Песня для разбитого сердца

Стокер же, с понурым видом стоявший в паре шагов от них, по знаку виконта сообщил, что всё имущество, принадлежащее лорду Эшбёрну, конфисковано. Всё, кроме Фаунтинс, и у Кейли остаётся право распоряжаться им, как угодно.

Они ещё немного поговорили о финансовом положении и моральном состоянии Джорджа Эшбёрна — тому, мол, предписано уехать в Гэмпшир и оставаться там. Сам же молодой человек выглядел в зале суда неважно. Бледный и осунувшийся, он еле ворочал языком, давая показания. Зато ему дали попрощаться с братом. Что же до капитана Стоуна — держался он хорошо, несмотря на явный недосып и усталость, он не опускал головы и вёл себя достойно…

Давно прошло время обеда. Воздух был бодряще-свеж, но ветра совсем не было.

Приунывшая Оливия, переминаясь с ноги на ногу, начала уже было торопить всех домой, поскольку виконтессе явно требовался отдых. Кейли, не сказав ни слова, поднялась и, набросив на плечи шаль, пошла в одиночестве по тропинке прочь от церкви. Она шла несколько минут, никуда не всматриваясь, ни на что не обращая внимания.

Мысленно она была не здесь. Она находилась в таком месте, в котором никогда бы себя не представила. Александр Стоун — её драгоценность, её страсть, её всё — будет жить, и это замечательно… Почему же тогда она до сих пор ощущает себя побеждённой? Ни искры радости, ни даже отголоска чего-то светлого. Ей всё ещё хотелось умереть. На мгновение ей подумалось: куда же делась та беззаботная юная непоседа, дочка виконта, обожающая бегать босиком по траве и запускать воздушного змея?

А потом всё стихло, и шелест крон деревьев, и болтовня прохожих за высокой оградой. Стихло даже в её мыслях. Кейли остановилась у калитки и поёжилась. Вот так, значит, Господь Бог ответил на её молитвы — об этом она подумала перед тем, как покинуть территорию церкви.

Неподалёку экипаж уже ждал её и остальных, чтобы отвезти в лондонскую резиденцию виконта, где Кейли придётся провести несколько дней до возвращения домой.

* * *

В начале июля, когда установилась самая благоприятная погода, Кейли наконец была готова объявить всем домашним в Фаунтинс о переезде. Это оказалось не так просто, и многие из тех, кто работал здесь до её появления, восприняли эту новость болезненно. Даже мистер Стивенс, полностью готовый к преображению сада, едва сдерживался, чтобы не высказаться вслух в грубой форме. Его можно было понять, но Кейли, как хозяйка, уже всё решила.

Объявляя о денежных выплатах, компенсации и рекомендации для будущих нанимателей, леди Саутфолк гордо держала голову, глядя прислуге в глаза. Ей тоже было грустно, но оставаться в Фаунтинс она больше не желала.

Через три недели всё было готово к отъезду. Кейли в последний раз вышла за реденькую живую изгородь, на тропинку, которая вела к одинокому вязу, высокому и ветвистому, и остановилась тут, понаблюдать с холма на зелёный простор. «А ведь мы планировали здесь аллею, и скамейки вдоль дорожки, и сирень…» — подумала Кейли и тут же отбросила эту мысль. Она давно уже дала себе зарок не размышлять о многочисленных «если бы».

Кто-то приблизился сзади, и по звуку этих неуверенных шагов она поняла, что Джордж Эшбёрн всё же посмел нанести визит. А ведь она столько раз предупреждала его не приезжать!

— Вы до омерзения упрямы, — произнесла она, не оборачиваясь.

— Не более, чем вы…

— Я уже всё сказала в письмах, приходить самолично было не обязательно.

Поскольку он так и не ответил, ей пришлось взглянуть на него. Небритый и уставший, он всё же выглядел куда лучше, чем после суда. Так ей показалось, по крайней мере. Кейли проследила за его реакцией — ненадолго в его тёмных глазах отразилось смущение вперемешку с удивлением. Значит, он заметил её выпирающий живот.

— Моя супруга сейчас тоже…

Кейли сделала нетерпеливый жест рукой:

— Мне нет дела до вашей жены, до её положения, до вашей жизни в целом.

— Почему вы покидаете Фаунтинс? — спросил Джордж напряжённым голосом. — Вы же были счастливы здесь.

— Поэтому и покидаю. Не волнуйтесь. Миссис Миллз с её семья будут обеспечены на всю оставшуюся жизнь. Как и большинство, кого коснулось моё решение…

— Я знаю, о чём вы думаете. На вашем лице написано. Да что там, все эти месяцы, что я пытался до вас достучаться, в каждом письме я это понимал…

Она высокомерно посмотрела на него, положив правую руку на живот:

— И что же такое вы поняли, сэр?

— Вы считаете, что это меня не должно быть здесь. Что вместо Алекса меня стоило сослать туда… где бы он ни был.

— Как вы догадливы! Однако всё, что я думаю о вас и ситуации в целом, больше не имеет значения.

Кейли хотела пройти мимо, и, когда Джордж уже протянул к ней руку, вовремя уклонилась так, что он даже не коснулся её локтя.

— Если вы ещё раз посмеете хвататься за дочь виконта, я клянусь…

— Вы думаете, я сам не хочу оказаться на месте брата? — повысил он голос внезапно. — Вы думаете, вы тут одна страдалица? Его решения изменили не только вашу жизнь.

— О да, но это не ваш ребёнок будет расти без отца.