подумать.

- Ладно, - тихо согласился Паша.

Корби отодвинул полупустую тарелку, по-ученически сложил руки на краю стола и уткнулся в них лбом. Деда зарезали. Еще один труп. Корби представил дряблую шею старика, красноватую кожу, покрытую растительностью грудь. Теперь там раны.

Это было не так, как с родителями, и одновременно очень похоже. Поверить в их смерть Корби не мог, потому что они составляли весь его мир. И поверить в смерть деда он не мог по той же причине. Это был столп.

Все эти четыре года Корби боролся с этим человеком. Он ненавидел его голос и его взгляды. Он терпел его мелкие пакости. Он ругался с ним. Он притворялся перед ним. Он клянчил у него деньги. Он собирался от него убежать.

И вот все это закончилось. После стрельбы в школе ему казалось, что звонок деду обесценивает его побег. Теперь он понял, что ошибался. Это сейчас, а не тогда, был утрачен смысл всего, что связывало их. Кто-то одним движением снял с доски фигуру, с которой и против которой Корби играл четыре года. Подросток начал осознавать, что это означает. Он увидел себя посреди кладбища ничтожных планов, мимолетных побед и опустошающих поражений. Пугающие мысли приходили к нему одна за другой.