Песня для оборотня

Айла прикусила дрожащие губы. Говорят, если рассказать — становится легче, но ей не становилось! Только совсем одиноко и горько. Она чувствовала себя еще хуже, чем когда не смогла помочь упавшему из гнезда птенцу. Бедная птичка лежала в ее ладонях, прикрыв глазки, и доживала последние мгновения жизни под беззвучный плач девочки. А на следующий день в маленькой Айле проснулся Дар…

— Он защищал тебя, — мягко отозвался оборотень, — он поступил правильно.

Мужские колени были твёрдыми, а руки, спрятавшиеся ее в объятьях бережно-крепкими. Вкусный аромат девясила, чистой кожи и прозрачного грозового воздуха окутал собой и превратил тяжелые мысли в невесомые облачка. Мягкий рык вытеснил собой холод, успокаивая и лаская. И острое чувство беспомощности испугалось едва слышного волчьего урчания. Втянуло острые иглы и неохотно отступило, позволяя сердцу стучать не так больно и тяжело.

— Ай-ла…

Звук ее имени обжог слух. Серый бархат глаз потемнел, и широкая ладонь скользнула на затылок. А потом вниз, оглаживая разболевшуюся голову.

— Все будет хорошо.

Уверенность его слов была как скала, за которую она цеплялась в шторме собственных эмоций. Словно маленького ребенка, он гладил ее по голове и плечам, убирая сковавший их холод. И твердое плечо, в которое ткнулся лоб, было как обещание безопасности. Стиснувший ребра обруч дал трещину, позволяя глубоко вздохнуть. Чужой жар просочился сквозь кожу, разбегаясь по венам и заполняя холодную пустоту. Широкая ладонь скользила по волосам, и в каждом движении Айла чувствовала силу, звериную мощь, клубившуюся в мужском теле. И сейчас она была защитой. Не угрозой, не помехой ее планам, не способом подчинения, а спасительной ниточкой, удерживающей от срыва в ощущение полного одиночества и безнадеги.

С души словно содрали последний пласт защиты, и сейчас Айла жадно впитывала его поддержку. Никто и никогда не мог всего лишь одним прикосновением помочь ощутить ей уверенность. Даже Кельвин.

Воспоминания ударили раскаленным хлыстом. Злой прищур темных глаз и плотно сжатые губы. «Мне не нужна солдатская шлюха». А она… Она сейчас ведёт себя именно так!

— Айла!

Рванувшись прочь, она чуть не рухнула на пол. Растрёпанная, всклоченная и злая на саму себя, забилась в самый угол кровати. Губы ныли и дергалися, а на коже огнем горело каждое прикосновение чужих рук.

Это же надо! Распустила сопли, повесила нос! Затосковала бедняжка! Подумаешь, постояла перед сборищем оборотней чуть-чуть, наелась грязи и грубости до тошноты. Может, теперь и шнуровочку на вороте ослабить?! А что, вон как ее взглядом жрут. Пальцами щелкни — завалят на спину и «утешать» будут!

Но искушение опять нырнуть под защиту сильных рук было слишком велико. И ладони чувствовали твердость мужского тела, плавные перекаты мускулов и тепло, словно она касалась теплого камня. Айла комкала подол рубахи, но никак не могла заставить себя прекратить это чувствовать!

Тишину, повисшую в комнате, можно было потрогать руками. И только частое, тяжёлое дыхание мужчины вспарывало густеющий воздух. Оборотень сверлил ее взглядом. Ноздри крупного носа раздувались, из-под губы показались клыки. А руки… Айла мысленно запищала — на них были когти!

— Кайрон!

Дверь распахнулась одновременно с громким возгласом, и в комнату стремительно вошёл оборотень, который стоял рядом с вожаком — не то его сын, не то брат. Он выглядел моложе Кайрона, но не уступал ему в росте и фигуре.

Тем временем Кайрон медленно закрыл глаза и повел плечами. Клыки втянулись, возвращая строгому лицу человеческий вид.

— Хм-м-м, — протянул гость, принюхиваясь. Айла стремительно покраснела — наверняка оборотень понял, что тут произошло.

— Говори, Эйнар, — проворчал Кайрон. На нее больше не смотрел. И даже отодвинулся на самый край. Вот пусть и сидит там! Айла поджала губы и нахмурилась.

— Большинство выступает против твоего ухода. Но если самка не приживется…

Ей достался многозначительный взгляд. Айла встретила его с достоинством. Во всяком случае, постаралась. Молодой мужчина еще некоторое время внимательно изучал ее, но потом потерял интерес.

— Приживется, — обрубил Кайрон. И ей ничего не оставалось, как молча проглотить приказ.

Глава 14

Птицы щебетали свои песни, а солнце манило выйти во двор и хоть немного побродить окрест, наслаждаясь теплой погодой и пьянящим запахом теплого леса. Айла вздохнула и печально посмотрела на маленькую серую тушку, которая лежала на столе.

Черные глаза ширшола неподвижно смотрели в потолок, а длинные задние ноги были беспомощно вытянуты. Зверек чем-то напоминал смесь кошки и зайца. Остренькие уши, приплюснутая мордочка, гибкое, небольшое тело и короткий, очень толстый хвост. Девушка снова вздохнула и тронула пальцем дорогущий мех.